Туз в рукаве

Какое-то время они ждали под мерно падающим снегом, затем дверь отворилась. На пороге стоял маленький хрупкий человечек, похожий на тень. Тусклый свет в дальнем конце коридора делал его еще более бесплотным.

– В чем дело? Кто вы? – В голосе послышались визгливые раздраженные интонации.

«Голубой!» – подумала Хельга. Она ненавидела это племя и, резко шагнув вперед, оттеснила человечка.

– Мистер Фридлендер?

– Да… да. А в чем дело? Вы напачкали на полу!

– Ларри, а ну поговори с ним! – резко приказала Хельга.

Ларри прошел мимо нее в прихожую, с плеч валился снег. На мгновение его массивная фигура совершенно заслонила от нее хозяина квартиры. Она услышала только: «Я от Рона Смита».

– Закроете вы наконец дверь или нет! Боже, какую грязь развели!

Хельга закрыла дверь, затем, ненавидя этого типа уже всеми фибрами своей души, стряхнула снег с манто, сняла шляпу и тоже встряхнула ее, отчего на полу образовалась быстро расползающаяся лужа.

Ларри двинулся по коридору вперед. Дверь в комнату была теперь открыта, и оттуда лился яркий свет.

Из комнаты на нее пахнуло теплом, и она вошла. Мебель громоздкая, старая, сильно обветшавшая. На столе стоял серебряный фазан. Оглядевшись, Хельга пришла к выводу, что это единственная стоящая вещь в комнате и что она сама была бы не прочь иметь такого. В свете старинной, витиеватой работы люстры, где горели только три рожка из доброй дюжины, наконец-то удалось разглядеть получше и самого хозяина. Около шестидесяти. На узком изможденном лице отпечаток страдания. Черные глазки – испуганные и одновременно хитрые, как у лисы, загнанной в угол. Из-под черного берета торчат пряди седых волос. На нем была грязная зеленая водолазка и бесформенные хлопчатобумажные штаны, тоже зеленые. «Крайне неприятный тип», – подумала она, заметив длинные и черные от грязи ногти.

– От Ронни? А как мне знать, что вы действительно от него? – спросил он, глядя на Ларри.

– Рон просил передать, что Джимми о вас помнит. Сказал, что вы поймете, что это означает.

Фридлендер даже взвизгнул от удовольствия, потом зашелся мелким дробным смешком. Чем дольше Хельга смотрела на него, тем больше ненавидела.

– Да, знаю, знаю… Как Ронни?

– Сейчас в тюрьме.

Фридлендер кивнул:

– Да, видел в газетах. Ронни молодец. А он не пострадал, не ранен?

– Нет.

– Вот и славно. – Настала долгая пауза, во время которой все трое разглядывали друг друга; наконец Фридлендер сказал: – Ну и что же я могу для вас сделать, дорогой? Друг Ронни – мой друг.

– Мне нужен паспорт, – сказал Ларри. – Мне говорили, тут вы большой спец.

Лисьи глазки переметнулись на Хельгу.

– А это ваша подружка, дорогой?

– Это та, которая за все платит, – ответила Хельга. – А остальное – не вашего ума дело.

Глаза Фридлендера бегло оценили и норковое манто, и шляпу. Затем остановились на сумочке из кожи рептилии.

– У вас есть фотографии, дорогой?

Ларри извлек из кармана джинсов засаленный конверт:

– Все здесь.

– Так… Это будет стоить… Четыре тысячи пятьсот франков, – сказал Фридлендер, беря конверт. – Деньги на бочку, и качество гарантируется. Это еще дешево.

«Ах ты, старая вошь! – подумала Хельга и взглянула на Ларри. Тот стоял, тупо уставясь на Фридлендера. – Ладно, дам ему шанс, а если не справится, вступаю в бой сама».

– Рон говорил – три куска…

Она была довольна: голос Ларри звучал достаточно твердо.

Фридлендер вскинул грязные руки в притворном сожалении:

– Милый Рон… он совершенно отстал от жизни! Не знает, как все подорожало. Теперь это стоит четыре с половиной, качество – высший класс.

– Рон говорил – не больше трех, – упрямо повторил Ларри.

– Но, извиняюсь, он, видимо, просто не в курсе… – Хитрая лисья улыбка – сперва в адрес Ларри, потом – Хельги.

– Очень жаль, – сказал Ларри. – Но дать больше трех мы не в состоянии.

– Тогда всего доброго! – Фридлендер махнул в сторону двери. – Увидите Ронни, передайте: теперь это стоит дороже.

– Не собираюсь, – отрезал Ларри. – Рон сказал мне кое-что еще. Он сказал, что вы настоящий художник, мастер своего дела. – Ларри придвинулся к Фридлендеру и слегка наклонился. – Во сколько это обойдется, если я сейчас размажу твои пальчики дверью?

Хельга похолодела. Быстро взглянула на Ларри. Все тот же добродушный, жующий резинку парень, но новые нотки, прозвучавшие в его голосе, подсказали: угроза вполне реальна.

Фридлендер, как завороженный, глаз не спускал с Ларри, потом быстро отступил на шаг.

– Что вы такое говорите?..

– А ты что, оглох? Мне нужен паспорт, ты, чучело, понял? Но плачу я за него не больше трех. – Он продолжал жевать резинку. – Так что валяй, приступай к делу, иначе я займусь твоими лапками.

Лицо Фридлендера исказилось от страха. Он привалился к стене.

– Сделаю за три, – хрипло и торопливо пробормотал он, – только для вас. Для другого не стал бы.

– А я и не прошу для другого, – парировал Ларри. – Валяйте. Мы подождем.

Фридлендер стоял, переминаясь с ноги на ногу.

– Я хотел бы деньги вперед…

– Мы подождем, – повторил Ларри.

Фридлендер заискивающе посмотрел на Хельгу: