Квест «Инферно»

– Надеюсь! Продолжайте!

– Рана была на плече и, судя по всему, доставляла ему большое беспокойство. Вначале я подумал, что он постучится в дверь с просьбой оказания помощи. Однако вскоре я убедился, что у него были совсем другие намерения. Он перелез через забор, что оказалось сделать довольно просто, наши заборы стоят скорее для вида, чем для порядка. Заходи кто хочет и бери что хочешь! – Он хохотнул. – А потом он недолго стоял возле самой стены, с этой стороны.

Зеленский указал дыру в обгорелой стене, тогда как противостоящая стена была едва тронута огнем, так же как и крыльцо и часть кухни. На нее опиралась потолочная балка, отчего картина приобретала немного сюрреалистический характер.

– Этот человек стоял и разговаривал с кем-то по телефону, – продолжал свидетель.

– Вы не расслышали слов? – Морозов достал из папки лист бумаги, наклонился, накрывая от редких капель дождя.

– У Смоликова в доме грохотала музыка, как сумасшедшая! И он сам постоянно орал, будто жил в пустыне, а не среди приличных людей!

Дождь стихал, так и не успев толком начаться, сквозь толщу облаков пробился солнечный луч. Морозов сделал пометку на бумаге.

– И что было дальше?

– А теперь – самое интересное место, товарищ капитан! – Зеленский вторично придвинулся и понизил голос до шепота. – Этот раненый с кем-то ругался, мне показалось, он был чем-то сильно расстроен. Дальше он наклонился возле той самой стены, от которой остались одни головешки. И зажег огонек. Может быть, это спичка была или зажигалка. Скорее все-таки зажигалка, кто сейчас пользуется простыми спичками?

– Вы уверены в этом?

– Так же как в том, что мы с вами сейчас разговариваем, товарищ капитан! – высокомерно сказал Зеленский. – Огонек горел достаточно долго, если человек решил закурить сигарету или осветить какой-то предмет, подобная длительность не нужна. К тому же у него был смартфон, проще воспользоваться функцией фонарика. Все современные гаджеты ими оснащены.

– Продолжайте! – Капитан слушал внимательно, успевая на ходу записывать показания свидетеля. Практика, отработанная годами службы. Он не заметил, как похмелье ослабло, выпустив жертву из своих цепких пут. Правильно говорят, что лучшее средство от пьянства – интересная работа!

– Бах! – Зеленский картинно выпучил глаза. – Но перед этим тот человек успел отбежать от дома на приличное расстояние. И остановился, словно ждал чего-то.

– Больше ничего странного не заметили?

– Там появился автомобиль! – обличающим тоном воскликнул Зеленский и указал рукой в сторону однополосной дороги, идущей от шоссе к поселку.

– Какой автомобиль?

– Большой внедорожник. Кажется, УАЗ…

– И что в этом странного? – спросил Морозов. – Кто-то из жителей поселка вернулся домой.

Зеленский посмотрел на офицера полиции, всем лицом изображая сарказм.

– Вы считаете, люди, купившие дом за несколько миллионов, предпочитают отечественный автопром? Нет, товарищ капитан! Та машина была нездешней, своих я всех знаю. И потом, зачем внедорожнику надо было продираться через пустырь в ту же сторону, куда направлялся тот человек?

– Тот самый мужчина, которого вы видели возле дома перед тем, как он загорелся, – уточнил капитан, написал на листке «УАЗ» и поставил большой вопросительный знак.

– Да! Именно он! Он постоянно разговаривал по телефону! – Зеленский звучно хлопнул себя ладонью по лбу, словно намереваясь убить комара. – Но это еще не все. В воздухе что-то летало, забыл, как они называются…

– Дрон! – подсказал Морозов.

– Точно! Можно было разглядеть огонек, как я полагаю, там была камера ночного обзора.

– На этом все?

– Да, пожалуй… Смоликов что-то заподозрил, как мне кажется, и вышел на крыльцо, что в дальнейшем и спасло его никчемную жизнь! – с пафосом завершил показания Михаил Маркович.

Морозов поблагодарил свидетеля, записал его данные и номер телефона и направился к стоящему в ста метрах от дома полицейскому «форду». «Вот и попил с тестем пивка с рыбкой»! – подумал он расстроенно. Теперь еще вопрос, что накопает дотошный Ефимов! Уж слишком с загадочным видом он любовался найденной на пожарище железякой. Тучи рассеялись, влажная трава заискрилась на солнце, будто изумрудные россыпи осыпало серебряным дождем. Капитан открыл дверцу машины, когда увидел бегущего по полю сержанта. Румянец слетел, словно он получил пощечину, лицо покрывала смертельная белизна, парень размахивал левой рукой в такт бега, а правой придерживал форменную фуражку, готовую слететь с головы при каждом его шаге.

