Легенды Сэнгоку. Под знаком тигра

–Прошу в сотый раз меня извинить Тамэкаге-сан, что говорю вам истину.-Корисин, заметив как после этих слов Тамэкаге нервно дёрнул щекой, переменил тему.-Так вот. Я считаю, что мальчику не место в вашем замке.

–Тогда где же? В столице?-предположил Тамэкаге, хотя знал что это глупый довод.

–Киото только развратит мальчика.-ответил сэнсэй.-Тем более, что сейчас пожары там случаются чаще чем в лесах в летнюю жару.

–Тогда может быть отдать его на усыновление, в другую семью. Мой вассал Наоэ Кагецуна, по-прежнему, не имеет ни жены, ни детей?-продолжал строить наводящие догадки князь. -

–Опять же, новая семья и потеря своего родового имени.-быстро ответил Корисин.-Это всё не годится.-он понял, что князь Нагао не зря докучает ему наводящими вопросами и что он давно принял решение, но что-то не давало ему в нём утвердиться. Возможно, ему было важно мнение мастера фехтования, как человека идущего по пути воина.

Корисин не стал долго раздумывать над ответом, тем более небо начало уж темнеть и день клонился к закату, а старику требуется больше отдыха.

–Отправьте мальчика в монастырь. Там его научат обладать собой и собственными мыслями.

Тамэкаге замолчал .Второй человек за сегодня кто говорит ему послать Торачиё на обучение к монахам. Возможно, это действительно был единственный выход из сложившейся ситуации. Как не крути, но время на раздумья оставалось мало. Князя выводила из себя та мысль, что нужно так перестраховываться для того, чтобы оставить за собой хоть какую-то надежду, что клан Нагао не придёт в упадок во время его отсутствия. Кампания против икко-икки непременно затянется надолго, а это совсем не на руку князю Тамэкаге.

Он распрощался с Корисином и поблагодарил за дельный совет. Выйдя из его дома, князь заметил, что на улице было уже темно. На деревянном помосте додзё, в тусклом свете бумажных фонарей, виднелась фигура мальчика. Он сидел, скрестив перед собой ноги с закрытыми глазами. Создавалось впечатление, будто он медитировал. Тамэкаге искренне удивился, когда разглядел в мальчике своего сына Торачиё.

Сидящий, открыл глаза, словно почувствовал, что за ним наблюдают. Завидев отца, он тут же бросился к нему и распростёрся перед ним ниц.

–Отец прости меня! Клянусь, я больше не буду проигрывать Сангомару!-завопил мальчик.

–О чём ты?-спокойно произнёс Тамэкаге, глядя на сына сверху вниз.

–Как!?-Торачиё поднял взгляд на родителя. Он был в недоумении и считал что разозлил отца своей бездарностью.-Разве вы и сэнсэй говорили не обо мне?

–О тебе.-князь, жестом руки повелел сыну подняться и приказал следовать за ним.

Вдвоём они направились прочь из додзё Корисина и повернули в сторону замка. Какое-то время они шли молча. Торачиё не пытался завести разговор первым, до сих пор испытывая чувство вины перед отцом, он шел за ним, отставая на два шага, хотя легко мог идти с ним наравне.

–Ты заканчиваешь своё обучение у Корисина.-внезапно сказал Тамэкаге. Для мальчика эти слова прозвучали равносильно удару кинжалом в сердце. Он так хотел научиться боевому искусству и победить Сангомару, чтобы доказать отцу и родным, что он не зря родился в этом клане. Теперь его стремлениям пришёл конец. Князь продолжил:-Ты отправишься в Ринсэндзи.

–Я стану монахом?-грустно спросил Торачиё, в очередной раз сознавая что он не удел.

–Почему же монахом? Ты едешь туда постигать военное искусство и дзэн. Там тебя научат как обладать собой, боевому искусству ,грамоте ,ну и конечно же мудрости Будды. До своего совершеннолетия ты будешь обучаться там, а потом, если конечно пожелаешь, вернёшься обратно.

–Но зачем мне ехать в монастырь?-переспросил Торачиё, всё же немного успокоившись.-Ведь не один из моих братьев не обучался у монахов. Разве сэнсэй Корисин не может научить меня тому же? Он ведь тоже монах, только мирской.

–Понимаешь,-Тамэкаге начал подбирать в уме слова, чтобы получше объяснить всю суть своему сыну.-иногда в семье-в клане, случаются такие вещи, которые скажем, дурно влияют на детей вроде тебя. Тебе ведь итак достаётся от наших семейных распрей, из-за которых ты чувствуешь себя неполноценным ребёнком.

Торачиё снова понурил голову, понимая, что отец говорит правду.

–Но даже не смотря на это,-Князь поняв что расстроил сына решил его немного приободрить.-вспомни ка? Герой Генджи -Ёсицунэ!Он обучался в монастыре с самого детства и стал после этого великим воином! А его друг Мусашибо Бэнкэй! Так-же обучался у монахов.-напомнил Тамэкаге о героях древности.-Я знаю ещё много выдающихся людей которые прошли свой путь через священные обители. Князь Нагао взглянул на Торачиё. Мальчик и вправду приободрился.

