Мудрость толпы

Крики по ту сторону ворот перешли в нечто вроде песнопения:

– Та-щи… ко-ро-ля! Та-щи… ко-ро-ля!

Ритм отмечался металлическим лязгом, воплями и смехом, топотом сапог, настолько многочисленных, что казалось, будто трясется земля.

– Та-щи… ко-ро-ля!

Орсо подумал о том, был ли у него какой-нибудь выбор. Какой-нибудь способ избежать этого. Если и был, то он прошел для него незамеченным. Вероятно, в этот момент он думал о своей матери, или о крючке на своем воротничке, или о том, что подумают о нем другие. Жаль, что он не смог быть хоть немного более целеустремленным. Но что поделать, люди такие, какие они есть.

Он набрал в грудь воздуха:

– Полковник Горст, прошу вас, откройте ворота.

Горст молча уставился на него.

– Я все понимаю, – мягко сказал Орсо. – С этого момента я освобождаю вас от любых обязательств и клятв. Вы больше не начальник моей стражи.

Во взгляде Горста было странное потерянное выражение.

– Кто же я тогда?

– Полагаю… это вам решать. – В любом случае речь шла о нескольких последних мгновениях, прежде чем толпа разорвет их на части. – Выполняйте.

Горст сглотнул, повернулся и просипел:

– Открыть ворота!

Ну и голос. Сколько бы ты его ни слышал, никогда не привыкнешь.

С ворот сняли брус, отодвинули засовы, и между огромными створками показалась щелка света. Пение смолкло. Ворота растворились, открыв взгляду массу изумленно взирающих людей. Они спотыкались, теряя равновесие из-за напора задних рядов. Орсо стоял один, лицом к ним, с высоко поднятой головой. На его голове блестел королевский венец. На боку висел украшенный драгоценными камнями меч. С плеч спускался плащ, застегнутый заколкой в виде золотого солнца Союза. Воплощение царственного величия.

Он шагнул к ним, и бунтовщики невольно опустили оружие. Несколько человек даже спрятали его за спины, словно несколько смущенные тем, что оно оказалось у них в руках. В зловещем молчании Орсо прошел вперед, с колотящимся сердцем, но абсолютно невозмутимым лицом, пока не оказался под самой аркой. Настолько близко, что если бы он протянул к ним руку – или они к нему, – их пальцы соприкоснулись бы.

– Итак? – проговорил он твердым и ясным голосом. Даже немного строгим. Голосом недовольного отца. Тем тоном, к которому был часто вынужден прибегать его собственный отец. – Я здесь.

Его взгляд скользнул по толпе, остановившись на немолодой женщине в заплатанном платье и перепачканном переднике, с закатанными, несмотря на холод, рукавами, открывающими мясистые багровые предплечья.

– Позвольте поинтересоваться, какое дело привело вас сюда, мадам?

Она со стуком захлопнула рот и попятилась, ничего не ответив.

Подняв бровь, Орсо перевел взгляд на лысеющего человека с красным, в прожилках лицом, держащего в руке старенький топор:

– А вы, сэр? Какова ваша цель, могу ли я спросить?

Тот глянул направо, налево, его нижняя губа пошевелилась, и, возможно, едва слышное сипение вырвалось из его морщинистой глотки – но не более того.

Орсо сделал еще один шаг вперед, и толпа с шорохом отступила. Как-то раз на собрании Солярного общества, куда он пришел по настоянию Савин, Орсо довелось видеть, как железные опилки двигаются под влиянием магнетического отталкивания. Эффект был практически таким же.

Его горло перехватывало все сильнее. Он подвигал плечами, охваченный – как бы это ни было невероятно – внезапным раздражением из-за заминки.

– Ну же, давайте приступим наконец к делу!

Однако вместо того, чтобы наброситься на него, как стая голодных волков, молчаливая толпа расступилась, открыв в своей середине человека в простом темном костюме. Его лицо, обезображенное ужасным ожогом, было лишено растительности. Возле него стояла суровая женщина, хмурившая брови.

Орсо уставился на него с невольным изумлением.

– Архилектор Пайк? – прошептал он.

– Я думаю, мы можем считать это моим заявлением об отставке, ваше величество. Хотя, как вы видите, на самом деле я никогда не был вашим слугой.

Пайк явно не был пленником этих людей. Судя по их взглядам, он пользовался у них почтением. Пожалуй, они даже повиновались ему. Во имя Судеб… он был их лидером!

Осознание этого принесло Орсо почти что облегчение. Теперь было ясно, что он ничего не мог сделать. Все это время рядом с ним находился предатель.

– Так это вы – Ткач? – шепотом спросил Орсо.

– Я использовал это имя время от времени.

– Надо же. А я ничего не подозревал. – Подняв бровь, Орсо взглянул на Тойфель. – А вы? Вы всегда казались мне женщиной, которая подозревает всех и каждого.

Взгляд Тойфель скользнул к Пайку.

– Нет, – коротко ответила она.

Ее чувства относительно происходящего, как всегда, было невозможно разгадать.

– Ну что ж. Видимо, я должен сдать вам дворец. Прошу вас выказать милосердие по отношению к моим телохранителям и свите. Они всего лишь пытались мне служить.

– Было пролито достаточно крови, – проговорил Пайк, но тут же зловеще добавил: – На сегодня.

Они замолчали. Со стороны площади Маршалов по-прежнему слышались отдаленные радостные крики. Более угрожающие звуки доносились от Допросного дома. Однако, по всей видимости, никто не собирался рубить его на кусочки прямо сейчас.

– Итак… – Орсо неловко откашлялся. – Что дальше?

– Это решит народ, – отозвался Пайк.

Орсо поглядел вокруг. На так называемый народ.

– В самом деле? – спросил он с недоуменной улыбкой. – Вы думаете, он способен это сделать?

Все карты

Через высокие окна замка Скарлинга задувал ветер, зябкий от речного тумана. Он шелестел деревьями в долине, хлопал и шуршал висящим над огромным камином полотнищем с вышитым символом Долгого Взгляда. Рикке плотнее закуталась в плащ и накрылась капюшоном, глядя на бурлящую далеко внизу серую воду и размышляя о том, что предстоит сделать.

Чтобы сидеть на троне Скарлинга, нужно быть твердым. Необходимо. Хочешь ты этого или нет.

– Подумываешь прыгнуть? – спросила Изерн.