Превосходство

– Всё дело в том, сэр, что я вовсе не бандит и уж тем более не пират.

Губернатор устало рассмеялся.

– И ради этого ты меня поднимал, собака? – сквозь смех, обиженно проговорил он.

– Нет, не ради этого, – серьёзно продолжил Нэш. – Как я уже сказал, я не разбойник и только волею судьбы оказался на их судне. Я прибыл в Порт-Ройал с важной государственной миссией, но мои планы были нарушены чёртовым землетрясением. В результате я был вынужден покинуть Ямайку, так и не успев обговорить дела с его превосходительством губернатором Уайтом.

– Государственной миссией? – несколько оживился Джонс.

– Так точно, сэр. Речь идёт об операции национальной важности, курируемой самим светлейшим Генрихом Сомерсетом, герцогом Бофортом. При ведущих европейских дворах серьёзно обеспокоены происками испанцев, которые, по данным английских доносчиков, разослали уже с десяток дорогостоящих экспедиций по всем океанам. В соответствии с последней имеющейся у меня информацией, одна из таких экспедиций сейчас находится здесь, в Вест-Индии.

– Что они ищут?

– Это-то мы и хотим выяснить, ваше превосходительство. Испанцы зовут свою миссию «Платон», по имени античного философа, что описывал в своих трудах погибший в морской пучине остров, а может быть даже и целый континент.

Джонс застыл на месте, пристально смотря на собеседника, словно тот изрёк нечто глубоко зачаровавшее разум губернатора. После продолжительной паузы, он вдруг расхохотался пуще прежнего.

– Будь я проклят, чудные небылицы сегодня рассказывают в Англии!

Нэш сразу понял, что Джонс даже не думал всерьёз отнестись к сказанным им словам, а каким способом можно было убедить его в их правдивости, Том пока не представлял.

– Слушайте, Кадваладер, – смело начал он. – Я плыл на Ямайку, чтобы раздобыть информацию о Карибской экспедиции, которой, по нашим сведениям, обладал губернатор Уайт. Дьявольски важную информацию. Но злой рок рассудил иначе, и какие бы тайны не хранились в голове у мистера Уайта, теперь они покоятся под грудой камней.

С этими словами он неуклюже поднялся и угрожающе приблизился к Джонсу. Тот попытался отстраниться, но Нэш был неумолим – он продолжал свою разгромную речь:

– Как видите, судьба была ко мне не слишком благосклонна, но я всё ещё жив, а потому намереваюсь исполнить возложенное на меня поручение, чего бы оно ни стоило. В связи с этим, тешу себя надеждой, что и вы, как представитель королевской власти, также выполните предписанный вам долг, и окажете помощь Англии, а именно – её подданному в моём лице.

Нэш мог бы сказать ещё многое – он не на шутку разбушевался и питал жгучее отвращение к насквозь прогнившему, с головой погрязшему в коррупции и преступлениях чиновнику.

Однако совершенно неожиданно он замолчал, и тупо уставился в черноту за спиной Джонса.

Губернатор непонимающе обернулся. Ничего не было, дверь была заперта. Джонс испуганно посмотрел на Нэша. Тот молчал и только продолжал сверлить глазами не то самого Кадваладера, не то мрак вокруг него. На некоторое время в комнате установилась мертвецкая тишина, от которой Джонсу стало не по себе – в ушах стоял неприятный свист, исходящий откуда-то изнутри, а всё, что он видел, было странное лицо Нэша, в тусклом свете канделябра приобретавшее какой-то причудливый бледноватый оттенок.

Вдруг гость спросил:

– Вы тоже заметили?

– Заметил что? – переспросил уже не на шутку взволнованный Джонс.

– Тень промелькнула. Вроде рослого человека, – пояснил Нэш, также не без доли тревоги в голосе. Потом он резко изменился в лице и совершенно спокойно произнёс: – Должно быть, показалось. Освещение такое. Не волнуйтесь, Кадваладер.

Физиономия Джонса вновь наполнилась цветом и жизнью. Он смахнул со лба несколько проступивших капель.

