Небеса подождут

Я постучал пальцем по оконному стеклу, пытаясь привлечь внимание птицы. Воробей встрепенулся, удивленно глянул на меня, что-то недовольно прочирикал и, взмахнув крыльями, улетел прочь.

Я снова бесцельно уставился на доску. Мисс Андерс, наконец-то покончила с яблоками, отложила в сторону мелки и повернулась лицом к классу.

– А теперь, дети, мы решим с вами задачу, – это было произнесено таким тоном, как будто мисс Андерс была единственной в этом мире, который знал эту задачу про яблоки.

– Итак, – учительница оттирала мел с пальцев носовым платком, – у Джека было два яблока. Тетя Сара подарила ему еще три яблока. Сколько яблок стало у Джека?

Класс напряжённо засопел. Все старательно принялись за работу. А я снова отрешённо уставился в окно. Воробей вернулся. Примостившись на подоконнике, он снова прихорашивал свои пёрышки.

– Стен! – визгнула мисс Андерс.

Воробей насторожился.

– Стен Карли, – почти крикнула учительница, – я к тебе обращаюсь!

Воробей подпрыгнул и улетел. Я безучастно перевёл взгляд на мисс Андерс.

– Стен Карли, ты чем занимаешься во время урока? Неужели тебе не интересно, сколько блок было у Джека?

– Нет, – равнодушно отрезал я. – Не интересно…

Не ожидая от ученика второго класса такой наглости, Мисс Андерс даже не нашла, что и ответить. Она пыталась подобрать нужные слова, но слов не находилось. И мне пришлось придти ей на помощь.

– Пять, – безразлично проговорил я, – если это вас так интересует.

Мисс Андерс как выброшенная на берег рыба хватала ртом воздух. А меня вдруг понесло:

– И я даже могу вам объяснить почему…

Мисс Андерс сделала глубокий вдох и, наконец, пришла в чувство.

– Попробуй, – ехидно улыбаясь, прошипела учительница.

Она уже предвкушала моё поражение и позор, но я неторопливо встал из-за парты и небрежной походкой проковылял к доске. Взяв тряпку, я парой движений уничтожил весь её натюрморт.

– Так вот, – я написал на доске ряд чисел от одного до пяти, – существует общепринятый числовой ряд. Или другими словами закономерность в расположении чисел. За единицей всегда следует двойка, за двойкой тройка и так далее…

Класс настороженно притих. Мисс Андерс занервничала.

– Если учесть, что у Джека было два яблока, – продолжал я, – а тетя Сара дала ему ещё три, то для получения ответа необходимо просто переместиться по числовой прямой от цифры два вправо на три позиции. И мы попадаем на цифру пять. Что и является ответом на поставленную задачу…

В классе повисла гробовая тишина. Такая, что через закрытые окна были слышны шаги случайных прохожих. И вдруг тишину прорезал вой сирены. Это, сидя за первой партой, заревела Саманта Браун. Мисс Андерс тут же бросилась ее успокаивать.

Я торжествовал.

– Если бы тётя Сара отобрала у Джека яблоки, то…

Договорить я не успел. Мисс Андерс, оставив Саманту реветь дальше, покрасневшая, как только что уничтоженные мною яблоки, подскочила ко мне и взревела:

– Вон из класса! Сейчас же!

Я спокойно, без лишних движений и эмоций, положил мел на место, вытер руки и вышел из класса в коридор.

***

Через пару часов я уже сидел в кабинете директрисы миссис Палмер на одном из выставленных в ряд у стены стульев и бессмысленно разглядывал свои коленки. Напротив мисс Палмер сидела Джилиан, сорвавшаяся с работы по звонку мисс Андерс. Самой мисс Андерс в кабинете не было. И в этом ей отчасти повезло. Неизвестно чтобы я сгоряча ей бы наговорил. И по поводу её непонятных методов обучения, и о предвзятом отношении к некоторым ученикам (я имел ввиду Саманту), и… Да мало ли я чего мог наговорить! Но если от взрослого человека это звучало бы вполне естественно, то из уст восьмилетнего ребенка такие заявления восприняли бы как бред или признак безумства. А это усугубило бы итак моё непростое положение.

– Поймите, миссис Карли, – директриса до тошноты была мила, – когда возникают подобного рода проблемы, мы как педагоги и лица ответственные за воспитание и обучение должны, вернее сказать, обязаны предпринять какие-то меры. Мы не ставим себе цель наказать, мы хотим помочь…

Джилиан согласно кивнула головой.

– Ваш Стен непростой ребёнок. Можно даже сказать сложный. За время учебы в нашей школе (миссис Палмер сделала акцент на слове нашей) он так и не нашёл себе друзей. Он ни с кем из сверстников не общается, держится в стороне. Постоянно витает в облаках. Стен!

– Что? – я на миг оторвался от созерцания коленок.

– Вот видите, – директриса указала на меня пальцем. – Он рассеян и невнимателен. Он вспыльчив и заносчив…

– Но ведь у него есть и положительные качества… – не то спрашивая, не то утверждая пролепетала Джилиан.

– Да, бесспорно, – согласилась директриса. – Он спокойный, уравновешенный, послушный. Но в его послушании всё время проявляется какой-то вызов. Во всём чувствуется какое-то скрытое пренебрежение. Пренебрежение ко всему, что ни делается, что ни говорится. На каждый случай у него находится, только ему одному ведомое мнение. И оно в большинстве случаев отличается от общепринятых норм и правил…

– Разве плохо иметь свое мнение? – робко спросила Джилиан.

– В его годы? – миссис Палмер удивлённо вскинула брови. – Допустимо, но…

***

Вдруг мне вспомнилось, как также когда-то я сидел напротив другой директрисы. Татьяны Марковны. И также бесцельно разглядывал свои коленки и пропускал замечания мимо ушей.

Татьяна Марковна говорила сердито, зло.

– Наше государство выделяет немало средств и сил, чтобы подрастающее поколение могло получать образование причём, заметьте, бесплатно, а то происходит? Оно, – директриса бросила на меня упрекающий взгляд, – это поколение вместо благодарности занимается порчей этого самого государственного имущества…