Хай-тек господень (Не киберпанк, не пост-апокалипсис, не антиутопия… и совсем не про супергероев)

И опять был какой-то подтекст… Или доктор становился параноиком?

Он поднялся со стула и направился к двери. Уже на пороге остановился и спросил:

– Вам что-нибудь нужно?

Макс уставился на него как будто удивленно. Черт, мысленно обругал себя доктор, прозвучало как извинение. И этот мерзавец наверняка это уловил. Нет, однозначная паранойя.

Когда доктор, утомленный этим общением, вошел в лабораторию, он по физиономиям ассистентов понял – что-то случилось. Но он всегда так уставал от общения с Максом, и одновременно всегда так к нему стремился… Проклятье.

– Ну, что тут у вас?

– Босс… Контроллер отключился.

Доктор медленно опустился на стул.

– Раньше мы могли хотя бы мониторить простейшие функции, хотя бы снимать показатели…

– Не всегда, – возразил доктор.

– А сейчас… Сейчас сигнала просто нет.

Доктор мрачно усмехнулся. Почему бы нет? Что бы там не притащил загадочный генерал в своих шприцах, теперь это нечто просто сожрало контроллер, хирургически вживлявшийся в мозг каждого испытуемого. Этого следовало ожидать. Шрамы от операции исчезли на второй день. Да что там – у него ноги выросли, так неужто проблема растворить крошечный чип в голове?

– Проклятье, – вздохнул доктор. – Я звоню наверх. Надо с этим что-то решать.

Он понимал что именно они там решат, и от этого понимания ему было противно. Хотя, с другой стороны, чего еще было ждать от его работы? Проблема была в том, что он относился к прежним подопытным просто как к кускам мяса… ну, хорошо – к биохимическим системам. А Макс ему нравился. Нравился как человек. А решение, которое по поводу него примут наверху, доктору как раз наоборот не нравилось.

И решение, принятое наверху, не разочаровало. Уничтожить. Каким образом? Это на ваше усмотрение. Если на него не действует ядовитый газ и не берут пули – вполне себе можно попробовать микроволны, или еще что. При упоминании микроволн доктора передернуло.

– Или к вам прислать соответствующих специалистов? – не без яда осведомились из главного офиса.

– Нет, – жестко возразил доктор. – Нет. Я сам.

Но у самого не вышло.

Макс сбежал. Как он ухитрился это проделать, было… Нет, не то что непонятно – камеры наблюдения отчетливо показали как он вырубил сперва ассистента, потом охранника, потом обзавелся картой доступа, вызвал лифт… Но действовал он настолько легко, как-то даже небрежно, прямо-таки профессионально. Как какой-нибудь Джеймс Бонд. И то, у английского суперидиота так бы не получилось.

8.

Он шел по городу, разглядывая все подряд и ничего конкретно, и размышлял как быть дальше. Обычно в книгах принято писать «Шел не глядя по сторонам», но он так не умел. Еще впишешься носом в столб. Кто-то говорил, что нужно уметь довериться… «Нужно научиться доверять людям», «Нужно научиться доверять окружающему миру», «Нужно научиться доверять себя Богу» «Нужно надеяться на лучшее»… Кто бы мог подумать, что нужно, оказывается, учиться быть раздолбаем? Психологи, мать их. Этакая непоколебимая уверенность непонятно в чем и во всем подряд от человека, который ни разу в жизни не получал по роже и из этого сделал вывод, что подобное в принципе невозможно. По его разумению, это было примерно то же самое, что сигануть в пропасть и надеяться, что все обойдется… как-нибудь. Он так не умел. Давно разучился. Отучил себя. Этакий комплекс фаната комиксов. Поэтому всегда смотрел по сторонам, отмечая происходящее вокруг.

И главным его раздумьем на этот момент было – как он вообще дошел до жизни такой? Сколько же они выпили в тот вечер? Сказать сложно, поскольку даже сам вечер он напрочь не помнил. Значит, начали с утра. Откуда деньги взяли? А это важно? Бомжи клянчат, воруют, отбирают у других бомжей… И вот они, стало быть… А потом его, стало быть… Подмели откуда-то с тротуара для важного научного эксперимента. Вот счастье-то.

