Превосходство

Превосходство
Дмитрий Пшеничный

Конец XVII века. Эпоха великих географических открытий. «Золотой век пиратства» в Карибском море. Могущественные Англия и Испания ведут борьбу за контроль над миром. Испанцы в шаге от победы: им удалось установить местонахождение легендарных сокровищ Атлантиды.Наши дни. Молодой учёный изучает старинный дневник пирата. По слухам, незадолго до смерти, автору записей удалось ближе других подобраться к РАЗГАДКЕ ТАЙНЫ…

Превосходство

Дмитрий Пшеничный

© Дмитрий Пшеничный, 2018

ISBN 978-5-4483-3820-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Т.Д.

И вот Ты читаешь мою Тетрадь. Наконец. Мне долго пришлось ждать.

Я не знаю, кто Ты и откуда. Не знаю, от мужского Ты рода или от женского. Мне неведомо, какой теперь Месяц и Год. Сколько мне пришлось ждать? Сотню лет? Две Сотни лет?

Я смею полагать, обитаемый Мир теперь сильно отличается от моего. Смею думать, многое я нашёл бы удивительным в твоём Мире, но это теперь не имеет решительно никакого Значения. Только Одно имеет Значение. Мне понадобится Помощь, и волею Судьбы, это будет твоя Помощь.

Не думай, что я прошу задаром – мне есть, чем Тебя вознаградить. Я хорошо знаю: Тебя не прельстили бы ни моя низкая Персона, ни моя заурядная История, если бы ни вселенская Тайна, сокрытая в Листах этой Тетради. Всё, что Тебя интересует – это Ключ. Ну конечно, чего скрывать, Ты здесь из-за него. Ты хочешь найти то, что удалось найти мне. Ключ этот искали в моё Время. Уверен, его так же ищут и теперь. Те алчные, что Следом идут за Тобой, они так же шли за мной. Тебе нужны Ответы, чтобы первым оказаться у Сокровища, и догадываешься, в чём заключена Хитрость?

Да… Сквозь Сотни лет я почти слышу, как часто у Тебя забилось Сердце. Во Рту у Тебя образовалась Сухость, а Ладони стали влажными.

Да, у меня есть Твои ответы.

Но вот что меня тревожит – мог я допустить Ошибку? Могла эта Тетрадь достаться Тебе волей Случая, и ты даже не подозреваешь, о чём тут сказано?

Даже если так, теперь слишком поздно. Ни Тебе, ни мне больше не приходится выбирать. Судьба свела нас воедино, и если нам суждено выбраться, то мы сделаем это вместе.

Проклятье! Не знаю, как твоё, а моё Время на Исходе. Они уже близко, я знаю это. Я чувствую их, знаю, что они придут за мной. Подозреваю, что и у тебя Времени немного, а значит торопись.

Но заклинаю Тебя, будь осторожнее! Отыскать Ключ нелегко, и не дай себе Соблазн иное принять за Ключ. Иных Искателей я отводил от Ключа, но Тебе нужно избежать Ошибок.

Моё Время сочтено. Сегодня Всё будет кончено. Они уверены, что победили меня, и они правы.

Чего они не знают, это того, что для окончательной Победы, им ещё предстоит победить Тебя.

Пролог

Шёл проливной дождь. Тяжело дыша, весь грязный, в изорванной в клочья одежде человек бежал через лесную чащу. Он пробивался через ветки, спотыкался, падал в хлюпающую грязь и снова бежал. За ним по пятам, гневно лая, гнались собаки. Вслед за собаками мчались всадники.

Серый дождь заливал лес. Краски смешались в одну серо-зелёную, серо-коричневую гамму. Беглец чувствовал, что силы оставляют его. Тяжёлыми, дрожащими от изнеможения руками он раздвигал густые заросли впереди себя, когда наконец увидел показавшийся из-за деревьев просвет. Из последних сил, почти валясь с ног, он ринулся туда, но был вынужден резко остановиться. Чёрная мокрая земля посыпалась вниз в бездну из-под его сапог.

Чуть было не потеряв равновесие и не упав, мужчина обнаружил, что находился теперь на краю глубокого оврага. Нависнув над его краем, он с надеждой в глазах посмотрел вниз – ложбина была глубокой, футов тридцать, а в ширину и того больше. Стенки и дно оврага сплошь и поперёк усеяны корягами и острыми ветками. Они торчали из земли, как смертоносные колья, готовые вмиг пронзить любого, кто осмелится потревожить их покой.

Несчастный понял, что загнал себя в ловушку. Даже если бы ему чудом удалось спуститься так, чтобы не переломать ноги, предстояло ещё взобраться назад, на практически отвесную земляную стену, что не представлялось посильной задачей.

