Эльфиния. Заговорённые холмы

– Нашли кого позвать! – неслось нам вслед недовольное ворчание.

Август Денисович завидел внука, как ни в чём не бывало, приветственно привстал из-за стола, поманил рукой официантку, заказывая нам чай и слойки с джемом. А затем вопросительно уставился на меня, точно я был единственным источником информации.

– Э-э, – я не нашел что сказать и пнул Славика локтем.

Денисович медленно повернул голову, точно впервые увидел перебежчика. Знаете, мне даже стало жалко учителя. Он, конечно, не самый лучший эльф и человек, но ради спасения, скажем, Анютки и даже Эльки, я мог поступить ровно так же, как он ради Брианы.

– Слушаю, – спросил Владыка спокойно. А сам испытующе так смотрел, хитро, точно что-то задумал.

– Бриана видит недавнее прошлое, – не стал томить нас Славик. – Ночью у неё было видение. Инар звал запретные силы. А ещё Инар говорил с головешником со сталелитейного завода.

– Повсюду предатели, – многозначительно заметил Владыка городских.

– Э, с тем головешником, который нам охранные амулеты-непотеряйки делает? – обомлел я.

Марат нам такую рекламную кампанию этих штуковин провёл, что мы только на них и надеялись до сего дня. Выходит, полезем в крысиные норы холмовиков на свой страх и риск? Не хочу! Не буду! И девчонок не пущу!

– У тебя всё? – уточнил Август у внука.

– Да, – Славик нехотя встал со стула, но прадед повелительным жестом усадил его обратно.

Брови Денисовича нахмурились, острый взгляд царапнул внука.

– Я встречаюсь с Инаром через полчаса. Навестишь посольство. Дан-на-тас сейчас беззащитен, ибо лесные по городу ходят сообща. Пронесёшь во внутрь и спрячешь в укромном углу вот это.

Из нагрудного кармана главы городских вылетело нечто круглое, мохнатое, чёрное и благополучно шлёпнулось в ладонь Вячеслава. По тому, как изменилось лицо моего учителя, я сообразил, штука нехорошая.

– Наши тебя не тронут, – великодушно обрадовал его хитрый старик.

Я окончательно убедился, Славик пришел мириться, ибо тяжело жить без родных, чужим всем и каждому.

– Я сделаю.

Мой учитель встал и поспешил к выходу, подталкиваемый чужой неприязнью.

– Жалко? – поинтересовался у меня Денисович, пододвигая ко мне не тронутую внуком чашку и слойки на блюдечке. – Не жалей. Город его не простит, но на задворки пустит. Сейчас ему запретны наши быстрые пути, перекрыт доступ к информации. За исключением зрения и возможности пользоваться Верхним путём, он обычный человек. Чего лишил его лес, не моего ума. Бриану не приняли, Инару приказали отказаться от перебежчика.

Он пил чай, закусывал крошечными булочками с кремом. Кафе наполнялось новыми городскими. А я гадал, чего мне ждать от математички за прогулянный урок, и перспективы меня пугали. А ещё я размышлял над изменой головешника. И изменой ли?

– Женя, иди учись, – посоветовал Август Денисович. Он не захотел отвечать на мои вопросы.

Я подхватил с блюдечка последнюю слойку, очень вкусную, кстати, накинул на плечо лямку рюкзака и вышел в тёмное утро прямиком на площадь перед городской администрацией. Идти черпать знания расхотелось. До урока ещё двадцать минут, авось всё интересное случится именно сейчас?

Площадь Победы встретила меня утренней суетой. Работницы администрации напомаженные, надушенные, в элегантных пальто, при причёсках выныривали из автомашин, на худой конец из общественного транспорта и скользили к высоким дверям своей престижной работы. Ни одна из них не замечала над зданием три стеклянных шара один больше другого и сияющую даже в пасмурную погоду ленту Пути.

Прохожие, сами того не понимая, огибали площадку вокруг фонтана, на месте которого сейчас высилось двухэтажный круглый шатёр, укутанный изумительно красивыми ткаными коврами и богатыми шкурами – дан-на-тас, летающее посольство.

У входа в убежище лесных под двумя пылающими синим пламенем факелами переминались с ноги на ногу два охранника с голыми торсами. Горами перекатывающихся под кожей мышц они напомнили мне арм-рейстлеров, бои которых я несколько раз смотрел по спортивному каналу. Такие не то, что подкову бантиком завяжут, из рельсов кружева согнут!

