Слушаю и повинуюсь

– А мне что делать?

– Собирайтесь, поедете вместе с нами.

Не дождавшись звонка от Ульяны, Стас решил отправиться в её театр. Но оказалось, что сбор труппы назначен только на десятое сентября. Ждать ещё несколько дней он не мог, поэтому попробовал узнать адрес девушки, самым доступным способом, – через адресное бюро.

Заполнил специальный бланк, протянул женщине в окошке, и ему выдали адреса четырех девушек с именем Ульяна и фамилией Ткаченко. Трое из них оказались детьми, а четвёртая, судя по названию улицы и номеру дома, была та, которую он и искал.

Единственное, что его смущало, так это год её рождения. Получалось, что ей исполнилось тридцать лет, и исполнилось – тридцатого августа, в день его юбилея. Удивительно, она произносила в его честь тосты, поздравляла, дарила подарки, в то же время, о своем дне рождения не сказала ни слова. Впрочем, девушкам свойственно скрывать свой возраст, хотя, если честно, он думал, что Ульяна ненамного его старше – ну, года на три, на четыре. По крайней мере, выглядела она именно так.

Не откладывая на потом, он поехал к её дому, нашел нужный подъезд, этаж, квартиру. Позвонил один раз, второй, даже крикнул:

– Юль, это я – Стас, открой.

Звонок.

– Я поговорил с мамой. Она очень переживает.

Звонок.

– Она даже готова извиниться. Правда.

Звонок.

– Юль, ну, не прячься, не молчи, ответь.

Прислушавшись к тишине, он вышел во двор, немного посидел на знакомой скамейке, потом, расстроенный, поплёлся домой. На сегодня у них с Дэном намечалась работа в ночном клубе. Нужно быть в форме, приготовиться, немного отдохнуть. Подвести ребят из-за своих личных проблем он не имел права.

***

Целую неделю Ульяна пролежала в реанимации, и все это время лучшие врачи бились над тем, чтобы привести её в чувство, но безуспешно. Состояние девушки не менялось. Её перевели в общую палату, где она наблюдалась ещё в течение двух месяцев, и, наконец, на общем консилиуме было принято решение отправить больную домой. Больше медики ничем помочь ей не могли.

Постоянно дежурившая возле Ульяны, бабушка так измучилась за последние недели, что даже похудела на несколько килограммов. Поэтому новость о том, что внучку можно забрать домой, приняла с радостью. Лечащий врач вызвал её в свой кабинет и объяснил:

– Состояние больной на сегодняшний день можно охарактеризовать, как вполне стабильное. Никаких отклонений не наблюдается. Все анализы в норме, за исключением одного. Мозг девушки по какой-то причине блокирует нормальную работу жизненно важных органов, в то время как организм продолжает функционировать в режиме, если можно так выразиться, наименьшего потребления энергии. Есть такое странное явление, врачи стараются о нем не говорить – летаргический сон, может быть, слышали?

– А что это?

Мужчина развел руками.

– К сожалению, ответа на этот вопрос медицина пока не знает. Ваша внучка может очнуться уже завтра, или через месяц, а, может, – и через год. Такие случаи практически не изучены, и всё потому, что врачи, сталкиваясь с ними, не разобравшись, сразу ставят ложные диагнозы. Пульс не прощупывается, зрачок не реагирует, всё – в морг. Вы, кстати, большая умница, что не позволили девушку увезти, сейчас бы мы её уже потеряли, а так – есть надежда.

– И, всё-таки, я не понимаю, почему, почему всё это произошло?

– Трудно сказать, но если вы хотите знать моё мнение, то это, скорей всего, – следствие какого-то сильного шока. Не исключено насилие, надругательство, или ограбление. Вы хорошо проверяли её ценные вещи, всё ли на месте?

Нина Львовна пожала плечами.

– А вы проверьте, обязательно проверьте. Кстати, есть ли у нее молодой человек?

– Да… какой-то Стас, всё звонил в последнее время.

– Поговорите с ним. Узнайте, что произошло накануне. Может быть, он её чем-то обидел? Ударил? Прилюдно унизил? Ранимые натуры реагируют на такие вещи особенно болезненно. Нередки попытки суицида, причем не демонстративного, а самого настоящего. С вашей внучкой приключилась другая беда, но будем надеяться, что скоро всё это закончится, и девушка придет в себя.

– Дай-то, Бог.

– Теперь что касается ухода за больной. Вам ничего делать не надо. Два–три раза в неделю из поликлиники к вам будет приходить специальная медсестра, ставить поддерживающие капельницы, ну, и врач участковый, конечно, будет постоянно следить за самочувствием больной. Если что, сразу вызывайте скорую помощь.

– Скажите доктор, а кроме капельницы, её нужно чем-то кормить?

– Вы с ума сошли? Ни в коем случае. У нее же не работает пищеварение. Сейчас она абсолютно стерильна, как только что родившийся младенец…

При этих словах бабушка улыбнулась, наверное, впервые за последние нелегкие дни.

– И еще один деликатный вопрос, – сказал доктор, останавливая Нину Львовну уже в дверях. – У нее есть родители, мать, отец?

– Отца нет. А мать живет в другом городе и у нее своя семья. Ульяна со мной с первого класса.

– Что же она совсем не интересуется судьбой дочери?

– Почему не интересуется? Звонит раз в год узнать, не стала ли она бабушкой.

– Понятно.

Этим же вечером Ульяну привезли домой. А чтобы её ничто не беспокоило, телефон, который продолжал беспрестанно звонить, бабушка решила отключить, но перед этим трубку всё же сняла.

– Алло.

Услышав всё тот же мужской голос, умоляющий позвать к телефону Ульяну, она поинтересовалась:

– Кто говорит?

– Это Стас.

– Вот, что Стас, – ответила женщина, уверенная в том, что именно он виновен во всём, что случилось с ее внучкой. – Я не знаю, что там у вас произошло, но сюда ты больше не звони.

– Подождите-подождите, я как раз и звоню, чтобы извиниться, я… я…

– Извиняться поздно. Твои извинения уже никому не нужны.

– Но, я…

– Повторяю. Сюда больше не звони.

Услышав короткие гудки, Стас опустил трубку на рычаг и еще долго смотрел на телефонный аппарат. Перезванивать он не стал. Ему чётко дали понять, что разговаривать с ним не желают. Ладно. Попробуем по-другому. Стас связался с сестрой и предложил сводить Владика в театр. «Уж там-то я обязательно её встречу, – думал он, – не может же она уйти из любимого театра».

Оказалось, – может.

Шагнув в фойе за руку с племянником, Стас так надеялся увидеть развесёлого пионера Вольку, что не сразу понял, почему им навстречу выбежал совсем другой артист. Лысеющий дядя с красным галстуком на шее принялся развлекать Владика, и, пока он задавал стандартные вопросы, как зовут, сколь лет, читал ли сказку, Стас подошел к женщине, торгующей программками, и поинтересовался, работает ли в театре Юля Ткаченко?