Туз в рукаве

– А вы торопитесь, мэм?

– Нет.

– Я тоже нет… Я никогда не спешу. – Он рассмеялся.

Нет, теперь она тоже никуда не спешила, ведь он был здесь, рядом с ней. Она надеялась оказаться в Базеле часа в два и остановиться в «Адлоне», но теперь ей было все равно. Теперь она понимала, что в «Адлон» Ларри брать неудобно – без багажа, в таком виде. Лучше уж подыскать более скромный отель, где не будет этих любопытных и удивленных глаз.

– А где вы сегодня ночевали? – спросила она.

– Нашел комнату. Вы уж простите меня, мэм, но пришлось потратить часть ваших денег. Но я вам верну.

Еще одна девушка? Она почувствовала укол ревности.

– Не беспокойтесь. Денег у меня достаточно. – Она в нерешительности помолчала с минуту. – Деньги – полезная вещь, но не всегда приносят счастье.

Он заерзал на сиденье, сдвинул кепи со лба, потом опять надвинул.

– Мой старик тоже всегда так говорит. – (Она тут же поняла, что допустила промашку.) – Люди, у которых куча денег, любят порассуждать о счастье. – Голос его звучал грубовато.

– Да… это верно. – Ей хотелось подстроиться под него. – Часто не ценишь то, что имеешь.

Он снова заерзал.

– Да, так говорят. А Рон говорит, что слишком мало людей имеет много денег и у слишком многих их мало.

«Это что, прикажете считать мудрым изречением?» – подумала она, но вслух сказала:

– Вы все время упоминаете какого-то Рона… Кто он?

– Мой приятель. – Он повернулся, и она с неудовольствием подметила, как оживилось его лицо.

И снова почувствовала укол ревности, зная, что никто не заметит того простодушно-восторженного выражения на его лице, если он когда-либо заговорит о ней со своими друзьями.

– Расскажите мне о нем.

Какое-то время он молча смотрел вперед через ветровое стекло, затем заговорил:

– Ну, вообще-то, он личность. Незаурядный человек. А какой повар – в жизни ничего подобного не видел! – Он восторженно тряхнул головой. – И что у него ни спросишь… про что угодно – на все получишь ответ. Для него нет проблем. Очень умный парень.

– Да, похоже, замечательный. – Она постаралась вложить в эту фразу максимум энтузиазма. – А где вы познакомились?

– Да так, случайно. – По его голосу она поняла, что он не очень-то расположен говорить на эту тему.

– А почему вы не путешествуете вместе?

Он рассмеялся и стукнул себя кулаком по коленке:

– Да потому, мэм, что он сейчас в тюрьме.

– В тюрьме? За что?

Он покосился на нее из-под козырька:

– Вы только не подумайте ничего дурного, мэм. Уж я-то знаю: стоит таким, как вы, заслышать, что человек в тюрьме, и вы сразу думаете про него бог знает что. Рон не такой. Он протестует. Он возглавлял марш протеста в Гамбурге, вот его и упекли.

Руки Хельги легко касались баранки, глаза не отрывались от дороги. После паузы она спросила:

– И против чего он там протестовал?

Снова настала долгая пауза, и она взглянула на него:

– Против чего он протестовал?

– Я не очень-то разбираюсь в этих делах, мэм. – Он дернул за козырек. – Вообще-то, они там всю дорогу говорили, говорили… Я только одно знаю: причина протеста была.

– Откуда знаете?

Он нетерпеливо передернулся:

– Ну, он так сказал.

«Что за дитя», – подумала она и снова растрогалась.

– Но если он такой умный, как вы говорите, Ларри, как же это получилось, что он оказался в тюрьме?

– Он умный! И он мне все объяснил. Он сказал: пока люди о тебе не знают, ты ничто. Реклама – великолепная вещь. Вот он угодил в кутузку, и на следующий же день его фото появилось во всех газетах. И теперь в Гамбурге о нем говорят… И это здорово!

– Он, конечно, против богатых?

Ларри нахмурился:

– Да… пожалуй что, так.

– А вы тоже?

– Может. Я как-то особо об этом не думал…

– Но зато слушали Рона!

– Ясное дело. Да его нельзя не слушать! Это гамбургское сборище было, доложу вам, вещь! Он сколотил кодлу парней. Я тоже там был. Дождь лил как из ведра. Я хотел стать где-нибудь под навесом, но Рон сказал: фигушки, давай вперед. И я шел впереди. Потом мы стояли там как статуи, мокрые, голодные как черти. И тут опять Рон начал заваруху. Завел нас, и минут через пять мы все взорвались точно ракеты! Да, доложу я вам, это было нечто! Повеселились вволю. Вопили, орали, били витрины, переворачивали машины и поджигали их. Бросали в фараонов кирпичами… Вообще – задали шороху. Здоровская вышла заваруха!

– Но зачем, Ларри?

Он метнул в ее сторону взгляд, глаза враждебно сузились.

– Значит, надо было… Рон так сказал.

– Ну а потом?