23 рассказа. О логике, страхе и фантазии

Жаркий летний день. Скамейка в парке у автовокзала нагрелась, как жаровня, но синяя коробка приятно холодит колени. Малыш вдалеке хватает за руку молодую женщину, и у меня перехватывает дыхание – она так похожа на Анну.

Анну, которая всегда говорила, что ее сердце принадлежит только мне – и еще всем собакам мира.

Он неслышно подошел, пока я смотрел в сторону. Негромко тявкнул, привлекая внимание. Ну, здравствуй, пес.

На этот раз это здоровенная лохматая псина, чем-то похожая на ту, что была на рисунке у мальчика. Только не мультяшная – свалявшаяся шерсть, грязные лапы, облезлый хвост. Дворняга как дворняга. Но у нее глаза Анны.

Анны, которая не смогла спокойно переехать пса, выбежавшего из кустов. Которая резко вывернула руль и врезалась в столб, подставив себя под удар.

Дворняга в парке снова негромко тявкает. Я понимаю. Осторожно открываю синий контейнер, достаю из кармана перочинный нож и отрезаю кусочек того, что вовсе не было моим завтраком. Протягиваю на ладони. Дворняга подходит ближе, бросает на меня быстрый взгляд и в мгновение ока слизывает подношение. Потом несколько раз лижет мою ладонь, словно благодаря. Я моргаю – в этот момент у меня всегда глаза на мокром месте – а собаки уже и след простыл. Она покинула меня. Как и Анна.

Анна, которая никогда не говорила мне, что заполнила согласие на донорство органов. Чье сердце вырезали из груди менее чем через час после того, как она спасла никому не известную собаку.

Я встаю, вытираю мокрую ладонь о штанину и иду к автовокзалу, бережно неся синий контейнер. Прохожу мимо мальчонки в песочнице – его мать сидит рядом и держит в руках ланч-бокс.

– Хорошего дня! – кричит мне пацан.

Я киваю и ускоряю шаг, чтобы не привлекать внимание его матери. Мое фото наверняка уже мелькает в новостях.

Вот и мой автобус. Он увезет меня в новый город, и там я встречу другую собаку с глазами Анны.

Анны, сердце которой я выкрал прямо в синем контейнере для перевозки органов. Которая всегда говорила, что ее сердце принадлежит только мне. И еще всем собакам мира.

Закон парных случаев

Наверное, это самая современная из предложенных историй. «Следи за собой, будь осторожен», – так пел Виктор Цой, но теперь следить приходится и за другими…

***

– Спасибо, что согласились на интервью, Георгий Иванович! Позволите записывать?

– Можно просто Георгий. Да, конечно!

Полноватый мужчина в плаще пригладил вспотевшие седые виски и протянул Артему руку для рукопожатия:

– У вас есть с собой экземпляр вашего издания, юноша?

– Как раз на входе в кафе свежий номер захватил! – Артем положил на стол толстую газету.

Георгий Иванович вытащил из кармана очки в толстой оправе, нацепил на нос и зашуршал страницами:

– Кризис экономики на первой странице… Тайфун в Азии на второй… Очередной теракт на третьей… «Двадцать три жертвы на Новом Арбате…» – вполголоса прошептал он тонкими бесцветными губами. – Вы заметили, когда новости про теракты ушли с первых полос, Артем?

Репортер пожал плечами.

– Я еще помню времена, когда это было новостью номер один, – Георгий Иванович убрал очки в карман. – Первые полосы. Выпуски новостей. Горячие репортажи…

Он покачал головой:

– Не думал, что к этому можно привыкнуть.

Артем достал из увесистой сумки диктофон, включил его и положил на столик:

– Как раз об этом и хотелось бы с вами поговорить… Георгий, вы же известный ученый, автор… как это называется… теории катастроф?

– Я бы назвал это теорией оптимизации поведения. Теория катастроф – это про дифференциальные уравнения, знаете ли.

– Но раз уж читатели так назвали, значит, назвали! Вы ведете свой блог уже давно. Сколько у вас подписчиков? – журналист вытащил блокнот и приготовился записывать.

– Закройте глаза, – вместо ответа произнес Георгий.

– Э… Что? – растерялся Артем.

– Считайте это журналистским экспериментом. Закройте глаза.

– Закрыл.

– И чур, не подглядывать. Опишите, где мы сидим.

– Э… В кафе… За столиком. На столе две чашки кофе, диктофон, блокнот… Все?

– Где находится выход, Артем?

– Ммм… Там? – журналист ткнул ручкой в направлении бара.

– Неправильно, – мягко ответил Георгий. – А где запасной выход?

– Запасной? Он тут разве есть?

Георгий вздохнул:

– Смотрите, – сказал он тоном профессора, сообщающего студенту о незачете. Артем потер глаза, повертел головой:

– Ой, и правда! Выход вон там… А запасной…

– Вон там, за туалетами. Понимаете, о чем я?

– О том, что всегда нужно быть начеку?

– Именно! – Георгий поднял худой указательный палец вверх. – Вспомните, за какой столик вы мне предложили сесть вначале?

– Вон за тот.

– У самой стеклянной витрины. Даже если бомбу взорвут в ста метрах от кафе, вас изрешетит осколками.

Артем нервно отпил большой глоток остывшего кофе из чашки.

– То есть вы всегда это делаете? Просчитываете на ход вперед?