Квест «Инферно»

Все объяснилось быстро и просто. Выходной день отменялся. Его напарник, Игорь Стоценко, был госпитализирован с подозрением на почечную колику, а в Красносельском районе случилось ЧП. Коттеджный поселок «Аура» находился на границе с Ленинградской областью, между Красным Селом и поселком Телези, километр вниз по трассе, еще бы метров пятьсот в сторону, и делом занималась бы областная полиция. Конечно, для счастливых обитателей коттеджей статус городских жителей был приятным бонусом к покупке типового домика на типовом кусочке земли в пять соток, но для мучающегося похмельем капитана полиции такое обстоятельство было совсем не в жилу!

Он поднялся с кровати, зашел в ванную комнату, быстро, по-военному, побрился. В зеркале отразился черноволосый мужчина сорока с хвостиком лет, с зелеными улыбчивыми глазами и ямочкой на подбородке. Ему часто говорили, что он похож на французского киноактера. Намечающаяся на висках седина не портила его, жена изредка смотрела на супруга каким-то странным, очень женским взглядом и любила повторять:

– Как это я такого красавчика охмурила!

Они смеялись.

Морозов вышел на кухню, где обнаружил тестя, который ловко управлялся у плиты. На шкварчащее на сковороде сало шлепнулся разрезанный дольками ярко-красный помидор.

– Подкрепись на дорожку! – громко прошептал Степаныч.

Сейчас, стоя на месте сгоревшего дома, капитан Морозов силился понять: на кой черт для пожара понадобилось вызывать оперуполномоченного полиции. Благодаря лошадиной дозе черного кофе головная боль немного стихла, однако настроение от этого не улучшилось. Подбежал молоденький сержант, лихо отдал честь.

– Разрешите осмотреть местность, товарищ капитан?

Парень явно был только после армии. Дембельская выправка и лихой румянец на обильно усыпанных веснушками щеках.

– Осматривай, коль есть охота! – Морозов зевнул, с тоской глядя на суетливо снующих по пожарищу ворон.

Начал накрапывать мелкий дождик, жители поселка неохотно расходились по домам. Подошел эксперт, мужчины обменялись приветствиями. Рукопожатия не последовало; руки эксперта обтягивали латексные перчатки телесного цвета. Он держал двумя пальцами какой-то продолговатый предмет, похожий на укороченный карандаш.

– Нашел что-то особенное, товарищ майор? – съязвил Морозов.

– От тебя перегар, капитан, – спокойно ответил эксперт и, продолжая держать на весу свою находку, склонил седую голову к плечу, словно какая-то мудрая птица. Морозов знал майора Ефимова с первого дня своей службы в Управлении МВД. Сейчас Ефимову было за шестьдесят, и пенсии он боялся больше, чем смерти. Это был невероятно выдержанный человек, за двадцать лет капитан Морозов ни разу не видел его раздраженным или унылым.

– Знаю… – буркнул Морозов. – Вчера тесть приехал из Ростова, а Стоценко заболел…

– Не оправдывайся, Костя! – Мимолетная улыбка тронула черты пожилого майора. – Я сказал это на тот случай, если придется опрашивать свидетелей. Короче, держи дистанцию, капитан!

Морозов поддел носком ботинка горелую деревяшку. Хотелось запустить ею в наглую ворону, бесцеремонно расхаживающую в двух шагах от человека. Черный выпуклый глаз птицы бездумно уставился на человека. Майор усмехнулся.

– Вороны очень умны и эмоциональны. И они умеют различать лица людей.

Ефимов был ходячей энциклопедией. Говорили, что у него дома огромная коллекция книг. Едва ли не самое большое собрание в Петербурге.

– А какого черта им здесь надо? – Капитан с тоской посмотрел в блестящий глаз птицы.

– Не здесь… – майор мотнул головой в сторону реки, – эти сюда из любопытства прилетели. Основное собрание дальше, метров двести отсюда.

Морозов посмотрел туда, куда указывал эксперт. Действительно, поодаль кружили десятки птиц, падали на землю и взмывали ввысь, оглашая окрестности громким карканьем.

– Вороны всеядны, как и свиньи, – пожал плечами Ефимов. – Наверное, нашли какой-нибудь деликатес.

– Все равно не понимаю, на кой черт нас сюда вызвали? Взрыв газового баллона, плевое дело! Здесь страховщики должны ковыряться, а не мы с тобой, Сергей Николаевич!

