Ледяная колыбель

Теперь Канте припомнил один его урок.

«Когда охотишься на опасную добычу, твое лучшее оружие – тени».

Не обращая внимания на продолжающийся на улице бой, с арбалетом в руке он внаклонку метнулся к соседним развалинам домов, стоящих вплотную друг к другу, и пролез в разбитое окно, давным-давно очищенное от осколков стекла. Коротко выдохнув, помог Рами проскользнуть следом, пока зрение привыкало к темноте.

– Если получится пройти через эти дома, не вылезая на улицу, – прошептал Канте, – то мы сможем подобраться к карете твоей сестры с обратной стороны.

Рами кивнул и указал в глубь строения:

– Такие домохозяйства обычно имеют общий внутренний дворик. Через него выйдет быстрее добраться до дома, ближайшего к Аалийе.

– Ладно.

Канте направился через полуразрушенное строение. Верхний уровень частично обрушился, образовав завал из балок, досок и битого камня. Из-под ног у них разбегались крысы и прочая пищащая нечисть. К лицам и одежде липла паутина. В помещении резко пахло гнилью и застарелой мочой.

Канте оглянулся посмотреть, как там Рами. Местный принц не выказывал ни колебаний, ни брезгливости, пробираясь через подобную грязь. На лице его застыла маска отчаянной решимости. Рами схватил жирную крысу за хвост и отшвырнул ее прочь, даже не поморщившись. Канте все больше нравился этот малый. Теперь он был полон решимости укрепить их дружбу, если они выживут.

Вместе они пробрались в кухню с низкой крышей и почерневшим от сажи каменным очагом в углу. Дальняя дверь криво повисла на единственной петле, пропуская чуть больше света. Выглянув в щель, можно было увидеть садик на заднем дворе, заросший сорной травой, чертополохом и колючками. Каменное кольцо, заросшее лишайником, отмечало старый колодец.

– Держись поближе вон к той стенке, – предупредил Канте. – На случай, если кто-нибудь на втором этаже наблюдает за этой стороной дома.

Рами нырнул вслед за Канте во двор, тоже прижавшись к стене. Пока они осторожно продвигались вперед, его друг готовил свои клинки, перекидывая их между пальцами. Наверное, проверял их вес, разминал суставы – или, может, это был просто такой способ развеять нервозность. В любом случае серебряные ножи, казалось, появлялись и исчезали словно сами по себе.

Пробираясь сквозь сорняки и ступая по разбитой черепице с крыши, они наконец добрались до строения, ближайшего к карете Аалийи. Канте коротко глянул на Рами, получив подтверждающий кивок – да, пройти через этот дом будет лучше всего.

Канте первым протиснулся в приоткрытую дверь. Сделал вдох, чтобы успокоиться, и дождался, пока глаза вновь не привыкнут к полумраку. До них доносились отголоски битвы снаружи. Крики, приказы, лязг стали…

– Пошли! – настойчиво произнес Рами.

Канте продолжил осмотр кухни, в которой они оказались. По крайней мере, этот дом оказался в несколько лучшем состоянии. Второй этаж оставался нетронутым. Канте миновал лестницу, ведущую наверх, навострив уши в поисках каких-либо признаков притаившихся наверху людей, но боевые действия снаружи усложняли эту задачу.

Пригнувшись пониже, он вышел в большую комнату в передней части здания. Повсюду валялась сломанная мебель. Кучка пепла и частично сгоревшие поленья наводили на мысль, что кто-то когда-то использовал это место для ночлега, спасаясь от холода.

Рами схватил его за плечо, тихонько шикнув, и указал наверх. Между стропилами завивалась тонкая струйка пыли, просачиваясь сквозь доски пола наверху.

«Там кто-то есть…»

Канте проклинал себя за то, что сосредоточился на полу, на этих кучках пепла. Он осторожно сдвинулся на пару шагов в сторону, приближаясь к неровному пролому в потолке. В то время как пол верхнего этажа в основном был цел, один его угол полностью обвалился. Канте различил там, наверху, едва заметное мерцающее свечение, проявившееся лишь тогда, когда кто-то сместился в направлении пролома.

«Нас там услышали?»

Канте прижал приклад своего арбалета к плечу. Короткая стрела уже была на месте, тетива туго натянута. Приблизившись к дыре, он вскинул оружие к глазу, тщательно прицеливаясь. Наклонил голову ровно настолько, чтобы бросить взгляд на Рами, желая, чтобы его друг чуть отступил назад, – и тут застыл.

За спиной у Рами, на пороге кухни, шевельнулась какая-то тень. Кто-то бесшумно спустился по задней лестнице, чтобы подобраться к ним сзади. В темноте сверкнул меч.

«И тут засада…»

Наверное, дело было в потрясенном взгляде Канте, но Рами моментально отреагировал, двигаясь с быстротой атакующей змеи.

