Пробудивший совесть

«Покушаешь… Может покушаешь?» ? воспроизводил в уме он. От этого вопроса Антону представился душераздирающий образ Максимки, всё ещё жующий затвердевший кусок несвежей выпечки.

? Нет, я не голодный, мам, спасибо… ? угрюмо пояснил Скворцов и закрыл дверь в своей комнате.

По смутному виду парня мать, конечно, догадывалась, что с её сыном далеко не всё хорошо. Но женщина не стала больше приставать к нему с вопросами, поскольку боялась вызвать этим конфликт. К слову, относительно недавно в их семье происходил подобный случай. Скворцов безумно любил девушку, не отвечающую ему взаимностью. В один из дней она призналась ему в своих чувствах к другому человеку. Это сильно ударило по эмоциональному состоянию Антона. Придя домой, обиженный он желал побыть в одиночестве, но этому попрепятствовала достающая вопросами мать. Парень не выдержал давления и нагрубил встревоженному родителю. Развернулась безобразная ссора, которая в конце концов завершилась громким уходом Скворцова из дома. О произошедшем жалели оба. Именно с той поры Антон и его мать стараются сдерживать себя, чтобы не спровоцировать плохих исходов. Так и сейчас женщина оставила юношу в покое, однако сама не переставала накручивать себя глупыми, навязчивыми мыслями.

Тянулся час. Скворцов сидел в темноте и неотрывно смотрел на прокля?тую пятидесятирублёвую купюру, которую подсвечивала тусклая настольная лампа. Выключив её, он удручённо ложился на кровать, затем поднимался, вновь включал свет и по новой всматривался в мятые деньги.

«Подумать только… есть люди, зависящие от таких крохотных средств… Я же этого даже не знал! Оказывается, они были всегда! Всю жизнь! Я не знал каково это ? быть бедным, не представлял каково живётся этим людям… Это насколько я узко видел этот мир?..» ? глядя в потолок, осмысливал парень. ? «Зачем мы делаем все эти пакости в школе? Зачем их делаю я? Почему, чёрт побери, я не задавал этих вопросов себе раньше?! Я взрослый человек, а занимаюсь каким-то детским идиотством… Придурок! Старая Агафья Викторовна должна из-за нас корячится, убираться. А мы то и дело только ржём и гадим…»

Не даром говорят, что счастлив тот, кто дружен со своей совестью. Антон Скворцов, когда-то усыпив и заглушив её, стал жестоким и чёрствым. На самом деле, нельзя винить в этом только его, ведь огромную роль сыграло и окружение. Оскорбления, всяческие унижения от старшеклассников. Мерзкие поступки людей, замеченные им в детстве. Маленький Антон впитывал в себя это как губка.

Парень с трудом погрузился в хлипкий сон. Спал он неспокойно, нервно. Ноги без конца содрогались, ударялись друг о друга.

Виделись ему чёрные как уголь сте?ны, смоляная бугристая земля, непроглядная тьма. Он бежал в пустоту на единственно имеющийся сигнал ? белый огонёк.

? Друг! Ты пришёл! ? эхом распространялся голос ребёнка.

? Максимка? ? громко спросил юноша.

Вдруг огонёк вспыхнул, точно в него подлили горючего. Белые языки пламени поднялись так высоко, что всё чёрное пространство вмиг осветилось серебром. Мрак растворился в белоснежном полотне, окутавшим окру?гу.

Ослеплённый Скворцов зажмурился и остановился. Из огня вышли два человека и неторопливо пошагали к нему.

? Не знаю, Антон… рад ли я тебя видеть… ? послышался более окрепший голос впереди.

«Это Паша», ? подумал Антон.

? Ладно тебе, брат, ? вмешался мальчонка, ? нужно уметь прощать каждого!

В душу Антона будто острыми зубами вцепился кровожадный стыд. Он грыз её так сильно, что парень бесконечно переворачивался на кровати с одного бока на другой, стонал и корчил лицо от мучений.

? Паша! ? бросился к ним навстречу Скворцов, ? Прости меня, тварь никчёмную!

? Что ты, что ты, друг! Не сто?ит себя обзывать! ? смутился Максимка.

? Не сдались мне эти деньги, Паша! ? вопил Антон, ? Я их украл у тебя… Я! Когда ты делал подъём переворотом, Паша, твои деньги выпали из кармана… Моя отвратительная хулиганская манера побудила меня забрать их.

? Я знал, что это был ты… ? холодно проговаривал Павел, ? вот только не передо мной тебе надо извиняться.

Скворцов упал на колени:

? Максимка! Мальчик бедный… ? заревел парень, ? Из-за меня ты не смог покушать супчика, который так хотел. Пятьдесят рублей ваши я нагло засунул себе! Не друг я тебе, Максимка, а самый настоящий враг… Заставил тебя голодного давиться этим сухим хлебом. Прости меня!