Ефимов загадочно поднял бровь, густую и черную, оттеняющую белизну седины его густых волос. Он был крупным мужчиной с мясистым носом, резкими чертами лица и внимательным взглядом серых глаз.

– Чувствуешь запах, Костя?

Морозов втянул носом. Пахло гарью, сыростью и еще чем-то кисло-сладким, едким, словно где-то разлили щелочь из аккумулятора.

– Наверное, остатки газа так пахнут или сайдинг…

– Вопреки бытующему мнению, материалы из деревянного сайдинга почти не воспламеняются. Обрати внимание, большая часть дома выгорела изнутри, и обшивка только почернела, облупилась краска от огня. Взрыв газового баллона равен по силе детонации артиллерийского снаряда. Но что странно. В западной части дома, возле фундамента, образовалась приличная дыра, и, судя по закрученным вовнутрь помещения листам обшивки, источник воспламенения мог находиться вне стен дома.

Морозов с тоской смотрел на изуродованную огнем комнату. Значительная часть дивана была нетронута огнем, большая плазменная панель свернулась в черную массу, напоминающую фантастическую гигантскую улитку, похожую на картину в манере Сальвадора Дали. Действительно, в полностью сгоревшей западной стене дома зияла большая дыра, окаймленная крошащимися углями. Майор нагнулся, осторожно потрогал пальцами липкую, грязно-белую слизь, которую капитан принял за останки пожарной пены. Ефимов с сомнением покачал головой:

– Боюсь, отдохнуть тебе сегодня не получиться, капитан!

– Ты считаешь, поджог?

Майор потряс на весу своей находкой, как колокольчиком.

– Заключение по этому делу будет готово к вечеру, а с тобой хотел побеседовать местный житель. Очень общительный гражданин! – Он опять улыбнулся и бережно положил находку в прозрачный пакетик.

К капитану уже спешил тучный мужчина в бежевом спортивном костюме, с надписью Puma на груди. Он осторожно обходил залитые пожарной пеной уголья.

– Товарищ капитан? – Он безошибочно определил воинское звание полицейского. – Или господин капитан? Как к вам обращаться?

В эпоху цифровых технологий вежливость и точность в словах определяли модель поведения. Любое резкое слово могло поставить крест на карьере сотрудника полиции, а то и лишить звездочки на погонах. В этом было что-то извращенно-обнаженное, приходилось давать объяснения и опрашивать свидетелей под неусыпным оком вездесущих камер.

– Что вы хотели рассказать? – сухо спросил капитан.

Толстяк заговорщически улыбнулся:

– Моя фамилия Зеленский. Зовут Михаил Маркович.

– Капитан Морозов. Слушаю вас, гражданин Зеленский!

– Итак, товарищ капитан! – Зеленский приблизился так, что стал слышен запах его лосьона для бритья. – Я видел все, что здесь случилось, от начала и до конца.

Морозов отодвинулся на шаг от свидетеля. Ни к чему, если тот учует исходящий от оперуполномоченного запах перегара.

– Вы имеете в виду начало пожара?

– Какой пожар?! – Зеленский воздел полные руки, словно призывая небеса в свидетели. Ему на лоб упали дождевые капли. – При чем здесь пожар, скажите мне на милость! Я видел здесь человека! Вначале там, неподалеку от трассы, – левой рукой он совершил полукруг в сторону шоссе, – а потом он стоял прямо в поле и с кем-то разговаривал по телефону.

– Вы так хорошо рассмотрели человека в темноте?

Зеленский снисходительно рассмеялся.

– Прошлой ночью было полнолуние. Конечно, я не мог рассмотреть все детально, но тот человек был ранен. У него из плеча хлестала кровь, я это заметил сразу же, когда он подобрался вплотную к дому, в котором жил Смоликов. Наши дома стоят по соседству, – объяснил он, – почти впритык. Этот качок приводил разных девиц и не всегда задергивал занавески, если вы понимаете, о чем я. – Зеленский кинул осторожный взгляд в сторону жены, высокой сухопарой женщины с печальным выражением лица, терпеливо ожидающей своего беспокойного супруга.

– То есть вы увидели рану этого человека, когда он попал в поле света из окна дома Смоликова? – догадался Морозов.

Зеленский посмотрел на него с уважением.

– Вы молодец, товарищ капитан! Наверное, скоро вам дадут звание майора.