Его друг опустил плечо и, казалось, даже не оглянувшись, махнул рукой за спину. В воздухе сверкнуло серебро, слетевшее с кончиков пальцев. Маленький клинок вонзился мужчине прямо в горло. Крик прозвучал скорее сдавленным бульканьем, и нож почти сразу же заставил противника окончательно умолкнуть.

Было достаточно тихо, чтобы Канте услышал топот сапог над головой. Он резко обернулся, когда в дыру спрыгнула фигура в широко распахнутом плаще и с мечом в руке.

Канте, который все еще держал арбалет у щеки, нажал на спусковой крючок, крепко сжимая свое оружие, поскольку тугой заедающий спуск угрожал сбить его с прицела. Стрела пронзила левый глаз нежданного противника еще до того, как тот оказался на полу. Ноги подогнулись под ним, стукнувшись коленями об пол, а за ними последовало и тело.

Рами присоединился к Канте, который достал из колчана еще одну стрелу и вставил ее на место, туго натянув тетиву арбалета. Они некоторое время смотрели во все стороны, но больше никто не появлялся.

– Похоже, это были все, – прошептал Канте.

Промчавшись через оставшуюся часть комнаты, они добрались до частично заколоченного окна и заглянули за сломанную доску. Задняя часть опрокинутой кареты Аалийи лежала перед ними как на ладони. Сколько уцелело ее защитников, сказать было трудно. Единственной, кто оставался на виду, была та гибкая телохранительница Аалийи, которая все еще выплясывала на булыжниках, сражаясь сразу с двумя противниками. Груда тел вокруг нее заметно выросла. Но из левого плеча у нее торчал оперенный конец стрелы, а по лицу текла кровь, причем не только чужая.

Еще один из налетчиков бросился через улицу, чтобы присоединиться к драке.

Эта женщина не смогла бы долго продержаться.

«Без посторонней помощи».

Канте навел арбалет на брешь в досках, прицелился, затаив дыхание, и выстрелил. Стрела угодила в намеченную цель. Голова бегущего откинулась назад, увлекая за собой тело. Он рухнул навзничь.

Рами тем временем переместился к двери. Та была перевязана веревкой, но со временем конопля превратилась в труху. Клашанский принц врезался плечом в дверь, выскочил на улицу и быстро укрылся за опрокинутой каретой, совершенно невредимый – вероятно, из-за густеющего дыма и того факта, что они уже разобрались с двумя противниками наверху.

Канте последовал за ним, неловко возясь со своим арбалетом и нащупывая еще одну стрелу. Выскочив на улицу, он заметил брошенный лук – видимо, брошенный здесь, когда взорвалась первая боевая повозка. В нескольких шагах от него среди россыпи стрел лежал кожаный колчан.

Канте улыбнулся этой маленькой удаче, не зная, какого бога благодарить, и отшвырнул арбалет в сторону, радуясь, что избавился от него.

– А ну его в задницу!

Подобрал лук, собрал стрелы обратно в колчан. Три штуки зажал между пальцами. Выпрямился. Рами кивнул ему, а затем обогнул фургон, готовый прийти на помощь телохранительнице.

Канте последовал за ним по пятам, накладывая первую стрелу на тетиву и все еще держа две другие между пальцами.

Их внезапное появление из-за фургона застало всех врасплох. Рами быстро расправился с одним из противников телохранительницы, Канте снял другого. Вместе они прикрыли с флангов женщину, которая, тяжело дыша, отступила на шаг.

Еще больше нападавших бросились вперед. Но Канте уже переместил запястье, чтобы заложить вторую стрелу на тетиву. Натянул ее и выстрелил. После чего моментально зарядил и выпустил оставшуюся в пальцах стрелу. Обе угодили точно в цель – упали еще две фигуры.

Рами рядом с ним крутился и выгибался, рассыпая в воздухе смертоносное серебро.

Последовали крики, высоко в воздух брызнула кровь, упало еще больше тел.

Канте уже полез в колчан, висящий у него на плече. Зажал между пальцев еще три стрелы и выдернул их. Но прежде чем успел приладить первую из них на место, к его лицу метнулась рука, затянутая в толстую кожу. Короткая арбалетная стрела звякнула о сталь, срикошетив от маленького щита, пристегнутого к предплечью телохранительницы. Она скакнула вперед, готовая прикрыть их обоих.

Канте сосредоточился на лучниках в окнах.

Рами укладывал на землю тех, что были вооружены мечами.

Битва продолжалась, казалось, целую вечность.

Канте поймал себя на том, что уже задыхается, и вытер пот со лба. Пальцы у него болели, плечи жгло как огнем. Порывшись в своем колчане, он обнаружил, что тот пуст. У Рами тоже закончились ножи, и ему пришлось подхватить с булыжников кривой меч.