Неожиданно зацарило гнетущие безмолвие. Свет становился тусклым, еле различимым глазу. Белый огонь гас, и темнота со страшной скоростью черни?ла и заполняла пространство, где находились ребята.

Братья Васяевы растворились, оставив Скворцова наедине с пустотой. Он ткнулся лбом в твёрдую землю. Его пальцы гребли? сухую почву, а измученные глаза смачивали лежащий под ними песок.

? Такой грубый, невоспитанный… мне противно от самого себя… Я считал себя идеальным! Господи, как же я был глуп и слеп! Какой ещё идеал?! Во мне процветала гниль, и я совершенно не задумывался об этом. Не думал о других людях, относился ко многим, как к вещам… Врал, матерился, обзывал всех, кто мне не угодит. А ведь я всегда искал виноватого! Причины моих бед, неудач обязательно крылись в ком-то другом. Ни в коем случае не во мне! Учитель, поставивший двойку… конечно, злодеем был он! Что с того, что я не подготовился к уроку?.. Боже мой… как же, однако, больно прозревать… Ещё сегодня днём меня бы стошнило при подобной мысли, а сейчас…

? А сейчас ты всё осознал! ? влез всепрощающий голос мальчонки, пронёсшийся из-за спины парня.

От неожиданности Антон вздрогнул. По спине пробежал колкий морозец.

Позади стояли Павел и Максим. Тот белый сказочный свет, который вот-вот распространял огонёк, теперь исходил от них, как от звёзд. Лица их были спокойными. Братья слепили Скворцова своим чудесным, святым сиянием.

? Осознание собственных ошибок и полное переосмысление своей жизни дорогого сто?ят… Они говорят о том, что ты не такой ужасный, каким себя считаешь, Антон, ? заметил Паша, ? есть в мире и те, кому никакой нищий мальчик не поможет возродить чистоту души.

? Встань же, друг! ? улыбнувшись, подал свою крохотную ручку парню Максимка.

Скворцов робко протянул перед собой стёртые в кровь ладони. Мальчишка тотчас схватил их и аккуратно помог подняться юноше на ноги.

? Я рад, что мне удалось спасти тебя из плена безнравственности, друг! ? совсем не по-детски заговорил ребёнок, ? Твоя совесть пробуждена, а значит, теперь тебя ждёт светлый путь.

? Но ведь сделанная мной грязь никуда не исчезнет! Время назад не отмотается, и ты так и останешься голодным из-за меня! ? встревоженно вскрикнул Антон, ? Как мне жить с этим дальше?

Голубоглазый мальчонка по-доброму возразил:

? Что было, то прошло. Всё исправимо, Антон, помни это! Главное ? осознать…

Голос Максимки затих, и всё внезапно помутнело.

Весь мокрый Скворцов просыпается и судорожно хапает спёртый воздух в его комнате. Незамедлимо он тянется за стаканом воды. Дрожь в его пальцах мешает поднести стакан ко рту, он обливается, но в конечном итоге всё-таки делает жадные глотки?.

В окно оглушительно бились заледенелые ветви деревьев, словно пытались проникнуть внутрь тёплого помещения. Из-за этого создавался вопящий скрежет. Этот шум держал ещё заторможенный организм юноши в напряжении.

На часах горело «21:04». Антон встал и, шатаясь, подбежал к шкафчику, висевшему на другом конце его комнаты, над столом.

Парень спешно достал истёртый бумажный конверт. Истёртым он был потому, что его часто трогали и раскрывали. В конверте лежали деньги, три тысячи рублей, подаренные на прошедший день рождения. Антон пересчитал их, а после на пару секунд задумался. «Так будет лучше», ? сказал он себе в пол голоса.

Затем Скворцов метнулся к низкой тумбочке, где хранил свои школьные учебники, и вынул из неё ещё одну залежавшуюся тысячу.

? Мам, ? вышел он из комнаты.

? Да? ? женщина встрепенулась.

? Ты случайно не помнишь, адрес моего одноклассника Паши Васяева?

? Паши… Васяева, ? предалась она размышлениям, ? если не ошибаюсь, Садовая 12… Но это давно ещё… может быть, сейчас другая уже. А что случилось?

? А подъезд, квартира? ? продолжил уточнять Антон.

? Пятый, кажется, подъезд, ? говорила мать, ? а квартиру не помню. Помню только, что этаж первый.

? Так… Садовая 12, пятый… первый, ? шёпотом повторял Скворцов, ? Спасибо, мам!

Он живо накинул на себя куртку и хотел было выйти из квартиры, но женщина вновь задала вопрос:

? Куда ты, Антон? Зачем тебе адрес-то?