В тот же момент, когда он это только подумал, на него бросилась собака, потом другая. Они грызли его спину, рёбра, он пытался отбросить их, но тщетно, собаки накрепко вцепились в него и не собирались отпускать. Он сбился в клубок и пытался закрыть голову руками.

Человека спасли громкие хлопки. Сквозь боль и туман он слышал топот копыт, нервную перекличку. Он слегка приподнял окровавленную голову и увидел четырёх всадников. В руках у них дымились пистолеты. Всадники отогнали собак и пришпорили коней. Один из них подъехал ближе к лежавшему на земле. Одежда на несчастном была совершенно растерзана, сквозь грязную рубашку зияла кровавая рана.

– Это конец, мой добрый приятель, – растягивая слова, произнёс всадник. – Ну же, поднимайся! Земля сырая.

Всадники вокруг засмеялись. Беглец попытался встать. Он неуклюже распластался на животе, а затем, уперевшись головой, медленно поднял туловище. Его шатало. Весь измазанный в земле и крови, он попятился к оказавшемуся за ним обрыву и только теперь вспомнил о нём. Глаза беглеца судорожно искали путь к отступлению, но не находили ничего, кроме лиц злобно скалящихся всадников и брызгающих слюной собачьих морд.

Ранее говоривший всадник вытащил пистолет и направил его на беглеца. Лицо последнего было мрачным, но во взгляде его не было того животного страха, который присущ большинству осуждённых на казнь в последние мгновения их жизни. Казалось, человек этот уже смирился с уготованной ему участью и был готов мужественно встретить её.

Всадник направил дуло оружия в грудь мужчины, а затем ехидно улыбнулся:

– Прощай, добрый приятель. Мы многим тебе обязаны.

– Ты пустое место, Гай. Ты кончишь в канаве, – с едва различимой дрожью в голосе огрызнулся приговорённый.

– Ну, Том, эти джентльмены свидетели – если кто и подохнет в канаве, так это ты!

С этими словами грянул выстрел. Пуля ударила с такой силой, что беглец рухнул наземь, как подкошенный. Из-под грязного жилета начала вытекать густая тёмная кровь.

– Дайте мне ещё пистолет, – потребовал всадник, которого убитый называл Гаем.

– Порох совсем отсырел, – отозвался один из его спутников, – не погода, а полная чертовщина!

– Ладно, дьявол с вами! Жак, взгляни на него поближе.

Кругленький француз слез с лошади и подошёл к трупу. Несколько раз ударив по телу ногой, он обернулся к Гаю и равнодушно констатировал:

– Мертвец. Ты ему в самое лёгкое засадил.

– Вот и славно, – удовлетворённо пробормотал Гай. – А теперь сбрось тушу вниз.

Жак ухмыльнулся и, не желая пачкать руки, начал потихоньку сдвигать труп сапогом. К его облегчению, земля была чрезвычайно скользкой, а убийство произошло у самого края оврага, так что больших усилий не потребовалось. Через мгновение бездыханное тело с треском полетело вниз и распласталось на самом дне ложбины.

– Дело сделано, волки, двигаем! – скомандовал Гай и поскакал прочь, а за ним последовали и его компаньоны.

Ливень усиливался и вскоре переродился в настоящий шквал. Огромные толщи воды обрушились на лесной овраг и лежавший на его дне труп, который вскоре настолько смешался с землёй, грязью и водой, что вряд ли был бы замечен даже в том маловероятном случае, если бы какой-нибудь безумный путник внезапно оказался в этой глуши.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

1692-й год…

Глава I

Хрупкость материи

В то утро, а это была суббота, седьмое июня, в Порт-Ройале, как и на всей Ямайке стояла типичная для начала лета погода, что, впрочем, не делало её менее привлекательной. В восьмом часу жара была ещё не столь изнуряющей, какой она должна была стать к обеду, чем вовсю пользовались люди на берегу. Несколько мужчин на пристани оживлённо спорили, пытаясь определить, достаточно ли надёжно закреплены вверенные им ящики. Юная мисс, застывшая чуть поодаль, засматривалась на величественные силуэты стоящих на рейде кораблей, и, казалось, совсем не слушала того, что пытался донести до неё прыгающий рядом светловолосый джентльмен. Он, в свою очередь, считал произносимую им речь невероятно важной, и очень переживал, не замечая ни малейшего интереса в лице спутницы.

Губернатор Уайт, которому после нескольких мучительных бессонных ночей, наконец, удалось выспаться, в момент выхода на балкон своей спальни был чрезвычайно доволен собой, погодой и всем окружающим миром.