Сон о сне

Эллиот неслышно прикрыл за собой дверь, оставив меня одну.

***

Первой мыслью было решение навестить Юми. Идея эта возникла внезапно, но была такой естественной и правильной, что я незамедлительно ей повиновалась. Я всегда обращалась к подруге за советом. Разумеется, есть ещё Лиам и Моника, готовые помочь в любой момент, но, когда случалось что-то серьёзное, я всегда шла к Юми. Однако оказавшись уже у дверей больницы, я вдруг поняла, что не смогу рассказать ей о том, что случилось. Я не должна пугать её странным рассказом о вчерашних событиях, ведь если она перенервничает и с ней или с её ребенком что-то случится… Это будет куда страшнее, чем моя связь с демоном. Поэтому, бросив взгляд на окно палаты подруги, я побрела прочь, не разбирая дороги.

Сквозь скрытое белоснежными облаками небо слабо сияло солнце, нисколько, впрочем, не грея. В воздухе, подхватываемые лёгким дуновением ветра, кружились в своём особенном вальсе снежинки, то и дело касаясь моего лица и мгновенно тая. Заворожённая их танцем, я протянула вперёд руку и на раскрытую ладонь опустилась пара снежинок. Но, прежде чем я успела бы разглядеть их причудливую форму, превратились в две крошечные капельки воды. Убрав руку обратно в карман, я собралась было идти дальше, как вдруг услышала обрывок рождественской песни:

О святое дитя Вифлеема,

Снизойди до нас, мы молим!

Приди и избавь от греха,

Родись средь нас сегодня.

Голоса доносились из собора неподалеку. Кажется, в последний раз я была в церкви, когда мне едва исполнилось десять. Мои родители – католики, исправно ходили на мессу каждое воскресенье, беря с собой и двух маленьких детей, меня и мою сестрёнку. Первое время мне нравилось бывать там, я даже пыталась проникнуться атмосферой, царившей в Обители Божией, и какое-то время пела с сестрой в детском хоре. А потом… потом мой интерес стал пропадать, пока однажды в воскресное утро я не отказалась идти, честно признавшись ошарашенным родителям, что мне там просто скучно. Помню, мама сильно кричала в тот день что-то о вере, долге и обязанности каждого человека, а папа неожиданно встал на мою сторону, сказав, что со временем я всё пойму. А Кэрол… моя маленькая сестрёнка, родившаяся лишь несколькими минутами позже меня, очень полюбила это место. Она была гордостью мамы, её полной копией, такая же светловолосая и голубоглазая. С маминой внешностью и мягким, простодушным характером папы Кэрол и в самом деле была похожа на маленького ангела.

Воспоминания о погибшей сестре нахлынули внезапно, до боли стиснув горло невидимыми пальцами. Я запрокинула голову и крепко зажмурила глаза. Это было необходимо, слишком высока вероятность, что пара слезинок опять превратятся в неконтролируемый поток слёз. А такое я могла позволить себе лишь дома, наедине сама с собой. Внезапно мне подумалось, что всё, что случилось прошлым вечером, не было случайностью, и это что-то вроде возмездия за то, что я сделала. Но с каких пор наказывают, отдавая в личное распоряжение демонов?

Покачав головой, я хотела пойти дальше, как вдруг почувствовала настойчивое желание посетить собор. Какую-то часть меня тянуло в старый, ничем не приметный храм, а другая – хотела скорее вернуться домой. Я стояла посреди улицы, почти физически ощущая, будто кто-то тянет меня за руки в разные стороны. Люди обходили стороной, кто-то оборачивался, не понимая, что так привлекло моё внимание. Наконец, пойдя на поводу у минутного порыва, я развернулась в сторону церкви и быстрым шагом направилась к ней.

Оказавшись внутри, я замерла на пороге, разглядывая скромную обстановку помещения. Оно было небольшое, светлое, с несколькими рядами скамеек. Справа от алтаря, на небольшом выступе, хор детей лет десяти пел рождественскую песню. В белоснежных одеждах, с маленькими прикрепленными крылышками позади, они были словно настоящие ангелочки, сошедшие с небес. Я старалась не думать о сестре и не понимала, что привело меня сюда. В храме почти не было прихожан, лишь я и какой-то светловолосый человек на самом краю скамейки. Сев поодаль от него, я вперила взгляд в собственные руки на коленях. Где-то на краю сознания всё ещё пел хор, но я не вникала в смысл песни, просто слушала.