–Когда я туда отправлюсь?-спросил он и сразу добавил.-Мне нужно завершить кое-какое дело.

–Ха!-вырвалось у князя.-Какое такое дело может быть у семилетнего ребёнка?

–Я должен победить Сангомару!-твердо, совсем по мужски ответил Торачиё.-Это будет позором если я уйду из додзё на долгий срок, побеждённым.-и снова он опустил голову и тихо, неуверенно прошептал.-Но мне нужно время, чтобы подготовиться. Сэнсэй научил меня как это сделать, и я хочу последовать его наставлению.

Тамэкаге удивился. Сильно удивился, такому повороту событий .Ему невольно вспомнились предсказания Усами на счет Торачиё. Мальчик проявлял рвения к пути воина и князю, как полководцу и как отцу, понравились слова Торачиё. Он почувствовал себя гордым за мальчика, и не важно, было то, что он часто проигрывал, важны его намерения. Как говорится:-"Сначала намерение, потом просветление."

–Я ухожу в поход в конце этого месяца.-сказал Тамэкаге.-Хочу чтобы ты отправился в храм до этого. Даю тебе двадцать дней. Тебе хватит такого срока?

–Да отец!-радостно воскликнул Торачиё и благодарно поклонился.-Я не подведу, обещаю!

–Я знаю это.-тихо, с ноткой довольствия, произнёс Тамэкаге.-А теперь ступай к матери, она наверное уже волнуется, ведь ночь как-никак.

Торачиё вновь поклонился отцу и словно молодой длинноногий олень рванул вверх по склону к домам знати. Князь Нагао проследил, как исчезла во тьме фигура мальчика, и направился в сторону замка. Там он договорился о вне гласном совете с Усами и Наоэ.

Примечание.

1.Имеется в виду вторжение монголов в 1274 г. и в 1281 г., которые в отличии от самураев, ведших сражение подобно рыцарским турнирам, нападали скопом не имея понятия о честных поединках один на один.

2.Имеется в виду война Онин продолжавшаяся с 1467 по 1477 годы и положившая начало эпохи Сэнгоку-дзидай.

3.Они-в японской мифологии, мистические существа в которых превращались после смерти , люди не сдерживающие свой гнев при жизни. Напоминали европейских огров, их основным атрибутом была набедренная повязка из тигровой шкуры и палица.

4.Дзёдо Синсю-в буддизме, "Чистая земля".

5.Синран-один из основателей секты Дзёдо Синсю, положивший начало течению икко-икки.

6.Сохэй-воинственный монах.

7.В средневековой Японии год рождения ребёнка, считался первым годом его жизни, так как считалось, что он почти целый год растет в утробе матери.

Глава 3.

Холм двух сакур.

Весь сад женской усадьбы был наполнен звонким, детским смехом. Хотя зачинщиками сего веселья, были всего два мальчика, которые носились сломя голову то в одну, то в другую сторону, разыгрывая сценку полюбившейся им легенды. Наконец они остановились на деревянном мостике, который соединял разделённый на две части, искусственным прудом, сад. Встав друг против друга, они выставили перед собой деревянное оружие, приняв боевые стойки, словно взрослые воины. У одного в руке был деревянный меч, а у того, что повыше, с головой, закутанной в белый монашеский капюшон, держал длинный бамбуковый шест.

–Сдавайся монах!-Кричал маленький, с деревянным мечом.

–Я не монах Тароноске!-обиженно заявил длинноногий мальчик в капюшоне.

–Какой ты скучный Торачиё!-Тароноске безнадёжно покачал головой, опустив меч.-Мы же договорились, что я Минамото Ёсицунэ, а ты Бэнкэй.

–Прости.-виновато ответил Торачиё.-Я просто ещё не свыкся с той мыслью, что меня отправляют в монастырь.

–Но ты же сам говорил, что монахом ты не будешь, а просто едешь учиться.-Попытался успокоить друга Тароноске.-Тебе не о чем волноваться. Давай продолжим? -

–Хорошо!-Приободрившись кивнул Торачиё и снова встал в стойку.

Они обменялись ударами, а потом Тароноске начал прыгать в разные стороны, подражая легендарному Ёсицунэ, который в сказаниях умел высоко взмывать в воздух. Через некоторое время они вновь начали бой. У Тароноске уже прослеживалась какая-то техника ведения боя, чего нельзя было сказать о Торачиё. Он неуклюже махал шестом, пытаясь задеть им своего друга, но тот моментально отражал удар и стремительно атаковал приятеля. Торачиё получил несколько тычков в живот и нервно отбросил шест.

–Не получается у меня обращаться с "копьём"!-Мальчик сел на мост и уныло опустил голову.-Так дерутся только монахи. Самурай должен владеть мечом. Почему Бэнкэй не может быть с мечом, ,а?-Обратился он к другу.

–Потому что! Когда они встретились с Ёсицунэ у Бэнкэя было копьё ,а у Ёсицунэ-меч!-Весело объяснил ему Тароноске, не чуть не расстроившись на негодования Торачиё. -