В принципе, после того как стал инвалидом, он вполне серьезно считал себя мертвым. Этакий мертвец, который, с какого-то перепугу продолжает… жить? Да нет – существовать. Как это было в великой книжке «Мы, может, и нежить, а вы теперь несмерть»[11 - Михаил Успенский «Приключения Жихаря».]. Несмерть. И он, признаться честно, относился к этому совершенно спокойно. Уныло. Ибо, как утверждал классик, человек в самом деле не просто смертен, а смертен внезапно. Ну и что? Кладбища забиты людьми, полагавшими, по наивности, что они что-то там значат. Надо же как-то придать своей тушке некую еще и духовную весомость. Он таким никогда не страдал. Простейшая формула – в этом мире живут и поганят его больше семи миллиардов человек. Вот и подсчитай скольким людям ты по барабану. Можешь, конечно, выдумывать сказки про абсолютную ценность любой человеческой жизни, тешить себя этими выдумками… вплоть до кладбища.

Но вот с какого-то перепугу с ним приключилось… это. Второй шанс? Он в принципе не признавал понятия «шанс» – ни первый, ни второй, ни тридцать второй. Но вот это – что?

И что дальше? Этот странный эксперимент и этот доктор не просто вернули ему утраченные, казалось бы, навсегда навыки – они каким-то образом их усилили. Он чувствовал, что стал не просто быстрее и сильнее физически, сделался неуязвимым, как выкидыш планеты Криптон с бесстыдным именем «Кал» – он начал более ярко и отчетливо соображать. Скорость обработки информации и четкость мышления возросли изрядно. Он не просто наблюдал, видел – он буквально ощущал все окружающее – мелкие шероховатости бетона стены здания на другой стороне улицы, шелест шин проезжающих мимо машин, сквозняк между небоскребами и запахи, которые он нес. Это было как если бы к Мэтту Мэрдоку[12 - Мэтью Мэрдок «Сорвиголова». Персонаж комиксов Marvel Comics. Слепой супергерой.] вернулось вдруг зрение… Какое-нибудь орлиное зрение – под стать всем остальным чувствам. Сквозь уличный шум можно было, если напрячься, услышать жужжание мух над мусорным контейнером в подворотне, понять сколько их там, и даже, наверное, у кого какое настроение – кто не с той лапы встал, не с того крыла взлетел… Оставалось понять, что теперь со всем этим делать. Заделаться психологом для мух? Утешать их под девизом «Всякий опарыш прекрасен по-своему»?

Разумеется, скоро они его обнаружат. То есть, не мухи, а спецдепартамент. Найдут… И что дальше? Скрутят и повезут обратно в лабораторию к печальному доктору, который странно сочетает в себе садистские наклонности безумного ученого с этаким извращенным романтизмом и стремлением к, как ему кажется, истине? Ну, это вряд ли. Зная о его способностях и их методах ведения дел, логичнее было бы предположить, что они попытаются его уничтожить.

Отыскать его в большом городе, в эпоху, когда на каждом углу натыкано по десятку камер, действует система распознавания лиц – пустяк. Плевое дело.

Так для чего он сюда приперся? А что ему было делать? Зарыться в чаще лесной? Выкопать землянку? Партизанить там?

Все очень просто. Город – это была та самая среда в которой он лучше всего ориентировался. Сложно сказать – проще, или сложнее было бы найти его в городе. Но вот схватить, или просто убить – точно сложнее. Тем более в нынешнем состоянии.

Но все равно. Надо было сделать самое необходимое – раздобыть наличность, приобрести новую одежду. Само собой, теперь мало кто рассчитывался наличными, но…

Вокруг шумело, голосило, шуршали шинами проносящиеся машины, люди двигались потоками и говорили, говорили… Но говорили не друг с другом – в подавляющем большинстве случаев, разговор шел либо с смартфоном, либо с невидимой гарнитурой (отчего человек начинал издавать этакий легкий запах зарождающейся шизофрении), либо не разговор даже, а яростная переписка с неуловимым и стремительным порханием пальцев по экрану. Такие люди не смотрели вокруг, не смотрели куда идут, а стоило им наступить другому такому же балбесу на ногу – вскидывались, глядя на того с возмущением. Мол как посмел оставить ногу на траектории его движения. По сторонам смотреть надо. И Макс (теперь Макс) всегда, наблюдая за ними, с искренним интересом и совершенно без злорадства ждал, что вот сейчас кто-нибудь на полном ходу врубится лбом и в фонарный столб, или еще куда, провалится в открытый канализационный люк, раздавит собачку, вляпается наваленное собачкой дерьмо… Как ни странно, такого не происходило. Во всяком случае, он не видел ни разу. А может, Алан Рэй успел за это время придумать какой-нибудь парктроник для интеллектуального большинства?

