не держатся.
Чужая тень твердит:
«Ну что же ты.
О большем не мечтай,
сожги мосты,
зашейся в серый быт,
сиди, молчи,
глотай прогорклый чай.
Неизлечи-
мо болен, слаб и глуп.
Ты должен стать
моим, ты не жилец.
Ну что опять?
Ведь ты хрипящий труп,
а я тебе
жена, мать и отец!»
Конец, рубеж.
Мандраж прошёл. Уж день
сочится сквозь
окно. Ушла мигрень.
Но где мой гость?
Стоит всё там же, где
стоял. За мной
ночник. Напротив – тень.
Моё поколение
Здесь мораль словно крот слепа,
здесь из каждой груди рвётся крик,
режет руки блесной судьба,
да за каждым углом ждёт тупик.
Красноречия цель – обман:
переврать и поставить вверх дном.
Каждый видит чужой изъян,
лицемерно забыв о своём.
Добродушие как порок,
человечность – черта слабаков.
Все бегут, все валятся с ног:
снять все сливки, собрать весь улов.
Мракобесие – вот мотор
изменений на стыке эпох.
Нам в глаза только пыль и сор,
в каждом жесте мы видим подвох.
За весельем скрываем боль,
за бравадой мы прячем наш страх.
Каждый тянет чужую роль,
запинаясь, теряясь в словах.
Нам четыре стены – весь мир,
гордо встать не даёт потолок.
Мы прозрачны почти до дыр,
мы живём не сегодня, а впрок.
Вечный пилигрим