«Головной убор ему велик», – подумал Морозов, а рука автоматически потянулась к заплечной кобуре.

Подбежав, сержант остановился так резко, словно наткнулся на невидимую стену.

– Там, товарищ к-к-капитан! – заикаясь, прокричал он тонким и сиплым голосом. Его лоб покрывала испарина, губы дрожали, но фуражку он продолжал придерживать рукой. – Там! – Он повернул голову в сторону кружащей над полем вороньей стаи.

– Что там? – спокойно переспросил Морозов. – Вороны завтракают?

Сержант глубоко вздохнул, восстанавливая утраченное самообладание, румянец неохотно вернулся на побледневшие щеки.

– Лучше вам самому это увидеть, товарищ капитан! – выпалил молоденький полицейский.

– Пойдем! – приказал Морозов и зашагал прямиком по полю в ту сторону, где пировала воронья стая.

Почва была сырой и вязкой после дождя, у него мгновенно промокли ноги. Рядом сопел сержант, не отставая от высокого капитана. Шли молча. Солнце отражалось в черном зерцале луж, ласковый ветер принес с реки задорное кваканье лягушек. Омытая дождем трава блестела на свету. По мере приближения к месту пиршества ворон капитана охватывало гнетущее ощущение дежавю. Словно нечто похожее в его жизни уже происходило при подобных обстоятельствах: безбрежное поле, заросшее высокой травой, темнеющая на горизонте роща деревьев, мирный рокот протекающей неподалеку реки. Немного закружилась голова, перед мысленным взором всплыл силуэт какого-то человека. Он потер лоб ладонью.

– Так и до белой горячки недалеко… – пробормотал он чуть слышно.

Вороний гвалт оглушил; птицы явно были недовольны присутствием людей в их персональной столовой. Уже издали Морозов безошибочно угадал в кроваво-красной кашице очертания человеческого тела. Подойдя ближе, он усилием воли подавил приступ тошноты. Обернулся к вновь побледневшему сержанту, коротко приказал:

– Позови майора Ефимова!

– Слушаюсь!

Парень и сам был рад унести ноги. «С такой нервной системой тебе в убойном отделе делать нечего, сынок!» – подумал Морозов. Он с сожалением посмотрел на полицейского.

– Назад не спеши. Жди в машине. И так все тут истоптал, как носорог… – Он кивнул на отпечатки обуви в глинистой почве.

После того как сержант убежал, Морозов достал сигарету из пачки, задумчиво помял тонкую папиросную бумагу. На ладонь упали коричневые крошки табака. Из личного опыта сорокалетнего мужчины он знал непреложную истину: курение усугубляет тяжесть похмелья, к тому же он пообещал жене к дню ее рождения расстаться с вредной и совершенно бесполезной привычкой. Алкоголь хотя бы помогал снять напряжение, а здесь… дымишь как паровоз, а кайфа никакого! Он посмотрел на кружащую над растерзанным трупом стаю ворон, – Ефимов не ошибался, назвав их умными птицами, – в присутствии человека стая приостановила пиршество. До дня рождения жены оставалось три недели. Успеется бросить! – решил капитан, крутанул пальцем колесико, радостно заиграл на ветру огонек. От затяжки затуманило голову, в ушах шумело. Он помахал рукой идущему по полю майору. Ефимов сильно прихрамывал на левую ногу, врачи настаивали на операции, но старый офицер отделывался шутками.

– Я в своей жизни слишком много трупов вскрывал и меньше всего хочу, чтобы в моем мясе ковырялись посторонние люди!

Майор подошел, бегло взглянул на труп, покачал головой:

– Нехило денек начался, точно, капитан?

– Бывало и повеселее! – без улыбки ответил Морозов.

Продолжая насвистывать какую-то только одному ему известную мелодию, Ефимов неловко опустился на четвереньки. Морозов видел, что движение далось пожилому офицеру непросто, но помощи не предложил. Он сам не любил, когда кто-либо указывал ему на слабость. Смерть и болезни – дело одинокое!

Майор кивнул в сторону галдящих птиц.

– Воронам более семнадцати миллионов лет, – сообщил он.

– Круто. Рад за них. А что с этим? – Затягиваясь сигаретой, Морозов смотрел, как майор натягивает латексные перчатки взамен тех, что он использовал на пожаре. «Наверное, у них с собой целая коллекция», – подумал капитан.