Игры Немезиды

– Каллисто и Паллада?

– А совсем недавно еще и нападение на Землю – со старого, воняющего нафталином грузовоза.

– Не слыхал, чтобы на Земле рвануло, так что, надо понимать, атака не удалась, – рассмеялся Холден.

– Ну, атака была самоубийственной, и самоубийство как раз удалось. Находившийся на высокой орбите патрульный флот ООН превратил грузовик в газ за десятую а.е. от планеты. Ущерба не было, шума в прессе тоже. Но не исключено, что это только разведка. Они затевают большое шоу, которое всем напомнит о Поясе. И меня дико пугает, что невозможно предвидеть, чем это окажется.

* * *

Плавно уходящий вниз коридор жилого кольца Тихо был полон рабочими. Холдена расписание станции почти не касалось, но сейчас он решил, что попал в пересменок. Если, конечно, это не упорядоченная эвакуация без объявления тревоги.

– Йо, Холден! – окликнул кто-то на ходу.

– Привет, – отозвался Холден, понятия не имея, с кем здоровается.

Он так и не научился обращаться со славой. В него тыкали пальцами, на него глазели, перешептывались. Понятно, мало кто хотел его оскорбить. Такая реакция была просто проявлением удивления, когда человек, много раз виденный на экране, вдруг появляется в реальном мире. Бо?льшая часть шепотков, которые ему удавалось подслушать, сводились к чему-то вроде: «Это не Джеймс Холден? По-моему, это Джеймс Холден».

– Холден, – бросила попавшаяся навстречу женщина, – как делишки?

На Тихо в три смены жили и работали пятнадцать тысяч человек. Маленький город в космосе. Так и не вспомнив, знаком ли он с этой женщиной, Холден улыбнулся ей.

– Нормально. Как у тебя?

– Да так себе, – отозвалась она, проходя мимо.

У двери каюты он вздохнул с облегчением – за ней ждала только Наоми. Она сидела за столом с чашкой горячего чая и рассеянно смотрела перед собой. Холден не знал, грустит она или задумалась над сложной инженерной задачей. С виду это бывало очень похоже.

Она налил себе воды из кухонного крана и сел напротив, дожидаясь, пока Наоми заговорит. Она взглянула на него сквозь пряди волос и грустно улыбнулась. Значит, не работа, а меланхолия.

– Привет, – сказала она.

– Привет.

– Тут у меня одно дело.

– Я могу помочь? – спросил Холден. – Только скажи.

Наоми отпила чаю. Тянула время – не лучший признак. Значит, она не знает, как рассказать о случившемся. У Холдена поджались мышцы на животе.

– Собственно, ситуация такая, – призналась она. – Мне нужно кое-что сделать, а тебя я в это замешивать не могу. Совсем. Потому что ты попытался бы помочь, а у тебя не выйдет.

– Не понимаю, – сказал Холден.

– Обещаю, когда вернусь, дать полный отчет.

– Погоди. Что значит «когда вернешься»? Ты куда собралась?

– Для начала на Цереру, – сказала Наоми, – но, возможно, придется лететь и дальше. Не знаю точно, сколько меня не будет.

– Наоми! – Холден через стол дотянулся до ее руки. – Ты меня страшно пугаешь. Я не отпущу тебя на Цереру одну. Тем более если дело плохо, а мне сдается, что дело совсем плохо.

Наоми отставила чашку и обеими руками сжала его ладонь. Пальцы, прикасавшиеся к горячему пластику, согрелись, остальные были холодными.

– Я лечу одна. Это не обсуждается. Либо я лечу, потому что ты меня понимаешь и даешь мне свободу, либо потому, что между нами всё кончено и у тебя больше нет права голоса в моих делах.

– Постой. Ты что сказала?

– Ты про «всё кончено»? – Наоми крепко сжала его руку.

– Нет, нет, конечно.

– Тогда спасибо, что доверяешь мне и даешь разобраться самой.

– Я это сказал?

– Более или менее.

Наоми встала. Теперь Холден заметил на полу рядом с ней уже собранный багаж.

– Постараюсь быть на связи, но, если не выйдет, не бери ничего в голову, ладно?

– Ладно, – как во сне отозвался Холден.

Наоми, стоявшая по ту сторону стола с зеленым рюкзачком в руке, показалась ему очень далекой. То ли комната стала больше, то ли Холден стал маленьким. Он поднялся и покачнулся от головокружения.

Наоми бросила на стол рюкзак и обняла его обеими руками.

Уткнувшись подбородком ему в волосы, прошептала:

– Я вернусь. Обещаю.

– Ладно, – повторил он.

Мозг отказывался выдавать другие слова.

Наоми еще крепче сжала его, потом забрала рюкзак и пошла к двери.

– Подожди! – сказал Холден.

Она обернулась.

– Я тебя люблю.

– И я тебя люблю, – сказала она и ушла.

Холден снова сел – чтобы не упасть. Вытащил он себя из кресла через час или через минуту – сам не помнил. Хотел было позвонить Амосу и напиться вместе с ним, но вспомнил, что Амоса с Алексом тоже нет.

Никого нет.