Нелепая ведьма

Нелепая ведьма
Дмитрий Леонидович

Оказаться в новом мире в теле юной ведьмы – это так волнующе!Ведь в душе каждой ведьмы живет маленькая девочка.А если серьезно?Вот жила себе спокойно, а потом – хлоп! – и ты в незнакомом мире. Одна. Без документов и денег. Без принца, титула и даже без необычайной красоты. Зато с магией.

Дмитрий Леонидович

Нелепая ведьма

«В душе каждой ведьмы живет маленькая девочка».

(Народная мудрость ведьм Южного материка)

Пролог

Смерть Кати оказалась неожиданной и нелепой.

Она лежала с выпученными глазами в своей новой большой квартире, на кухне, раскинув в стороны руки и ноги, одетая в застиранную любимую пижамку розового цвета с желтыми слониками. Растоптанные тапки с помпонами разлетелись по углам. Изо рта, красуясь смачной вишенкой на торте абсурда, торчала лампочка.

Сегодня Кате надоело ждать, пока муж сменит перегоревшие лампы в подвесном потолке, и она решила проявить самостоятельность. Влезла на табурет, стала вытаскивать старую лампочку, та не выкручивалась. Она сунула новую лампу цоколем в зубы, стала вертеть двумя руками. Увлеклась, встала на край табуретки. Та перевернулась. Дальше – падение, удар затылком о край раковины, смерть.

Последняя мысль Кати, когда сознание покидало ее парализованное тело, была о муже. «Ленивый рукожоп!» – подумала она о нем.

* * *

Глаза Катя открыла в освещенном пятне посреди мрака. Она – всё в той же смешной пижаме. Под ногами – толстый ковер ручной работы, перед ней – массивный письменный стол.

За столом – мужчина.

Его кожа оказалась чуть смуглой, голова – гладко выбрита, на подбородке – короткая черная щетина. Лицо – с крючковатым носом, высокомерное, с пристальным взглядом. Бритая голова стильно диссонировала с костюмом, сшитым хорошим портным. Под костюмом – дорогая белая рубашка. На манжетах – золотые запонки с камушками. Тыльные стороны ладоней поросли короткими черными волосами. Образ завершал массивный перстень, золото с крупным изумрудом, отшлифованным овальным кабошоном. Этот кабошон просто кричал о «старых деньгах», о богатстве и власти, которые пришли из тех времен, когда люди еще не умели гранить драгоценные камни.

Катя бескорыстно любила сильных мужчин. Мужчины это чувствовали и любили ее.

От хозяина кабинета у нее даже низ живота потянуло, такой он оказался матерый. Его широкие плечи естественно смотрелись бы и под горностаевой мантией, и под кольчугой, и под пурпурной тогой, и даже под звериной шкурой. Хотя правильнее всего он смотрелся бы в черном тюрбане и синем бурнусе туарега.

– Можешь звать меня Хароном. Я решаю, куда отправлять души умерших с Земли, – скучающим тоном заговорил мужчина.

– Катя, – тихо представилась Катя.

– Я знаю.

Мужчина повернулся вполоборота, и перед ним появилось объемное изображение. Младенец в пеленках.

– Я просмотрю твою жизнь и приму решение. Грешила?

– Прелюбодействовала, – потупилась Катя.

Харон иронично приподнял бровь.

Изображение быстро, в режиме ускоренной перемотки, пошло вперед. Младенец почти мгновенно вырос и превратился в девочку, потом – в девушку. Темп чуть замедлился. Иногда Харон шевелил пальцами, и картинка замедлялась до нормального темпа, менялся ракурс, изображение увеличивалось или уменьшалось.

Вот она обжимается с первым парнем. Катя улыбнулась – молодая совсем, глупая. А вот и потеря девственности, неумелая и неловкая. И встречи с посиделками – на лавочках в парке, в подъезде, на детской площадке.

Вот студенческие вечеринки. Катя чуть смутилась. Там были и неприличные моменты. Очень неприличные.

Вот знакомство с будущим мужем. Опять посиделки и обжимания, но чаще в машине. Вот их свадьба и первая квартира, любовь, эксперименты в сексе, первая фирма мужа.

Вот знакомство с первым любовником. Он на много лет стал ее другом, секс у них бывал нечасто, но регулярно, до самой Катиной смерти.

– Ого! – приподнял брови Харон при виде их близости.

А потом и вовсе замедлил воспроизведение, разглядывая во всех деталях. Катя на картинке лежит грудью на офисном столе, юбку задрала, а сзади любовник пристроился и дерет ее с большим энтузиазмом. Причем большой у него не только энтузиазм, он вообще весь большой – хоть в высоту, хоть в ширину, хоть по длине и толщине. Для ощущений от секса это не очень, на самом-то деле, но Кате было приятно осознавать, что вот это всё – её. Или точнее, что она принадлежит такому сильному самцу.

Вот, казалось бы, сколько она времени потратила на учебу, сколько всякого полезного на работе сделала, а сейчас вспоминается не то, как она лихо бюджет фирмы раскидывала по направлениям, а ее отношения.

Парочка случайных связей промелькнули.

Первые неурядицы, работа, кухня, проблемы, ссора с мужем.

А вот второй любовник, с ним она не так давно, но зато сколько страсти между ними!

Харон опять с любопытством просматривает некоторые особо яркие эпизоды. Катя тоже смотрит – ей немного стыдно, но и приятно вспоминать.

– А вот это как же? – удивился Харон очередной сцене. – Это же противоестественно. Неприятно же должно быть?

– Если потренироваться – нормально, – опустила глазки Катя. – А мужчинам нравится.

Она всегда стремилась достигать совершенства в том, что делает, особенно в важных вещах. А секс – это важно.

Скоро запись Катиной жизни закончилась. Она оказалась ужасно короткой.

Харон задумчиво перемотал назад, остановился ненадолго на нескольких эпизодах.

– А что – правда мужчинам нравится такое? – уточнил. – Раньше так не делали.

– Я могу показать, – смущенно предложила Катя. – Или мне грешить нельзя?

– Ты сейчас не можешь согрешить, ты мертвая. Твоя прошлая жизнь уже закончена, новая еще не начата.

Катя игриво прикусила губку и обошла стол. Опустилась на колени. Очень удачно, что здесь ковер такой толстый и мягкий, пол в коленки не давит. Харон позволил ей проявить инициативу.

Когда всё закончилось, Катя глянула на умиротворенное лицо мужчины. Ей нравились такие моменты, когда сильный властный самец расслабляется и благодарно ловит последние ласки ее пальчиков.

– Ну вот, как-то так, – Катя шаловливо облизнулась и встала.

– До чего дошел прогресс… Раньше без изысков жили, просто драли всё, что шевелится. У меня в первой жизни вместо жены вообще коза была… Хорошо мы с ней жили, спокойно, без суеты. А потом пришли ахейцы. Меня убили, козу мою сожрали… Вот с тех самых пор мир как будто с ума сошел.

– Это еще что. Я вот замужем за козлом была…

* * *