Славик бледной мышкой торчал на автобусной остановке в самом дальнем краю площади и следил за посольством через дорогу. Интересно, как он внутрь полезет? Ясно, не через парадный вход.

Меня он скорее почувствовал, чем заметил, обернулся. Я неуверенно подошел.

– Женя, бежал бы ты отсюда…

Я промолчал. Тем временем в округе мигнули и угасли фонари, померкли окна домов, лишившись электрической подпитки, встал троллейбус. А из посольства выбрался эскорт в пару десятков чародеев. За ними под бледный свет факелов выскользнула Ли-дви-ра. Эту мадам я бы узнал из тысячи.

В шикарной белой шубе, в шапке со смешными кошачьими ушками она прошествовала вперёд, мимолётно отметила нас, оскалилась, мне почудилось – вот-вот зашипит, как наша Мисти иногда. Но не тронула, отошла в сторону, пропуская вперёд нечто мохнатое, невозможное в нашем мире – снизу человека, а сверху – меховую гориллу с динозавровым гребнем через всю спину.

– Инар-ши-ван! – ахнул потрясённый Славик. – Угадала Бриана!

– Что угадала? – я привстал на цыпочки, но снующие туда-сюда люди и машины мешали мне рассмотреть Владыку лесных во всех подробностях.

– Он теперь навсегда в боевом облике застрял! – пояснил мне информатик.

Мы дождались, пока цветастая компания рассядется по машинам и отправится к месту переговоров. Славик сверился с часами на руке и на здании администрации. Их табло показывало, что через пять минут начинается первый урок.

А Славка не дождался зелёного сигнала светофора, рванул с места, лихо лавируя между мчащимися машинами. Проезжую часть пересёк уже не человек, а некое существо на четырёх лапах, с шипастой спиной, покрытой серо-бурой шерстью.

Я ждал. Мне было всё равно, что учудит внутри Славик, но вид лесных настораживал. Не должны они были прилетать.

Аня молчала, затаилась, оберегая свои сердечные дела от всех, о Ване ни слова не проронила. Мне же не терпелось познакомиться с причиной несчастий моей сестрицы и наших неожиданных приключений. Он хоть в курсе, что откопал, археолог домашнего разлива?

Тем временем двухъярусное посольство вдруг вздрогнуло всем ковровым покрытием, расправилось, точно помятая шляпа, нарастило ещё шесть ярусов.

Охранники у входа никак не отреагировали на метаморфозу, и я чуть расслабился. Оказывается, я переживал за Славика. Как-никак учитель, бывший друг, бывший Анин кавалер… Я тянул шею вверх, пытаясь рассмотреть происходящее на другом конце улицы. И поэтому чуть не получил инфаркт, когда позади противненько, точно заранее решив, кому первому наябедничать про мой прогул, зазвучал голосок Светки-Язвы.

– Щу-укин, как ты мог не появиться на математике?

– А ты что тут забыла? – возмутился я в ответ.

– Я в поликлинике кровь сдавала, – с достоинством ответила Светка Крылова. – У меня справка есть!

– Заразная что ли? – не удержался я.

Нашла, когда отвлекать на самом интересном!

Я снова уставился на дан-на-тас, точно Светки не существовало, но разве Язва невниманием лечится?

– Щукин, я смотрю, ты окончательно распоясался, – с интонацией, достойной Надечки Кущиной, возмутилась всезнайка. – Даже твоя Эля присмирела, для класса полезные дела соизволит делать, а ты что?

Это что-то новое. Чтобы Светка тренировала властные замашки? Может, её каким-нибудь эльфийским заклинанием зацепило?

– У меня отпуск от общественно-полезной деятельности, – фыркнул я и замер с разинутым ртом, ибо лента Верхнего Пути над площадью Победы выгнулась вниз, подхватила дан-на-тас, как скакалка неудачливого спортсмена, подкинула на более высокий уровень небесной дороги и потащила прочь. А на освободившейся площадке остался стоять Славик в образе дикого невиданного зверя. Вот честно, будь у меня с собой пряник, не пожадничал, подарил бы за такой поступок!

Информатик рысцой помчался к дорожному переходу, где уже предупреждающим огнём горело зелёное око светофора, пристроился в последний ряд спешащих от остановки горожан, и сам стал видимым, вполне реальным человеком. Он пересёк улицу, с широкой улыбкой подошёл к нам, кивнул Светке, хлопнул меня по плечу.

– Молодец, что подождал. Теперь можно за знаниями до школы прогуляться.