Пандемониум

АДДИ. Я приготовлю тебе сэндвич, и ты его съешь, хочешь ты есть или нет. У нас в леднике кусок только что сваренного языка. Миссис Финнеган говорит, что за обещание дать ему кусок языка ее муж мог сделать для нее, что угодно.

(Она направляется к выходу, ФРИК провожает ее взглядом, потом вновь начинает работать. Врывается БЕРКМАН, опустив голову).

БЕРКМАН. На этот раз я не позволю тебе уйти, бессердечный сукин сын. (Чуть не сталкивается с уходящей АДДИ). Прошу меня извинить, мадам. Очень сожалею. Прекрати извиняться, болван. Вон он. Сделай это для Эммы. Я должен сделать это для Эммы. Эй. Фрик!

ФРИК (поворачивается, раздраженный тем, что ему помешали). Что теперь? А, это ты. Нашел человека, которого искал?

БЕРКМАН. О, да. Я его нашел, все так. Я нашел того, кого искал. Как тебе это понравится, людоедская свинья?

(Поднимает револьвер и трижды стреляет во ФРИКА. Тот хватается за шею и падает. Выстрелы неестественно громкие: это шумовой эффект – не холостые патроны. Затемнение).

Картина 5

Рози в красном тумане или плач капитана Билли

(В темноте каркают вороны и шарманка играет мелодию «Малышки Энни Руни». Потом зажигается странный желтый свет, ангельский, вызывающий мысли о Вермеере, и мы видим ФРИКА, сидящего на парковой скамье с РОЗИ, молодой женщиной под тридцать лет, похожей на леди Гамильтон в аллергическом образе Природы с портрета Джорджа Ромни, но вместо собачки она держит на коленях старомодную девочку-куклу, с которой время от времени возится).

РОЗИ (поет под шарманку, танцует куклу на коленях).

Она – моя любимая,
А я – ее красавчик.
Она – моя Энни,
А я – ее Джонни…[5 - She’s my sweetheart,I’m her beau,she’s my Annie,I’m her Joe… –Песня «Little Annie Rooney». – Театр может предложить свой перевод.]

(Смотрит на ФРИКА и улыбается).

Я люблю эту песенку. Нравится мне больше всех.

ФРИК (оглядывается, не понимая, где он). Моя маленькая девочка тоже любила ее.

РОЗИ. Я знаю, папа. Ты брал меня в парк, послушать шарманку, перед тем, как я умерла. Ты дал шарманщицу десять долларов, чтобы он снова и снова крутил эту мелодию.

ФРИК. Это была Марта. Моя дочь Марта.

РОЗИ. Я предпочитаю Рози. Или Бутончик. Так ты меня звал, когда я была младенцем.

ФРИК. Извини. Я не понял. Я тебя знаю?

РОЗИ. Конечно, ты меня знаешь, папа. Я – твоя умершая девочка Рози, только выросшая. Я стала красоткой?

ФРИК. Рози?

РОЗИ. Сегодня я – леди Гамильтон в образе Природы, изображенная Джорджем Ромни. Завтра стану девушкой Вермеера, и ты сможешь забрать меня в свою коллекцию.

ФРИК. Но ты не можешь вырасти. Ты умерла, не дожив до шести лет.

РОЗИ. Да, папа, это такая печальная история. Я проглотила булавку в Париже, и она вылезла из моего бока, как крот, черная и ужасная. Я так долго умирала. Никогда не бери булавку у колдуньи и не давай колдунье булавку. Никогда не говори: «Спасибо», – за булавку, если только ты не заплатил за нее цент.

ФРИК. Мне это снится. Конечно же, мне это снится. Да только мне никогда ничего не снится.

РОЗИ. Но в тебя никогда не стрелял безумец, а тут выстрелил, и его пуля попала тебе в шею. Если увидишь на земле булавку и поднимешь ее, весь день тебя будет сопровождать удача. Но поднять булавку все равно, что поднять печаль. Все зависит от того, куда она указывает. Повернись кругом и подними ее против часовой стрелки.

(Поворачивает недоумевающего ФРИКА против часовой стрелки).

ФРИК. Стреляли? В меня стреляли?

РОЗИ. И ударили ножом. Выброси все булавки из свадебного платья или до конца жизни ничего хорошего не видать.

ФРИК. Еще и удалили ножом?

РОЗИ. Да, вроде бы, ударили в зад. Пуля попала в шею. Булавки нужно хоронить с телом, но булавка, оставленная в саване, заставляет мертвеца ходить по ночам. С булавками нужно держать ухо востро, ты согласна, Элен? Мою куклу зовут Элен. Хочешь ее поцеловать?

ФРИК. И где, где в меня стреляли? На озере, с Адди?

РОЗИ. В твоем кабинете в Питтсбурге, в Хасси-Билдинг. Какое смешное слово. Хасси, хасси, хасси. Булавки излечивают бородавки.

ФРИК. Да, теперь вспоминаю. Во время Хомстедской стачки. Но это произошло после твоей смерти.

РОЗИ. Часы идут назад в загробной жизни, и даже мертвые читают газеты. Если заглядываешь в склеп, брось булавку, чтобы отпугнуть дьявола. Воткни булавку в подушку, скажи: «Я пришпиливаю дьявола», – и ты найдешь то, что потерял. Куда ты смотришь, папа?

ФРИК. Ты такая красивая.

РОЗИ. Конечно, красивая. Смерть – это не повод для человека не следить за своей внешностью. Многие самые красивые люди в истории человечества мертвы. Папа, почему этот странный человечек стрелял в тебя?

ФРИК. Не знаю. Он тронулся умом. Я уверен, это как-то связано с забастовкой. Мы уволили рабочих. Они заняли завод. Мы послали целую баржу с пинкертонами…

РОЗИ. Вы послали цветы? Как это заботливо с твоей стороны, папа, послать забастовщикам целую баржу цветов.

ФРИК. Нет, дорогая. Пинкертоны – не цветы. Они – частные детективы. Мы послали их, чтобы очистить завод от забастовщиков, и рабочим это не понравилось.

РОЗИ. То есть в тебя стрелял кто-то из работавших на заводе? Неудивительно, что ты не послал им цветы.

ФРИК. Нет, я думаю, в меня стрелял какой-то обезумевший анархист.

РОЗИ. Но почему кому-то захотелось стрелять в такого хорошего человека, как мой папочка, учитывая, что он даже не работал у тебя?

ФРИК. А почему эти люди что-то делают? Все хотят что-то получать за так. В этом причина всех наших проблем. Рози, я мертв?

РОЗИ (понюхав его руку). Не знаю. Возможно. Я уверена, что я мертва, но ты, скорее всего, просто галлюцинируешь. Меня это превращает в мертвую галлюцинацию. Или в призрак. Второе мне нравится больше. Можно видеть призраки, находясь без сознания? Надо посмотреть в книгах. Как поживает моя маленькая сестричка Элен. Я назвала куклу в ее честь.

ФРИК.С Элен все хорошо. С Элен всегда все хорошо. Рози…

РОЗИ. Ты должен быть очень добр к Элен, папа, потому что она – замечательная, но ей так одиноко, и она несчастна. Я очень люблю Элен. Раньше я обнимала ее и пела ей. (Танцует куклу и поет):

Она – моя любимая,
А я – ее красавчик.

(Вдалеке каркают вороны).