Война Калибана

– Ну что ж. Простите, что отняла у вас время. И… что разбередила открытую рану. Я потеряла сына. Чаранпалу было пятнадцать. Несчастный случай на лыжах.

– Сочувствую, – проговорил Мао.

– Если что-то узнаете, сообщите мне, – попросила она. – Непременно.

Он встал. Авасарала задержала его почти в дверях, снова заговорив:

– Жюль?

Он обернулся через плечо, застыл, как на стоп-кадре.

– Если обнаружится, что вы что-то знали, а мне не сказали, я очень рассержусь, – проговорила она. – А я не из тех, кого стоит злить.

– Если я не знал этого раньше, теперь знаю. – Прощальная реплика Мао оказалась не хуже любой другой. Дверь за ним закрылась. Авасарала вздохнула и откинулась в кресле. Повернулась к Будде.

– Не слишком ты мне помог, толстяк, – пробормотала она. Статуя, как и следовало ожидать, не ответила. Приглушив лампы, Авасарала впустила в комнату серый грозовой свет. Что-то ее беспокоило.

Возможно, Мао просто проявил сдержанность опытного переговорщика, но она чувствовала, что ее отсекли от цепочки. Исключили из дела. Это тоже было любопытно. Авасарала задумалась, не попытается ли он вести дело через ее голову. Может, стоит предупредить Эрринрайта, чтоб ждал возмущенного звонка?

Она колебалась. Трудно поверить, чтобы там, на Венере, сохранилось нечто человеческое. Протомолекула, согласно общему мнению, предназначалась для внедрения в примитивные формы жизни и превращения их в нечто иное. Но если… Если человеческий мозг оказался слишком сложен, чтобы полностью подчиниться контролю, и девушка в некотором смысле пережила падение, если ей захотелось связаться с папочкой…

Авасарала дотянулась до ручного терминала и вызвала на связь Сорена.

– Мэм?

– Когда я говорю: «Не спешите», это не значит, что у вас выходной. Где мой чай?

– Иду, мэм. Меня отвлекли. Принесу рапорт, вам будет интересно.

– Остывший чай меня не интересует, – буркнула она и отключилась.

Установить за Мао серьезное наблюдение, вероятно, не получится. У торгового дома «Мао – Квиковски» собственные средства связи, собственные шифровальные схемы – соперничающие с ним предприятия вооружены не хуже ООН и не меньше стремятся раздобыть секреты фирмы. Но сигнал от Венеры к «Маоквик» можно поймать и другими способами. Как и любые сообщения, направленные из колодца в колодец[10 - Подразумеваются гравитационные колодцы – области тяготения планетных масс.].

Сорен принес на подносе чугунный чайничек и керамическую чашку без ручки. Он ничего не сказал по поводу затемнения в комнате, а просто осторожно прошел к столу, опустил поднос, налил в темную чашку еще исходящий паром чай и поставил рядом с чайником свой ручной терминал.

– А копию переслать нельзя было? – спросила Авасарала.

– Так эффектнее, мэм, – объяснил Сорен. – Умение себя подать – это всё.

Она фыркнула и назло ему сперва взяла чашку, подула на темную жидкость и только потом взглянула на терминал. Метка в правом нижнем углу показывала, что передача послана с Ганимеда несколько часов назад, и давала код приложенного доклада. В кадре был мужчина с крепкими костями землянина и нечесаными темными волосами. В его красоте было что-то мальчишеское. Авасарала отхлебнула чай и нахмурилась.

– Что это у него с лицом?

– Офицер, приславший рапорт, предполагает, что бородка – просто камуфляж.

Она фыркнула.

– Ну слава богу, он хоть очки не надел, а то бы мы ни в жизнь не догадались! Какой черт занес Джеймса Холдена на Ганимед?

– Он доставил гуманитарную помощь. Не на «Росинанте».

– Это подтверждается? Нам известно, что поганцы из АВП умеют подделывать регистрационный код.

