Ухо востро

Закинув ногу на ногу, Генри помедлил и спросил:

– А лишняя найдется?

– Да, Генри.

– Нам они, конечно, не понадобятся. Но лучше затевать драку с ножом, чем с голыми руками.

На террасе появилась Джильда, за ней – Джонни. Никто не слышал, как они приехали. Повернувшись, старики выжидающе уставились на молодежь.

Упав в кресло, Джильда слегка повела плечами, чтобы стряхнуть волосы. Джонни подошел к Марте.

– Вот. – Он положил на стол четыре листа бумаги. – Достать их было непросто.

Бросив недоеденную индюшачью ногу на бумажную тарелку, Марта вгляделась в непроницаемую физиономию Джонни.

– Проблемы?

– Так, по мелочам. Ничего серьезного. Консьерж оказался не такой уж и лодырь. Почти застукал нас, но «почти» не считается. В любом случае мы справились. Вот ваши копии!

– То есть неприятностей у нас не будет? – осведомилась Марта.

– Он просто чудо! – хрипло сказала Джильда. – Отомкнул все замки и запер их снова. Провозился с картотекой восемьдесят минут. Я разве что на стенку не лезла! А он – само спокойствие! Когда мы достали папку и сделали копии, он потратил еще полчаса, чтобы запереть шкаф.

– Хватит болтать! – бросил Джонни. – Работа как работа. Мы ее сделали. Теперь я пошел купаться.

Сбежав по ступенькам террасы, он направился к пляжу.

– Я же говорил, – заметил Генри. – Он хороший парень.

– Даже не представляете, насколько хороший, – сказала Джильда. – Просто волшебник. Уж как он открывал двери… и все время простоял на коленях возле той картотеки… Представляете, он разговаривал с замком! Такое ощущение, будто занимался любовью с женщиной – действовал так нежно, так… В общем, раньше мне такого видеть не доводилось. А когда замок открылся – ну, словно женщина, – он даже застонал. Как будто… ну, вы понимаете… – Умолкнув, Джильда покраснела и вскочила на ноги.

– Тебе бы выпить, – ласково предложил Генри. – Давай налью.

Джильда его не слышала. Она ушла к перильцам и смотрела, как Джонни уплывает далеко в море.

Старики переглянулись, а потом Марта вытерла пальцы и взялась за копии.

Джильда чувствовала себя совершенно измотанной. Вломиться в офисное здание, чудом избежать встречи с консьержем, бродившим по второму этажу, ждать, пока Джонни справится с замком, и, наконец, пережить триумф победы – такое утомит кого угодно.

Оставив копии на попечение Марты и Генри, она ушла в спальню, разделась и приняла холодный душ. Ночь выдалась жаркая, лунная; окна открыты, но в комнате все равно было душновато. Джильда улеглась на постель в чем мать родила, скрестив ноги и заложив руки за голову. Не шевелясь, она вспоминала вечерние приключения. Вспоминала тот ужас, когда Джонни схватил ее, затащил в темный угол, и тут же мимо прошаркал консьерж.

Джильда смутно слышала, как на террасе тушат свет, как Марта топает к холодильнику, как закрывается дверь спальни полковника.

Интересно, чем занят Джонни. Если бы он вошел к ней в комнату, Джильда бы ему не отказала. Она желала его сильнее, чем любого мужчину на свете, – так, что ныло все тело.

Но Джонни не появился.

Ровно в восемь тридцать утра Фло вкатила столик с завтраком в спальню Марты и с удивлением обнаружила, что та уже встала, сидит на балкончике и что-то увлеченно пишет на листке бумаги.

– С добрым утром, мисс Марта… Все в порядке? – спросила Фло, вращая черными глазищами.

– Разумеется, все в порядке, дуреха! – рявкнула Марта, отложив карандаш, и жадно взглянула на поднос. На завтрак Фло всегда готовила что-нибудь вкусненькое, да и сервировка была безупречной.

– Скажи полковнику, что через час нам нужно будет поговорить. Кстати, где он?

– Пьет кофе на террасе, мисс Марта.

– Ну так пойди и скажи!

Спустя полчаса Марта одолела четыре толстых блинчика с сиропом, четыре бараньи почки с картофельным пюре, пять тостов с вишневым вареньем и три чашки кофе. Оттолкнув столик, она удовлетворенно вздохнула и откинулась в кресле. И тут в дверь постучали.

В комнату вошел Генри, похожий на тощего старого аиста. В пальцах у него дымилась сигара.

– Присядь, – сказала Марта. – Хочешь кофе? У меня еще остался.

– Нет, спасибо. Я уже пил кофе. – Усевшись, Генри скрестил ноги. – Ну?

– Я составила список. Взгляни. – Марта передала ему листок.

Генри, поглаживая усы, углубился в изучение списка. Наконец он кивнул:

– Я сделал примерно такой же. Вижу, здесь нет бриллиантов Эсмальди. Что с ними не так?

Покачав головой, Марта сделала кислое лицо – такое, словно откусила кусок айвы.

– Связываться с бриллиантами Эсмальди? – осведомилась она. – Не думала, что ты так глуп.

Генри недоуменно уставился на Марту:

– Почему бы и нет? Они стоят триста пятьдесят тысяч. Эйб их с руками оторвет. Повторюсь: почему бы и нет?

– Ничего Эйб не оторвет, и я скажу тебе почему. Бриллианты Эсмальди застрахованы в «Нэшнл фиделити» – там, где работает Мэддокс. Этот сукин сын упек меня за решетку на пять лет! Самый умный и самый опасный мерзавец в страховом бизнесе. Вот почему в моем списке нет вещей, застрахованных в «Нэшнл фиделити». Остальные подонки-страховщики и в подметки Мэддоксу не годятся. Однажды я с ним уже схлестнулась и не собираюсь повторять эту ошибку!

Генри кивнул:

– Я не знал.

– Ну, теперь знаешь. – Марта укуталась в шаль. – Где Джонни?

– На террасе.

Поднявшись на ноги, Марта вышла на край балкончика и зычно велела Джонни подняться.

Вернувшись в кресло, она взглянула на опустевший столик и обнаружила на хлебной тарелке беспризорный кусок пирога с черной смородиной. Щедро намазав его маслом, Марта приступила к еде.

Явился Джонни.

– Садись, – сказала Марта. – Итак, поехали. – Сделав паузу, она вытерла губы бумажной салфеткой. – У нас есть список людей, владеющих огромным количеством дорогих ювелирных изделий. Эти вещицы хранятся по домам, в сейфах фирмы «Рейсон». Стоимость драгоценностей – один миллион восемьсот тысяч долларов. Эйб Шульман, ворюга, заплатит нам треть. То есть шестьсот тысяч. По моим подсчетам, твоя доля – сто двадцать пять штук. Ну как, нравится?