Встретимся в кафе «Капкейк»

– Информация строго конфиденциальная. Протокол собрания никто не должен видеть, – продолжил Грэм, смерив Иззи многозначительным взглядом. – Но, полагаю, мы будем вынуждены сократить персонал не менее чем на пять процентов.

Иззи в панике производила подсчеты. Двести человек персонала – значит, десять из них уволят. Вроде звучит не так уж и страшно, однако вопрос в том, кого выкинут за борт. Наверное, нового ассистента из отдела связей с общественностью. Можно и без него обойтись. Но что, если риелторов заставят избавиться от личных ассистентов? А вдруг самих риелторов станет меньше? Ну нет, это полная глупость. Сократить риелторов и оставить весь административный отдел в прежнем составе? Бизнес-модель – тупее не придумаешь. Только тут Иззи заметила, что Грэм продолжает свою речь.

– …но мы докажем, что сумеем перевыполнить эту норму. Сократим наши штаты на семь или даже восемь процентов. Пусть в Роттердаме видят, что «КД» – безупречно отлаженная, сметающая все на своем пути бизнес-машина двадцать первого века.

– Точно! – подхватил Билли.

– Надо – значит, надо, – произнес еще кто-то.

Но если под сокращение попадет Иззи, как прикажете платить ипотеку? А жить на что? Иззи тридцать один год, но накоплениями она так и не обзавелась. На то, чтобы погасить кредит за учебу, ушли годы, а потом Иззи просто хотелось наслаждаться жизнью в Лондоне… С глубоким чувством вины она вспомнила все ужины в ресторанах, все вечера в коктейль-барах и опустошительные шопинг-набеги на «Топшоп». Ну почему же Иззи ничего не отложила на черный день? Почему? Куда ей податься? Во Флориду, к маме? Ни за что! Но как же тогда быть?.. Иззи вот-вот готова была разреветься.

– Иззи, ты записываешь?! – рявкнул Грэм.

А Калли между тем принялась рассказывать про социальные пакеты и стратегию сокращений. Иззи уставилась на него. Она почти забыла, где находится. И вдруг Иззи заметила, что Грэм смотрит на нее, будто на постороннюю.

Глава 3

Вчера люди в очереди съели столько капкейков, что на коллег не хватило. Да и вообще, что за ужасное лицемерие – после всего, что она узнала, бодро раздавать сладости! Однако после перерыва вся команда сгрудилась вокруг стола Иззи, требуя угощения. А когда оказалось, что выпечки не предвидится, все пришли в ужас.

– Я ради тебя на работу хожу, – объявил Франсуа, молодой дизайнер рекламы. – Ты печешь, как тулонские кондитеры. Да-да! C’est vrai[7 - Это правда (фр.).].

Комплимент заставил Иззи зардеться.

Придя домой, она взялась перебирать рецепты, которые прислал дед. Надо попробовать что-нибудь новенькое. И хотя Иззи почему-то казалось, что использовать подобные трюки недостойно, на следующий день она надела на работу свое самое нарядное, самое деловое темно-синее платье, а поверх него – опрятный жакет. Иззи хотела выглядеть как профессионал.

Сегодня дождь был не такой сильный, и все же холодный ветер беспощадно атаковал очередь на автобус. Линду встревожило обеспокоенное лицо Иззи: у той даже морщина между бровей проступила. Линда хотела было посоветовать ей хороший крем, но духу не хватило. Вместо этого принялась бодро тараторить о том, что в галантерейном отделе просто бешеный наплыв покупателей. Видно, причина в жесткой экономии: все начали сами вязать себе свитера. Но Иззи почти не слушала ее. Она не сводила глаз с очень элегантной блондинки. Та осматривала фасад закрывшейся студии йоги в сопровождении мужчины, в котором Иззи смутно узнала одного из многочисленных здешних риелторов. Иззи познакомилась с ним, когда покупала квартиру.

Женщина на повышенных тонах что-то втолковывала риелтору, и Иззи бочком подобралась поближе, чтобы послушать, о чем она говорит. Ее экспрессивная речь пробудила в Иззи профессиональное любопытство.

– Жители этого района сами не знают, что им нужно! – объявила женщина так громогласно, будто выступала с трибуны. – Жареной курицы слишком много, органических продуктов слишком мало. Вот вам интересный факт, – с серьезным видом обратилась она к риелтору, а тот с энтузиазмом кивал, соглашаясь с каждым ее словом. – В Великобритании потребляют больше сахара на душу населения, чем в любой другой стране мира, за исключением Америки и Королевства Тонга.

