Героиня его романа

– Вижу, вы не теряли времени.

Камерон обвел глазами кухню, столовую и прихожую, потом снова посмотрел на Лалли. Его взгляд потеплел.

– Я уже чувствую, как моя жизнь становится комфортнее. Спасибо.

– Собственно, обеспечивать ваш комфорт – моя главная задача. – Похвала пришлась девушке по душе.

Лалли знала, что самое главное для нее – чувствовать себя полезной. До сих пор ей казалось, что она может проявить это качество только в кругу многочисленного дружного семейства. Оказалось, она нужна Кэму. Испытанное удовлетворение, убеждала себя девушка, не зависело от нежного выражения, с которым он смотрел на нее. Что угодно, только не это! Она не готова к романтическим отношениям. Впереди много времени – еще все успеет, даже если близкие намекают, что ей давно пора выйти из затворничества. В их большой дружной семье принято совать нос в личные дела каждого, Лалли сама грешит этим. Однако трудно поверить, что родственники решились на заговор…

– Ланч почти готов.

Лучше она займется делом, чем будет ломать голову над щекотливым вопросом!

– Вы предпочитаете есть в столовой, – она махнула рукой на свежую полировку стола, – или на террасе? Я приготовила тушеные овощи. Надеюсь, не возражаете?

– Давайте поедим в доме. Я непривередлив, ем все. – Кэм слегка усмехнулся. – Вот только не люблю артишоки.

– Тогда готовить для вас одно удовольствие. Мне бы хотелось, чтобы в вашем рационе было больше свежих овощей, тем более рынок рядом с домом. – Лалли подумала, что здоровая диета пойдет Кэму на пользу и поможет снять усталость, чем бы она ни была вызвана: бессонницей, утомительной работой, стрессом из-за книги или другими проблемами.

Вероятно, у нее сильно развит материнский инстинкт. Это неудивительно, когда у тебя добрая сотня родственников, требующих заботы и любви, которую они вполне заслуживают. Особенно если учесть, что они вытерпели из-за нее. Лалли совсем не хотелось внушить Камерону подозрение, что она выслуживается. Просто ведет себя как хорошая экономка.

Лалли выложила овощи на сервировочную тарелку и поставила на стол рядом с салатом.

– Ешьте, пока горячее, так вкуснее. Если захотите добавки, пожалуйста. Я много приготовила. На вашем телефоне довольно много сообщений, но они могут подождать, пока вы поедите… – Девушка прикусила язык, сообразив, что щедро угощает Кэма его же собственной едой, да еще решает за него, когда лучше заняться делом.

– Что, если позвонит издатель? – спросила она. – Или агент?

– Вы сразу поймете, насколько это важно. Как правило, они могут подождать, – заметил Кэм устало. – С моей стороны бестактно просить вас не принимать их звонки, но бывают дни, когда мне не хочется говорить с ними. Особенно когда их интересует, как продвигается работа над книгой, потому что в последние недели продвигается она слишком медленно.

– Что же поделаешь, если муза на время покинула вас, – заявила Лалли. – Такое случается. Наверное, интересно быть известным писателем. Внимание поклонников и все такое. Много женщин… – Слова вырвались неумышленно. Лицо Лалли залилось краской.

– Не могу сказать, что меня преследуют почитательницы. Во всяком случае, я этого не замечал. – Кэм ухмыльнулся.

Замешательство Лалли доставило ему огромное удовольствие, особенно упоминание «многих женщин». В голосе явно слышалась ревность. Наверное, стоило ответить ей иначе. По правде говоря, ему совсем не хотелось, чтобы женщины вешались ему на шею. Он сам находил их, когда ему было нужно.

Кэм положил на тарелку горячее блюдо, добавил салат и попробовал. Еда была отменной. Острая заправка салата подчеркивала нежность овощей, создавая удивительную гармонию вкусовых ощущений.

– Вы сами приготовили соус? Где вы научились?

– Все готовлю сама. А научили меня родители – оба хорошие кулинары, хотя и очень разные. Мне оставалось только наблюдать, как они колдуют на кухне.

– Как-то забыл, что ваш отец владеет рестораном. Вы упоминали об этом в интервью. – Кэм постарался представить себе родителей Лалли: мать из аборигенов с Торресова пролива, отец – итальянец, хотя фамилия Дуглас говорила о том, что вряд ли чистокровный.