– Кхм… Что ж… – он не мог собраться с мыслями. Потом наконец взял себя в руки: – Теперь тебе лучше уйти… По поводу твоей просьбы: не переживай… Конечно, я помогу. Отошлю письма кому надо, наведу справки.

– Было бы отлично, – холодно ответил Нэш.

– Естественно, это займёт некоторое время. Возможно, дело затянется. А посему пока ты на мели, я бы советовал уйти с остальными в запланированное предприятие, развеяться немного. Ну а к тому моменту, когда вы вернётесь, у меня для тебя как раз появится свежая информация.

Нэш отвёл взгляд. Незатейливое предложение выглядело скорее вынужденной мерой, отказаться от которой не представлялось возможным. Подняв глаза на губернатора, он заставил себя кивнуть.

Вновь оказавшись на улице, Нэш глубоко вдохнул. Дневная духота немного спала, с моря дул лёгкий ветерок.

Он снова пребывал в смешанных чувствах, и разговор с Джонсом ничего толком не изменил – теперь иллюзии Нэша относительно колониальных властителей были полностью рассеяны, и он отчётливо осознавал, что губернатор, на самом деле, едва ли собирался что-либо для него делать. Все его заверения были не более чем словами. Даже если бы он захотел помочь, переписка с другими колониями заняла бы немало времени. А время было драгоценно для англичан: специфика дела была такова, что за эти месяцы соперники могли ещё ближе подобраться к цели – если не вовсе достичь её.

Помимо всего прочего, Нэша обуревала сильная тревога. По необъяснимой причине, у него в голове и перед глазами вновь крутились изображения карт. Нэш смотрел за червонным валетом, окружённым странным, неприятным взору алым фоном. Неожиданно изо рта статного юноши заструилась мутная, гадкого вида пурпурная жидкость. Её становилось всё больше, и вскоре она залила юношу полностью. Затем Нэш увидел ещё несколько рядов карт, они были повсюду – бубны, трефы, дамы, короли…

Он вдруг заметил, что одного валета не хватало. Приглядевшись, он нашёл его – карта не стояла, как другие, а лежала плашмя.

Красноватая жижа заполняла всё вокруг. Она налипала на каждую карту, просачивалась во все уголки, проникала в тело каждого изображённого на пергаменте.

Нэш провёл рукой по лицу и вновь увидел ночной Нью-Провиденс. Тело Нэша дрожало, как если бы продрогло от холодного дождя.

Он обернулся на губернаторский дом и вновь почувствовал тревогу. Он боялся, что ночью с Кадваладером Джонсом случится страшное, хотя с чего у него появились подобные опасения и имели ли они под собой основания, объяснить он не мог.

Сжав зубы, он постарался успокоиться. Он решил, что ему всё привиделось или показалось. Ещё раз всё обдумав, он, наконец, засеменил в направлении причала.

Глава V

Совместное предприятие

В последующие за собранием дни в Чарлстауне в основном занимались подготовкой к предстоящему походу. «Кокетка» подверглась процедуре кренгования – шлюп вытащили на берег и положили на бок, после чего моряки принялись за работу. Сутки напролёт они латали повреждения корпуса, смолили и красили дерево, очищали подводную часть от нароста ракушек и прочего мусора, с виду безобидного, но на деле исключительно отрицательно влиявшего на ходовые качества.

Активная деятельность наблюдалась и вокруг «Каприза». На третий день после обеда у Джонса, Чаддок, как и обещал, прислал Хейдену весь необходимый провиант. Ассортимент его, хотя и был скуден и практически целиком состоял из одной только солонины, сухарей, гороха и бобов, тем не менее моряков, людей в части пищи абсолютно неприхотливых, полностью устраивал – простота, надёжность и возможность долгого хранения этих продуктов в плавании были куда важнее вкусового разнообразия.