Эти люди были беспечны, самоуверенны, у них на лбу была написана священная убежденность, что вот как раз с ним-то ничего плохого случиться не может.

Но это все лирика. Времена изменились. Они, конечно, постоянно меняются, но конкретнее… Теперь недостаточно было бы просто стянуть один бумажник – нужно было утащить несколько в надежде, что хотя бы в одном окажется наличность… Спереть смартфон было не вариантом – пришлось бы дополнительно отвинчивать палец владельца. Да и как ты его сопрешь? Они ж все постоянно в смартфоне, постоянно на связи. С них штаны стянуть проще, чем отобрать эту штуковину для коммуникации с обозримой вселенной. Если бы ему нужны были штаны… Он никогда не мог для себя сформулировать – это век высоких технологий послужил стимулом для развития кретинизма, или процент кретинов был всегда одинаков, просто теперь, благодаря все тем же технологиям и эксгибиционизму в соцсетях, стал более заметен?

Стянуть первый бумажник оказалось так просто, что даже не интересно. Некий толстый, задастый, потный юноша в вислых джинсах, был так увлечен своим смартфоном, что можно было, кажется, раздеть его догола, переодеть во все женское, наложить толстый слой макияжа – он бы не сразу заметил. Из заднего кармана этого вместилища бодипозитива почти на треть высовывался бумажник. Вытащить его оказалось делом плевым – никто вокруг не смотрел, не наблюдал… Елки-палки, как же в этом мире недоставало хищников, которые заставили бы жвачных озираться и прислушиваться.

Через полчаса у него было уже три бумажника, но наличности набралось немного. Можно было спереть еще десяток, но Макс решил передохнуть. Тем более, что в этот самый момент ему в лицо ударил яркий свет откуда-то сверху.

Он посмотрел.

Светящаяся надпись на стене гласила: «Вместе с корпорацией Рэй в будущее». Он усмехнулся. Чего только не напишут на стенах. Вряд ли Алан сам придумал этот бредовый слоган. Стоило бы сменить директора по рекламе. Хотя, с другой стороны, зачем оно ему?

Пози-батареи, перевернувшие мир! Сеть шестого поколения, сделавшая человечество единым целым! Вы это серьезно? Смартфоны нового типа! Ну и что? Эволюция интернета, сотовой связи и прочего. Телеграфа, по сути. Голубиной почты. Трехмерные экраны на любой поверхности! Бионические протезы! Искусственные органы! Алан умничка. Он прекрасно знал для чего импотенту полуметровый бионический член. Для удовлетворения тщеславия. Ибо больше бионический член ничего и не удовлетворяет. На том и растем и расти будем.

Макс помнил Алана мальчишкой – веселым, ярким, с горящим взглядом любопытных глаз. Любознательным и чертовски умным. Иногда получалось ответить на его вопросы, чаще – нет. Потом прошли годы, и Макс, которого тогда звали вовсе не Макс, понял, что он не может дать этому пацану и десятой доли того, что пацан способен взять сам. А навязываться в компанию Макс не умел. Да и дом вот рухнул…

Алан Рэй теперь на коне. И конь этот – весь мир. Технологии. Технологии и маркетинг. Стив Джобс[13 - Стивен Пол (Стив) Джобс (1955-2011г.). Американский предприниматель, изобретатель, промышленный дизайнер, пионер эры информационных технологий. Один из основателей корпорации «Apple» и студии «Pixar».], Илон Маск[14 - Илон Рив Маск. Американский изобретатель, предприниматель, инженер.], Цукерберг[15 - Марк Эллиот Цукерберг. Американский программист и предприниматель. Создатель социальной сети «Facebook».] и прочие… Молодые парни в толстовках уделавшие с легкостью всех монстров прошлого – Ротшильдов[16 - Ротшильды. Европейская династия банкиров и общественных деятелей, чья история восходит к XVIII веку.], Рокфеллеров[17 - Рокфеллеры. Американская семья промышленников, политиков, банкиров. Одна из богатейших семей мира.], апологетов всемирного заговора в дорогих костюмах, Роллс-Ройсах, при золотых швейцарских часах. Хороший понт дороже денег. Ребята в толстовках легко и убедительно доказали, что это правило – для идиотов. И что деньги нужны не для власти (как всегда считали бессимптомные носители интеллекта и прочие нищеброды), а для того, чтобы не было тормозов в создании интереса, удовлетворении любопытства…

Можно было, конечно, еще порассуждать о Стиве Джобсе и его последователе Алане Рэе, но Максу по-прежнему требовалась наличность. Ей богу, если раньше такое времяпрепровождение воспринималось им как развлечение, то теперь… черт побери, оно превращалось в рутину. Что может быть скучнее карманной кражи у человека, который вообще ничего не видит вокруг себя и напрочь игнорирует окружающее? Разве что совокупление с таким человеком.

