Дело о четырёх стаканах

–Конечно, – самогонный магнат наполнил стаканы до краёв и внимательно посмотрел на капитана милиции, – Вы кому-то очень сильно мешаете, надо быть осторожней.

–Работа такая, – развёл руками Дмитрий и тут же, спохватившись, сомкнул разбежавшиеся в разные стороны края плаща, – в любой момент могут дать по голове просто так, из-за того, что ты мент.

–Тогда за здоровье, – сосредоточенное лицо Юрика выдавало напряжённую работу его головного мозга, – главное, чтобы здоровье было, остальное купим.

Они чокнулись, но Овсов заметил, что его собутыльник сделал только один глоток и задвинул свой стакан за пластиковую бутылку, пряча от Дмитрия доказательство желания остаться более трезвым. Несколько минут они усердно забрасывали в рот всё, до чего дотягивались шустрые пальцы. Дмитрий предполагал, что Юрик поест перед посиделками, дабы Овсов опьянел раньше, чем он, но удалось ли перекусить хозяину пивнушки, или нет, оставалось, судя по аппетиту Юрика, непонятным. Возможно, он просто уничтожал продовольствие в надежде, что Овсову достанется меньшая часть закуски. А когда капитан милиции окосеет, то и не вспомнит, что находится в заведении, где провиантом забиты прилавок и немаленький склад.

–Вы не пострадали? – бизнесмен долил свой стакан до краёв и выставил на обозрение полную ёмкость, затем наполнил стакан старшего оперуполномоченного уголовного розыска.

–Нет, обошлось, – опять вздохнул Овсов, выпил самогон до дна и, прислушиваясь к себе, понял, что дожидаться нескромных вопросов осталось совсем недолго. Юрик вновь сделал только один глоток и поморщился. Ну да, мелькнуло у Дмитрия, если бы ты употребил в той же дозе, как и я, то горький привкус уже сменился бы на противоположный.

–Так что по этому делу, химиков нашли?

–Нет пока, – Овсов машинально подтянул полу плаща поближе, – но работа ведётся.

–Успешно?

–Более-менее, сам же говоришь, что я кому-то очень сильно мешаю.

–Да, – удивлённо протянул Юрик, – просто так в уголовный розыск пулями не швыряются.

Интонации в голосе юноши, сидящего напротив, весьма не понравились капитану милиции. Твоё удивление указывает либо на то, что ты знаешь что-то такое, чего не знаю я, либо на твою глубокую наивность. Заподозрить Юрика в глубокой наивности мог только человек, ничего не слышавший обо всех грустных фактах из биографии бывшего хулигана. Овсову они были известны до мелочей.

Дмитрий уже начал раздумывать, через сколько минут ему стоит начать горлопанить непристойные песни, как пол неожиданно стал зыбким и поплыл, а свет фонарей за окном превратился в струящуюся молочную реку с белесоватой иллюминацией в глубине. На вспенившуюся волну реки выскочила вобла с огурцами вместо плавников и принялась монотонно бубнить, размахивая правой зеленовато-пупырчатой конечностью и появившейся из воздуха горбушкой белого хлеба. Широко раздвигающиеся губы речного чудища матово блестели от покрывающего их слоя соли и всё время о чём-то настойчиво спрашивали Овсова. Последний пытался защититься плащом, хотя и понимал, что лишняя одежда только тянет на дно.

Затем появилась ещё одна рыбка, в оранжевую полоску, с грустным лицом и длинными пушистыми волосами. Она говорила женским голосом и постоянно охала. Неожиданно молочная река бурно закрутилась, и Овсова плавно понесло, при этом его болтало и несильно било о края лодки. Грустное лицо рыбки исказилось и превратилось в удивлённое, лодка резко замерла посреди быстрой волны и оранжевые плавники прижались к голове Дмитрия и стали её придерживать. Пушистые волосы невыносимо защекотали левое ухо капитана милиции.

Овсов смутно помнил, что глубокой ночью голова раскалывалась неимоверно, но когда он в шесть утра, не открывая глаз, забрёл в туалет, вчерашняя пьянка напоминала о себе только лёгкой тошнотой и гадким привкусом во рту.

Дмитрий вернулся в постель, и целый час ворочался с боку на бок, пытаясь уснуть. Любопытство к содержимому диктофона, желание выпить чёрного чая и нежелание двигать руками и ногами никак не могли прийти к одному знаменателю. Наконец, слабость накатила основательно, и Овсов забылся в рассветной дремоте.

Проснулся он от того, что по квартире кто-то ходил и негромко разговаривал. Прямо перед его носом прошелестела стройными бёдрами, затянутыми в голубые джинсы, молодая женщина с пушистыми волосами оттенка слегка недозрелого персика. Длинные ноги словно пробовали спальню Дмитрия в качестве небольшого подиума. Оранжевую водолазку, обтягивающую весьма впечатляющую грудь женщины, определённо позаимствовали у вчерашней спасительницы Овсова.