– Королевства Тонга? Надо же! – отреагировал риелтор.

Иззи плотнее прижала к груди контейнер «Тапперваре», полный капкейков. Если эта особа заметит сладости, Иззи не поздоровится.

– Между прочим, я не просто гурман, – продолжила та. – Я считаю себя кем-то вроде проповедника, понимаете? Несу людям истину. Готовить сырые цельнозерновые продукты – вот единственный путь вперед.

«Разве сырую пищу готовят?» – удивилась про себя Иззи.

– Плиту поставим здесь. – Женщина повелительно указала через окно на дальний угол комнаты. – Мы почти не будем ею пользоваться.

– Да, отличное место, – подхватил риелтор.

«Ничего подобного», – тут же мысленно возразила Иззи.

Плиту надо ставить у окна – для хорошей вентиляции. Так и людям будет видно, как ты работаешь, и за рестораном удобно следить. Кто же втискивает плиту в дальний угол? Хуже места не придумаешь! Постоянно будешь стоять ко всем спиной. Нет уж, если хочешь готовить для людей, пусть все тебя видят. Гостей надо встречать приветливо, с улыбкой, и…

Погрузившись в раздумья, Иззи даже не заметила, как подошел автобус. И тут женщина сказала:

– А теперь обсудим денежный вопрос, Дезмонд…

«Интересно, сколько стоит это удовольствие?» – из чистого любопытства задалась вопросом Иззи, заходя в заднюю дверь автобуса. А Линда все болтала про вышивание крестиком.

В холодном утреннем свете зеркальные стекла офисного здания отливали сине-серым: увидишь такой оттенок, и температура будто падает еще ниже. Иззи вспомнила, что с Нового года дала зарок каждый день подниматься пешком на два лестничных пролета, но сегодня с протяжным вздохом решила: если переносишь крупные грузы – скажем, двадцать девять капкейков в здоровенном контейнере «Тапперваре», – пользоваться лифтом не возбраняется.

Поднявшись на нужный этаж, Иззи приложила к электронному замку на широких стеклянных дверях свой пропуск с ужасной фотографией, заламинированной на документе навеки. Едва войдя, она заметила, что все как-то подозрительно притихли. Тесс, секретарша на ресепшене, мимоходом поздоровалась, но заводить разговор не стала, а ведь Тесс та еще любительница посплетничать про коллег. С тех пор как Иззи начала встречаться с Грэмом, вечерних посиделок с коллегами она избегала. А то вдруг после пары лишних бокалов у нее развяжется язык? Кажется, пока никто ничего не заподозрил. Иногда Иззи в голову закрадывалась мысль: а вдруг ей все равно не поверят? Грэм такой красавец! Стоит ему пальцем поманить – и любая девушка будет его. Иззи, конечно, хорошенькая, но по сравнению с той же Тесс сильно проигрывает. Та постоянно носит крошечные мини-юбки, но при этом выглядит отнюдь не вульгарно, а красиво и очень мило. Наверное, все дело в том, что ей двадцать два. А Офи с ее ростом профессиональной модели! По коридорам она расхаживает, как королева, даже и не подумаешь, что она младший бухгалтер.

Но это все ерунда, сказала себе Иззи. Главное, что Грэм выбрал ее. Иззи вспоминала, как они с ним сбегали из отеля в Роттердаме, чтобы побыть наедине. Оба притворялись, что курят, хотя на самом деле никогда сигареты в руках не держали. Ох и смеялись они тогда! А это сладкое предвкушение первого поцелуя! А длинные черные ресницы Грэма, отбрасывающие тень на его высокие скулы! А его любимый лосьон после бритья «Хьюго Босс» – такой острый, пряный аромат… Воспоминания о романтике этого первого свидания еще долго в трудные моменты поддерживали Иззи на плаву.

Ну и пусть никто не верит, что у них с Грэмом роман. Они же все равно встречаются. Сомнений быть не может: он ее мужчина. А вот и Грэм, стоит в дальнем углу офиса открытой планировки, возле входа в конференц-зал. Лицо у него строгое. Видно, поэтому коллеги за всеми двадцатью восемью рабочими столами примолкли.

Иззи со стуком поставила контейнер с капкейками на стол. Ее сердце стукнуло в унисон.

– Очень жаль, что обстоятельства складываются подобным образом, – произнес Грэм, когда все собрались.