Может, я зря переживаю, и в том, чтобы иметь такого слугу, нет ничего плохого? В самом деле, я ничем ему не обязана, это он у меня в долгу, раз по доброте душевной спасла ему жизнь. Я ведь ничего не теряю, так почему бы и нет? Может, это всё человеческие предрассудки, простой страх перед неизвестным… По его словам, он не будет пытаться избавиться от меня, чтобы оборвать связь. Но как я могу ему верить? Что мешает ему в любой момент закончить нашу игру?

Вздохнув, я повернула голову, встретившись взглядом с прихожанином. Он пристально наблюдал за мной, чуть склонив голову на бок. Я поспешила отвернуться и теперь наблюдала за хором «ангелочков». Вопреки атмосфере вокруг, я не могла расслабиться, ощущая скованность во всём теле и странное, тревожащее чувство в душе. Вдруг снова ощутила себя маленькой девочкой и даже съёжилась, ожидая, что вот-вот раздастся голос матери, отчитывающей за непослушание. Но крика не последовало, и я медленно выпрямилась на скамейке. Запястье чуть-чуть покалывало. Тонкая серебристая змейка слабо сияла на коже, значит, Эллиота поблизости нет. Я снова попыталась снять браслет, даже царапала ногтями нежную кожу, пока на поверхность не проступили капельки крови. А браслет вдруг ещё сильнее сдавил руку, и я зашипела от боли. Придётся смириться – так просто мне его не снять. Внезапно мелькнула мысль попросить помощи у священника. Я вдруг отчётливо представила, как на месте попадания брызг святой воды появляется характерный дымок, в лучших традициях фильмов про экзорцистов, затем раздается протяжный, леденящий душу крик, и браслет рассыпается на моих глазах.

А если не получится? Меня свяжут на кровати и будут проводить ритуалы по изгнанию нечисти? Вздохнув, я снова провела пальцем по серебряной ниточке и собралась уходить.

– Простите, мисс… – неожиданно раздалось рядом. Я повернула голову, увидев всё того же парня. У него оказались яркие голубые глаза, будто летнее безоблачное небо. Он вдруг опустил взгляд, внимательно разглядывая мою руку. Я инстинктивно убрала её за спину, хотя и догадывалась, что он не может видеть браслет. Не должен.

– Вы что-то хотели? – как можно учтивее спросила я. Молодой человек поднял голову, теперь пристально глядя на меня. Я начинала раздражаться: мало мне вчерашней неожиданности, так и этот какой-то странный.

– Вам что-то нужно? – повторила я, уже не скрывая неприязни в голосе.

– Ваша рука, – тихо промолвил парень. Я вдруг почувствовала пробежавший холодок по спине. – Вам… вам нужна помощь?

Захотелось расхохотаться от бессилия. Как, как он может мне помочь? Перевязать руку, чтобы не кровоточила рана?

– Всё в порядке, само заживет, – обогнув его, я направилась к выходу, как вдруг услышала тихий голос, будто эхом отразившийся от пустых стен:

– Вам не снять его так просто.

Казалось, меня оглушили чем-то тяжёлым. Медленно, даже, пожалуй, чересчур медленно, я обернулась. Хор уже не пел, мы остались в церкви одни. Сквозь верхнее витражное окно с изображением Богоматери с младенцем на руках пробивался яркий солнечный луч, слепящий глаза. Парень стоял в трёх метрах от меня, спиной к свету. На мгновенье мне вдруг померещились огромные красные крылья, но я тут же замотала головой, прогоняя наваждение. Сунув руки в карманы бежевого пальто, он сделал пару шагов в мою сторону, но я попятилась. Парень тут же замер на месте.

– Вам ведь нужна помощь? – мягко произнёс он. Так разговаривают с маленькими упрямыми детьми. Или с умалишёнными.

Я промолчала, не сводя с собеседника настороженного взгляда. Откуда мне знать, вдруг он такой же демон? Тогда что он тут делает?

