Великое Нечто

– Мы ученые из Академии наук, – быстро нашелся Корсаков.

– Ученые? – Старушка окинула его оценивающим взглядом. – Ты-то, может, и ученый, а этот, – она ткнула пальцем в Бурьина, – никогда ученым не был. Его-то небось и из школы выгнали.

– Это я-то не ученый? Я, может, аспирант… – радостно возмутился Никита.

– Иди-иди, балбес, – махнула на него рукой старушка. – Знаем мы таких аспирантов.

И она решительно загородила экспонат.

– Трогать не дам, идите к хранительнице. Пускай она разрешает.

Поняв, что спорить с ней бесполезно, Корсаков и Бурьин ретировались на второй этаж и там, на мягкой банкетке напротив картины Моне, устроили совещание.

– Не поверила, что я ученый! «Знаем мы таких аспирантов»! – передразнил Бурьин. – А ведь у меня красный диплом, – выдохнул он сквозь смех. Но, отсмеявшись, Бурьин, как всегда, без всякого перехода стал серьезным: – А ты оказался прав. Кажется, Федька был здесь незадолго до гибели.

– Интересно, удалось ему найти что-нибудь? Надо бы и нам тоже осмотреть эту статую.

Бурьин покосился на обнаженных таитянок Гогена и почесал гладко выбритый подбородок.

– Думаешь, зайти к хранительнице? – спросил он.

– Это было бы глупо, даже если бы нам и удалось заморочить ей голову. Ведь найди мы в Плакальщике тайник, это сразу стало бы известно всему музею.

– Это точно, – согласился Никита. – И что ты предлагаешь?

– Выход один, причем довольно уголовный, – сказал Корсаков. – Придется остаться в музее после закрытия, спрятаться, а ночью взять фонарик и поближе познакомиться с тайнами Плакальщика. Если все пройдет нормально, утром мы уйдем с первыми посетителями, и никто не будет знать о нашем ночном предприятии. Ничего не тронуто, ничего не пропало.

Бурьин присвистнул.

– А где мы спрячемся? – спросил он.

– Надо поискать. К примеру, в греческом дворике за каким-нибудь барельефом или статуей. Там полно всяких закутков, едва ли каждый вечер их внимательно осматривают.

Никита на минуту задумался, а потом хлопнул Корсакова по плечу:

– Ну ты, Лешка, прям голова! А я-то думал, так себе – кандидатишка!

Корсаков поймал себя на мысли, что ему ужасно хочется врезать Бурьину по носу.

Глава IX

Приключения Грзенка в Москве

Бедная маленькая мушка запросто может потеряться в таком огромном городе, как Москва. Именно об этом размышлял Грзенк, меланхолично собирая хоботком капельки чая в подсобной комнате музея Лермонтова. Параллельно Грзенк пытался связаться с кнорсом. Но кнорс не отвечал. Возможно, многочисленные бетонные громады зданий экранировали его сигнал.

«Вот бестолковое животное! Надеюсь, хоть моя девочка будет с ним в безопасности!» – подумал Грзенк.

Внезапно, почти оглушив его, на стол рядом обрушилось что-то огромное и шумное. Газета! Грзенк взвился и перелетел на люстру. Перевернутым зрением он увидел женщину в красной кофте, которая разглядывала столешницу в надежде увидеть его расплющенный трупик.

Обнаружив, что Грзенку удалось спастись, женщина испытала всплеск глубочайшего разочарования. Охваченная охотничьим азартом, продолжая сжимать в руке газету, она оглядела помещение в поисках ускользнувшей мухи. Как Грзенк ни старался, он не обнаружил в ее сознании ни тени сострадания. Видимо, совершить убийство представителя древней и мудрой инопланетной цивилизации ей ровным счетом ничего не стоило. Грзенку стало страшно, и он торопливо переполз на обратную сторону абажура.

«Какая опасная и агрессивная планета!» – сделал вывод Грзенк.

На всякий случай он сотворил несколько десятков собственных фантомов, и около сотни большущих мух, неизвестно откуда взявшихся, размером от осы до голубя, производя гул бомбардировщиков, закружились над головой женщины. Красная кофта дико завизжала и выбежала в коридор, захлопнув дверь.

Пришелец уничтожил фантомов и, пару раз по хорошей мушиной традиции поприветствовав головой стекло, вылетел в форточку. На одном из балконов рядом с трехколесным детским велосипедом и пластмассовым дачным ведерком Грзенк нашел себе безопасное убежище, где не было ни воробьев, ни агрессивных женщин-землянок с газетами. Наконец-то он смог расслабиться. Он связался со звездолетом и, запросив каталог, стал подыскивать себе новую форму.

От кибермозга он узнал, что Лирда несколько раз пыталась выйти с ним на связь. «Ага, все-таки я ей нужен! Не может без меня!» – довольно подумал Грзенк.

Он велел автопилоту, если Лирда снова попытается с ним связаться, сообщать, что он впал в спячку. Грзенк надеялся, что, оставшись без его мудрых отеческих советов, Лирда испугается и вернется на звездолет.

Он закончил просматривать каталог и заколебался в выборе формы между вороной и орланом-белохвостом. Ворона, конечно, более привычная форма для этих мест, зато побыть хотя бы недолго орланом-белохвостом было давней, юношеской еще мечтой Грзенка.

Неожиданно пришелец почувствовал, что на балконе он не один.

Осторожно выглянув из-за колеса велосипеда, он увидел большую лохматую дворнягу, которая, повиливая хвостом, спокойно шла к нему по воздуху. То, что под ней было четырнадцать этажей пустоты, ничуть ее не беспокоило.

– Бнург, ты что, спятил? Ты нарушаешь закон формы! Собачья форма не приспособлена для полета! – зажужжал Грзенк, перелетая на перила.

– Плевал я на закон формы! Не забывай, что я уже покойник. Когда же развлекаться, как не после смерти? – Бнург неуклюже спрыгнул на балкон и, опрокинув ведро, ушиб лапу. – Я хотел предостеречь тебя. Великое Нечто стало еще ближе. Скоро их дороги могут пересечься.

– Насколько это опасно для Лирды? – забеспокоился Грзенк. О себе он не думал.

– Этого никто не знает. Может, она погибнет, а может, станет бессмертной. Никто не знает, чего следует ожидать от Великого Нечто. – Бнург разлегся на балконе.

Грзенка пугало его спокойствие. «Кажется, старик потихоньку выживает из ума», – решил он и громко заявил:

– Я верну Лирду на звездолет!

– Ни в коем случае! Хочешь лишить дочь бессмертия?

– Или убить ее!

– Ты всегда был пессимистом. Возможно, Великое Нечто совсем не так опасно.

– Но мы ничего о нем не знаем…

– Мы и о себе далеко не все знаем, – философски заметил Бнург.

Грзенк увидел на его морде глубокую рану – очевидно, след от укуса.

– Что у тебя с носом? – спросил он.

– С носом? – переспросил Бнург. – Ах, это! Собачья свадьба!

Неожиданно прадедушка напрягся и зарычал.

– В чем дело? – заволновался Грзенк. – Что-нибудь с Лирдой?