Он долго думал, как завести разговор на эту тему. Он ведь сильный лидер, а не какой-нибудь трус, который отмалчивается и ждет, пока сплетни разойдутся среди подчиненных сами собой. Народ, конечно, останется недоволен, но, по крайней мере, Грэм будет с ними честен.

– Вы и без меня знаете, как обстоят наши дела, – взывая к их здравому смыслу, продолжил Грэм. – Сами все прекрасно видите: бухгалтерия, продажи, обороты… Ребята, вы соль нашей офисной земли, жизненно важные винтики и болтики корпоративной машины. Все расчеты и проекты держатся на вас. Кому, как не вам, знакомы суровые реалии мира бизнеса? Поэтому, хотя я и вынужден сообщить вам неприятную новость, но уверен, что вы меня поймете и не будете думать, будто с вами поступают несправедливо.

В офисе повисла звенящая тишина. Иззи громко сглотнула. В каком-то смысле хорошо, что Грэм не стал скрывать от сотрудников правду. Нет ничего хуже, чем работать в компании, где руководство все держит в секрете, а подчиненные живут в атмосфере постоянного страха и подозрительности. Нет, для агентства недвижимости их начальство на удивление прямое и честное.

«И все же можно было и подождать», – подумала Иззи. Хотя бы чуть-чуть. Все хорошенько обдумать, посмотреть, как будет развиваться ситуация. Вдруг в следующем месяце дела наладятся? Почему бы не отложить решение до весны? Или пусть все партнеры проголосуют, или… Тут Иззи с упавшим сердцем поняла, что на высшем уровне решение уже несколько месяцев как принято: в Роттердаме, или в Гамбурге, или в Сеуле. А сейчас его просто спустили сверху вниз, на уровень офисной челяди.

– Увы, такой удар смягчить невозможно, – продолжал Грэм. – В ближайшие полчаса каждому из вас придет имейл, из которого вы узнаете, останетесь вы или покинете наши ряды. Что касается компенсации, то мы постараемся поступить справедливо и никого не обидеть. Тех, с кем мы вынуждены попрощаться, жду в конференц-зале ровно в одиннадцать.

Грэм глянул на часы. Перед мысленным взором Иззи явственно встала картина: Калли, начальница отдела кадров, выжидающе замерла, занеся палец над кнопкой «Отправить» – ну прямо бегун на старте!

– Еще раз прошу прощения, – прибавил Грэм и направился в конференц-зал.

Сквозь щели в жалюзи Иззи увидела, как он склонил свою потрясающе красивую голову над ноутбуком.

Волна паники тут же захлестнула офис. Все кинулись загружать компьютеры и открывать электронную почту, а потом раз в секунду нажимали на кнопку «Обновить страницу». Сейчас ведь не девяностые и не нулевые. Это тогда можно было перепорхнуть с одной работы на другую за два дня. Подруге Иззи за полтора года дважды выплатили пособие по безработице. Количество рабочих мест в компаниях, да и самих компаний, только сокращается. На каждую вакансию соискателей все больше, и попробуй найти хотя бы одно свободное место! Не говоря уже про миллионы выпускников школ и высших учебных заведений, постоянно наводняющих рынок рабочей силы.

Иззи велела себе сохранять спокойствие, но тщетно. Она сама не заметила, как слопала половину одного капкейка, засыпав клавиатуру крошками. Надо дышать ровно. Вдох-выдох. Два дня назад они с Грэмом лежали под его синим одеялом от Ральфа Лорена, и в этом крошечном мирке им было хорошо и спокойно. Ничего плохого не случится. Все будет отлично. Рядом с ней Франсуа что-то остервенело печатал.

– Ты чего? – спросила Иззи.

– Обновляю резюме, – бросил тот. – Этой фирме конец.

Иззи нервно потянулась за вторым капкейком, но не успела его схватить, как раздался сигнал электронной почты.

Уважаемая мисс Иззи Рэндалл!

С глубоким сожалением сообщаем, что в связи с неблагоприятным экономическим климатом и негативными прогнозами относительно перспектив роста продаж коммерческой недвижимости в Лондоне в текущем году, руководство агентства недвижимости «Калинга Деники» упраздняет должность офис-менеджера четвертого разряда в лондонском офисе. Данное решение вступает в силу незамедлительно.

В одиннадцать часов ждем Вас в конференц-зале С, где Вы обсудите Ваши дальнейшие перспективы с менеджером отдела Грэмом Дентоном.

Искренне Ваш, Йаап ван де Бир