– Пожалуйста, не бойтесь меня, – тихо попросил парень. – Я здесь, чтобы помочь вам. Меня зовут Демиан…

– Что тебе нужно? – вопрос оказался слишком грубым, а тон требовал немедленного ответа. Парень глубоко вздохнул.

– Пожалуйста, поверьте мне… – начал он, но я перебила, срываясь на крик:

– Что тебе нужно?!

Он молчал, по-прежнему буравя меня взглядом. Во мне бушевала волна ярости, захотелось что-нибудь в него кинуть, лишь бы он не испытывал моё терпение. Запястье снова закололо, и я крепко сжала кулак.

– Это ошибка, – неожиданно произнёс Демиан, делая плавный шаг вперёд. – Просто недоразумение, вы не должны были…

– Ошибка? Недоразумение? – мне захотелось расхохотаться, теперь уже от злости. – И ты говоришь мне это сейчас, когда я уже связана этой чёртовой цепью? Да кто ты вообще такой?!

Слова вырвались помимо воли. Я чувствовала, что он знает всё. Парень подошёл ближе, замерев на расстоянии вытянутой руки. Меня трясло от гнева. Откуда только взялась эта внезапная вспышка ярости, он ведь хочет помочь…

Демиан не сводил глаз с тонкой цепочки, а затем вдруг протянул руку, поддевая браслет. Я широко распахнула глаза, не веря увиденному. Он может касаться его! Для него браслет вполне осязаем, в отличие от меня… Но внезапно парень поморщился и сдавленно охнул, будто ощутил сильную боль. На кончиках пальцев появились следы ожога.

– Ваша связь очень прочна… – пробормотал он, опуская руку. – И с каждым днём будет крепчать, если вы не избавитесь от неё. У вас мало времени…

– Он сказал, что её не оборвать до самой смерти… – тихо ответила я, перехватывая запястье другой рукой. Переведя взгляд на парня, вдруг снова ощутила холодок по спине: в голубых глазах читалась решимость, будто он уже знал, что делать.

– Я знаю, – прошептал он, а затем ласково коснулся моей щеки. Нежно проведя по ней пальцами, он вдруг опустил руку на шею, и в тот же момент я дёрнулась, отступив на шаг. Парень замер с протянутой ладонью. Небесного цвета глаза сощурились.

– Я найду другой выход.

– Другого выхода нет, – печально возразил он. – Так будет лучше для вас. Вы не представляете, что вас ждёт, если… он будет рядом.

– Я не хочу умирать! – на мгновение показалось, будто всё окружающее погружается во тьму. Я не сразу поняла, что просто ушло солнце, и в церкви стало темнее. И холоднее.

Парень опустил руку обратно в карман и вдруг хмыкнул.

– Значит, вы хотите оставить всё как есть?

– Пока да. И ваша помощь мне не нужна.

Не дожидаясь ответа, я поспешила к выходу. Вопреки моим опасениям, следом он не пошёл. Лишь когда рука коснулась двери, до меня донёсся его голос:

– Не забывайте, что для него это всего лишь игра.

***

Я не осознавала, что бегу прочь от церкви со странным парнем, пока ноющая боль в ногах не дала о себе знать. Остановившись, я опустилась на корточки, спиной чувствуя каменную стену какого-то строения. Облокотившись на неё, запрокинула голову вверх, тяжело дыша и хватая ртом воздух. Мимо изредка проходили люди, но никто не осмелился подойти ближе. Наверное, слишком безумный у меня был вид.

Я старалась успокоиться, не обращать внимания на волну паники, топящую меня изнутри. Слишком много нового, неясного и пугающего свалилось всего за один день. Ещё вчера утром я была сама собой, с нетерпением ждала Рождества и встречи с Юми, не подозревая, как всё изменится за какие-то несколько часов. Битва странных, невозможных существ у меня на глазах, убийство, проклятая цепь долга… Это нереально, не может быть наяву! Просто чья-то злая шутка…

А теперь ещё и этот парень, желающий «облегчить» мою участь. А вдруг, это и правда был бы лучший вариант?.. Ужаснувшись собственным мыслям, я замотала головой, приложив ладони к вискам.

«Даже думать не смей! Они только и ждут, когда ты согласишься. Или сойдешь с ума.»