Но тут обстановка решила сделаться интереснее. В воздухе что-то противно завизжало, заныло… Люди стали останавливаться, отрывать взгляды от своего убогого виртуально-внутреннего мира и осматриваться.

Макс тоже решил осмотреться, и первым делом глянул вверх. Почему именно вверх? Ну, он не мог точно угадать какие там ассоциации в связи с этим пронизывающим визгом возникли у большинства прохожих, но сам он был достаточно немолод, жизнь его протекала разнообразнее, и ему этот звук почему-то напомнил визг летящего артиллерийского снаряда или падающей авиабомбы. Нет, он не ожидал увидеть ничего такого – никаких бомбардировщиков к крестами на крыльях, или беспилотников несущих в себе тяжелые заряды свободы и демократии – просто рефлекс. Первая реакция.

И, против ожиданий, он увидел. Это напоминало падение… метеорита? Почему именно метеорита? Черт, и тут до него дошло. Не метеорит – это была ракета. Что-то вроде какого-нибудь «Томагавка[18 - «Томогавк». Семейство американских высокоточных дозвуковых ракет.]» недалекой дальности. Хотя, откуда ему знать как выглядит «Томагавк» в процессе насаждения истинных ценностей? И потом, полет этой штуки по траектории скорее напоминал падение. А для баллистической ракеты падающее было, как показалось, мелковато.

Да и эффект оказался совсем не похож на падение «Томагавка».

Что бы это ни было, оно врубилось в витрину ближайшего магазина, торгующего новыми коммуникационными системами (Кого бы вы думали? Разумеется «Корпорации Рэя») и со смачным грохотом разнесло там все вдребезги. Все завопили, заорали, забегали. Кого-то, кажется, сильно посекло разбившимся стеклом.

Но Макса заинтересовало другое. Первое – что не было никакого взрыва. По ощущениям просто упал булыжник. Большой булыжник. Только вот если булыжник падает с неимоверной высоты и с таким звуком, он и называется метеорит. И последствия от подобного падения, как правило, оказываются намного серьезнее. А второе… Вряд ли кто-то из присутствующих это заметил – они не проходили курс модернизации и омоложения в секретной лаборатории доброго доктора, – но Макс почти отчетливо увидел, что падающий булыжник, кажется, имел форму человеческого тела. Что за бред?

Бедлам на улице поднялся жуткий. Кто-то стонал и держался за поврежденную часть организма, кто-то пытался отползти подальше от происходящего, некоторые лежали вообще без движения, и сложно было понять живы ли они. Уцелевший и способный двигаться народ бросился врассыпную, некоторые, доказывая, что человечество все-таки не полностью состоит из сволочей, бросились на помощь пострадавшим.

Макс решил было, что ему тоже стоило бы взяться кого-то спасать, или, хотя бы, оттаскивать, но тут на сцене появился новый персонаж, который безраздельно завладел его вниманием. Из проломленной стены, из пыли и обломков. Вышел. Вспомнилось почему-то: «Вдруг из маминой из спальни кривоногий и хромой выбегает…». Очевидно, в страхе перед посещением маминой спальни папой.

Персонаж был высок ростом, облачен в некое странное одеяние более всего походившее то ли на коротковатый плащ, либо на длинноватый френч, застегнутый на все пуговицы. Нет, черта с два. Никаких пуговиц. И как же он туда влез, позвольте поинтересоваться. Это как помесь гидрокостюма и… фрака, что ли? Или того же френча. Длинные темные волосы слегка трепетали то ли на ветру, то ли на энергетических потоках, созданных образовавшимся на улице бардаком, а за спиной… Могло, конечно, показаться, но за спиной у этого странного типа что-то светится, но более всего это напоминало… Черт, да это вообще ничего не напоминало. Разве что на недорисованные Пиксаром[19 - Pixar. Американская студия компьютерной анимации.] гигантские прозрачные, едва заметные крылья злобного эльфа. Они то возникали на самом пределе восприятия, то будто бы их и не было. Показалось? Свет играет? Или в этот отдельный сегмент восприятия кто-то подсыпал ЛСД?