Нэш в приготовлениях почти не участвовал. Окружающим казалось, он был занят собой, и хотя отлынивание от работы едва ли могло быть расценено положительно, к бесцельному шатанию Нэша, вероятно в силу того, что его положение в экипаже было не до конца очевидным, в основном относились благосклонно. Во всяком случае, он старался никому не досаждать. Ни излишним присутствием, ни какими-либо расспросами он не мешал работающим людям, и этого уже было достаточно.

На самом же деле, о чём, по всей видимости, никто не догадывался, шастанье Тома вокруг пристани и по поселению было не таким уж бессмысленным.

Изо дня в день, обычно с самого утра, Нэш неспешно прохаживался мимо губернаторского дома. В какой-то момент он незаметно подсматривал в одно из окон, и каждый раз с успокоением убеждался, что со стариком Кадваладером Джонсом всё в полном порядке.

Следующей точкой назначения, куда Нэш неуклонно наведывался, был затхлый трюм «Кокетки». Порой, когда он точно знал, что большинство моряков в это время находились на берегу, и он не будет застигнут врасплох, за чем непременно последовало бы множество неудобных вопросов и подозрений, Нэш оставался в отсеке подольше и тщательно исследовал каждый его уголок. К его удивлению, которое, впрочем, через несколько дней улетучилось, и превратилось в одно большое желание разобраться, в чём здесь было дело – таинственного обитателя трюма на месте больше не было.

В кромешной темноте и серьёзно ограниченном пространстве отсека, другой на месте Нэша ужаснулся бы от мысли, что загадочный силуэт может быть где-то поблизости, в паре шагов от него, сокрытый тенью; что он в любой момент может схватить незваного гостя за плечо или, того хуже, ударить кинжалом в спину. Но спустя пару бесплодных визитов в трюм, Том уже буквально мечтал, чтобы «призрак» вновь дал о себе знать. Нэш шарил руками по стенам и полу, негромко звал таинственного пассажира голосом, но всё было тщетно – его как след простыл.

Нэш предположил, что «призрак» скорее всего сумел незаметно выбраться на берег, а значит должен был теперь находиться в Чарлстауне. Следуя этому выводу, Нэш методично прочёсывал город – он заходил в портовый трактир, подолгу всматриваясь в сокрытые в полумраке лица. Он бродил по улочкам поселения, заглядывал в немногочисленные лавки и заведения, прогуливался по пустынному пляжу. Так или иначе, оставалось только завидовать таланту незнакомца из трюма оставаться абсолютно незамеченным – ему удавалось скрываться ото всех как на корабле, так и на суше, причём в не самом крупном поселении, большинство обитателей которого отлично знали друг друга.

В какой-то момент Нэшу в голову пришла странная и даже пугающая мысль – а была ли вообще эта встреча наяву, или же она ему приснилась, а затем укрепилась в памяти так, словно всё происходило в реальности? Нэш не вполне представлял, как именно он собирался проверить эту версию, однако, подгоняемый гнетущим бездельем и желанием разрешить мучившую его загадку исчезновения, в один вечер он всё же вновь направился к деревянному люку, ведущему в трюм «Кокетки».

Спустившись, он почему-то моментально почувствовал, что как и прежде, был здесь совершенно один – возможно тому послужило уже укоренившееся в сознании пессимистическое ожидание не найти ничего, кроме груды бутылок.

Нэш в очередной раз посмотрел на бутылки, и в голове тут же родилась мысль. Он добрался до приблизительного местоположения силуэта в момент их последней и единственной встречи и стал ощупывать дощатый пол. Его смекалка оправдала себя – на полу лежали какие-то предметы, на ощупь и по весу вроде полупустых бутылей, явно разбросанные довольно хаотично, а не расставленные по рядам. Нэш потянул руку за одной из них, когда внезапно услышал детский голос:

– И что это ты там делаешь?

Нэш поледенел. Он не понимал, как мог кому-то попасться, ведь он точно знал – на корабле сейчас были только несколько вахтенных, да и те дремали на верхней палубе.

Резко обернувшись, Том немного расслабился – голос был не детский, как ему сперва показалось, а женский, и принадлежал проститутке Бекки, с которой они вместе выбирались из Порт-Ройала, и с тех пор практически не пересекались.