– Бабушка по отцовской линии была замужем за шотландцем. – Лалли снова одарила его лучезарной улыбкой. – У меня интересная семья.

– Ваше фамильное древо на редкость разнообразно. – Кэм улыбнулся в ответ и кивнул на пустую тарелку. – Еда была великолепна, спасибо. Мне очень повезло с вами, Лалли. Вы столько успели за один только день.

– Приятно слышать. – Ее щеки не порозовели, но в глазах сверкнули яркие искорки.

Интересно, как они сияют в минуты страсти? Кэм отогнал непрошеную мысль. Ответ на вопрос один – его это не касается.

Лалли разгладила лежащий на столе список обязанностей:

– Если благодаря мне вы сможете отдохнуть и расслабиться, я буду очень рада.

– Спасибо за заботу, – поблагодарил Кэм.

Через пару недель, возможно, ему удастся вернуть его обычные четыре-пять часов ночного сна. Уже неплохо! Навряд ли Лалли способна на чудо. Лучшие медики не смогли предложить другого лечения мучившей его бессонницы, кроме как пить все новые снотворные средства. Ему совсем не хотелось подсаживаться на лекарства до конца своих дней.

– Я не забыла об исследованиях для книги, – продолжала Лалли, держа палец на одном из пунктов списка. – Скажите только, что вас интересует.

– Можете заняться этим сразу после ланча. Я уже все продумал. У меня два лэптопа для работы: вы возьмете один из них и найдете список химических составов, запрещенных к использованию в этом штате. – Кэм достал листок с названиями препаратов. – Остальным займусь я сам. В этом деле нужна осторожность. Мне не хочется подвергать вас опасности… – Он сделал паузу. – По крайней мере, ничто не мешает мне продолжать линию главного героя, даже если другие характеры пока не даются.

У Лалли расширились глаза, мягкие губы слегка приоткрылись.

– Вам грозит опасность в связи с исследованиями? Пожалуйста, не рискуйте! – В ее голосе было столько неподдельного беспокойства, что у Кэма защемило в груди.

– Я привык быть бдительным, – сказал мужчина и подумал, что прежде всего обязан позаботиться о ней. Их взгляды встретились.

Он чувствовал непреодолимое притяжение, и это было взаимно.

Кэм понял это по настороженному выражению глаз и защитной позе, которая тем не менее не могла скрыть глубинного влечения. По возникшему между ними полю напряжения весело скакали искры.

«Почему? – с растерянностью думала Лалли. – Потому что это он или просто пришло время?»

Кэм с трудом прогнал наваждение. Ему надо закончить книгу и думать о персонажах, а не о прелестной экономке.

Оба одновременно отвели взгляды. Кэм устало провел рукой по лицу.

– С вами все в порядке? Вы упомянули, что плохо спите. Я полагала, что это результат стресса или слишком большой нагрузки…

Ласковые слова Лалли прервали его мысли.

– Врачи поставили диагноз – инсомния, хроническая бессонница. Иногда это раздражает, но я привык. – Кэм редко обсуждал свой недуг с посторонними, тем более с женщинами. На сей раз он мог легко уйти от ответа, но не устоял перед выражением участия на лице Лалли.

Она кивнула:

– Неудивительно, что у вас тревожное состояние. Вы не пробовали найти другой способ снять напряжение, помимо сна?

– Мне приходила в голову такая мысль. Хочу попробовать плавать по утрам. – Он указал глазами на бассейн и, поколебавшись, продолжил: – Не удивляйтесь, если ночью услышите, как я выхожу из комнаты…

– Вас не мучает одиночество в пустом доме? Могу составить вам компанию. – Лалли мягкими движениями и тихим голосом как будто искала брешь в его обороне и преуспела в этом. – Мне доставит удовольствие согреть вам молока, посидеть на кухне, поболтать.

Кэм представил себе картину ночной беседы на кухне. Он сомневался, что его мысли будут заняты чашкой горячего молока. Скорее всего, он будет думать о том, как бы поцеловать ее стройную шею, добраться до нежного рта, накрыть его своими губами. Желание поцеловать ее было таким сильным, что он замолчал.