– Офицер провел визуальный осмотр внутренних помещений и, вернувшись, удостоверился точно. Кроме того, в команде недостает постоянного пилота Холдена, и мы предположили, что он затаился где-то в темноте в пределах досягаемости направленного луча, – сказал Сорен и, помолчав, добавил: – Холден числится в розыске. «При встрече немедленно задержать».

Авасарала включила свет. Окно снова превратилось в темное зеркало: грозовые тучи сгущались.

– Надеюсь, мы не исполнили приказа? – спросила Авасарала.

– Не исполнили. У нас имеется подробное описание его и его команды, но положение на станции не допускает тщательного досмотра. Кроме того, Марс, похоже, еще не знает, что он там, так что мы предпочли оставить новость при себе.

– Рада, что хоть кто-то там кое-что понимает в разведывательной тактике. Есть идеи, что Холден там делает?

– Пока, похоже, просто пытается помочь, – пожал плечами Сорен. – Не замечен в переговорах с интересующими нас фигурами. Но вопросы задает. С жульем, трясущим гуманитарные посылки, чуть не дошло до драки. Те парни сбежали. Конечно, времени прошло немного…

Авасарала сделал еще глоток чая. Надо отдать мальчику должное: заваривать он умеет. Или нашел человека, который умеет, – какая разница? Если Холден на Ганимеде, значит, АВП интересуется происходящим там. И значит, у них прежде не было на месте агента, который мог бы доложить обстановку.

Желание знать подробности само по себе ни о чем не говорит. Даже если бы там просто затеяли стрельбу случайные придурки. Ганимед для системы Юпитера и для Пояса – важнейшая станция. АВП должен иметь там свой глаз. А вот то, что они прислали Холдена, единственного, кто пережил историю с Эросом, пожалуй, не случайно.

– Они не знают, что это, – заключила она.

– Мэм?

– Они не зря заслали человека, уже сталкивавшегося с протомолекулой. Пытаются понять, что за чертовщина творится. А значит, пока не знают. Отсюда следует… – она вздохнула, – следует, что это не их рук дело. И очень жаль, потому что единственный живой образец, о котором нам известно, – у них.

– Что поручить группе наблюдения?

– Наблюдать! – рявкнула Авасарала. – Не спускать глаз, следить, с кем он ведет разговоры, что делает. Ежедневный рапорт, если ничего не происходит; если же произойдет – дополнительный вне очереди.

– Да, мэм. Задерживать не надо?

– Только если он или его люди попытаются покинуть Ганимед. В ином случае не мешать и не лезть на глаза. Холден – псих, но отнюдь не глуп. Если он поймет, что за ним следят, начнет выбрасывать в эфир снимки наших людей на Ганимеде или еще что-нибудь в этом духе. Не забывайте: у него редкостная способность заваривать кашу.

– Что-то еще?

Новая вспышка молнии. Новый раскат грома. Еще одна гроза в череде триллионов гроз, бушевавших над Землей с начала времен, с первой попытки чужаков прикончить зарождающуюся на планете жизнь. Теперь чужие оказались на Венере и рвались дальше.

– Придумайте, как мне связаться с Фредом Джонсоном, не уведомляя Нгайена и марсиан, – сказала она. – Без закулисных переговоров не обойтись.

Глава 10. Пракс

– Па киррап мне это[11 - Приблизительный перевод: «Не по мне это. Пучок салата – что за дела? Раньше обошлось бы в десять тысяч».], – говорил сидящий на койке паренек. – Пучок салата, са-са? Десять тысяч по-старому.

Он был не старше двадцати. Годился ему в сыновья, а Мэй годилась бы парню в дочери. Голенастый жеребенок: тянется вверх, да и рос всю жизнь при низком тяготении. Мальчишка и прежде был неимоверно тощим, а теперь еще и наголодался.

– Могу, если хочешь, дать вексель, – предложил Пракс.

Парень ответил усмешкой и неприличным жестом.