–А вот и рыбка, – хрипло пробормотал доморощенный Одиссей, спрятавшийся давеча в алкогольную завесу, будто в троянского коня.

–Что ты там бормочешь? – стоящий с противоположной стороны кровати Феликс держал в левой руке кружку с чаем, правой победно размахивал диктофоном.

–Ничего. Чёрный?

–Конечно, – женщина обернулась и одарила Дмитрия ласковой улыбкой, – слабозаваренный, немного лимона, совсем чуть-чуть.

–Моя жена Марина, – в словах Феликса прозвучали нотки гордости и удовольствия.

–Давай, – Овсов медленно поднялся и сел на кровати. Ему мгновенно поднесли кружку с тёплым напитком, и Дмитрий сделал длинный глоток.

–Феликс, ты справишься? Мне пора, – Марина вновь одобрительно-лучезарно заглянула в лицо Овсова, – до свидания мальчики, я побежала. Больше не пейте!

–Что это было? – лимонный сок освежил рот, очистил гортань и сладостно соединился с желудком Дмитрия, – Тотальный контроль со стороны твоей супруги?

–О, старик, это лучшее, что произошло со мной за последнюю неделю, – Яблоков задумался и присел на край кровати, – а, может, и больше.

–Ты решил больше не изменять своей милой жёнушке?

–Это она так решила, – молодой человек хитро улыбнулся, – точнее, она решила, что все эти слухи и сплетни про меня всего лишь вымысел и грубый наговор на её доблестного мужа.

–Доблестного? – Овсову уже несколько минут хотелось расхохотаться, но он не мог себе такого позволить. Организм не выдержал бы юмористического похмельного издевательства.

–Когда ты вчера поздно вечером мне позвонил, и я засобирался к Юрику, моя жена тут же устроила мне скандал. Мол, совсем стыд потерял и всё такое прочее. Я говорю, секретная операция, а она за скалкой побежала, минут десять меня по квартире гоняла, чуть не прибила. Наконец, она выдохлась, и я ей предложил: «Раз не веришь, поехали со мной. Только учти, всё настолько опасно, что говорить об этом нельзя нигде, ни при каких обстоятельствах. А лучше вообще забыть. Согласна?». Она ехидно так заулыбалась и головой кивает, мол, приедем, я тебе столько секретного открою. Вызвал такси, не доехали пару кварталов. Время позволяло, хотел подойти к пивному магазину тихонечко, да и Маришку надо было посвятить во все детали…

–С ума сошёл?

–Ну, не во все, – Яблоков поморщился, – конечно, не во все. Но из того, что я ей понарассказывал, можно шпионский роман написать. Ты же знаешь меня, я приукрасил раз в десять. Зато, когда мы вошли, она ни единого лишнего слова не произнесла. Всё только охала, да про тебя, бедного и несчастного, рассуждала. Какая у тебя горькая доля, да тяжёлая жизнь. Я чуть не прослезился от жалости.

–Она придерживала руками меня в машине?

–Да, – удивлённо протянул Феликс, – ты что, притворялся?

–Нет, но мне показалось.

–Правильно показалось, – Яблоков продолжал таращиться на Овсова, – а ты умеешь пить.

–Тренировочки, тренировочки.

–Ты, кстати, действительно не хотел уходить. Но Маришка тебя быстро уговорила. Мы привезли тебя домой, уложили и в качестве доказательства я включил ей диктофон и долго наслаждался выражением её лица.

–И она тебе поверила, поняла, простила и поэтому так ликующе и жизнерадостно рассматривала меня всё утро.

–Не только поэтому.

–Я рад за тебя, – Овсов усмехнулся и последним глотком допил чай.

–У тебя такой классный диван в зале, – мечтательно протянул Феликс.

–Яблоков, ты офанарел? – челюсть Дмитрия рухнула, и он едва не выронил опустевшую кружку, – не смог удержаться?

–Это моя жена не смогла удержаться, – Феликс выпятил грудь вперёд, – когда выяснилось, что у неё такой честный и порядочный муж.

–Ладно, – Овсов встал и направился в сторону кухни, – надо повторить.

–С диваном? – теперь упала челюсть Яблокова.

–С чаем, – заулыбался Дмитрий.

Чайник ещё не остыл и приветствовал хозяина тёплыми боками. Овсов снова набросал в кружку ломтики лимона и навёл чёрный напиток чуть крепче, чем в первый раз.

–Что с записью?

–Так, как ты и предполагал. Как только твой голос стал заплетаться, Юрик принялся расспрашивать о химиках, их поисках, их привычках, любых деталях, которые могут помочь их разыскать, что делает Пашарь, начальство УВД, даже про Алялина спросил, может ли тот оказаться соучастником. Но самое забавное, – Феликс нажал на кнопку приготовленного диктофона, – надо выслушать из первоисточника.