Виновница счастья – зима

– Иди, приляг. Ты сейчас слишком слабая, чтобы проводить на ногах столько времени. Завтра я должен выйти на работу уже, взял себе смену, так как нужно будет провести кое-какую терапию, и перенесена с сегодняшнего дня аускультация пациентки. Медлить нельзя, а кем-то заменить меня получается не всегда хорошо. Лучше перепроверить, ты знаешь это.

– Но завтра же суббота? Я думала, мы сходим с тобой куда-нибудь погулять в парк. – Расстроенным голосом тут же начала давить я на жалость.

– Милая, не получается. Я и так сегодня много дел пропустил. Как же твоя подруга Эля? Вы что-то давно с ней не виделись. Не помню, чтобы она заходила к нам.

Про подругу Элю я совсем забыла рассказать. Если в этом мире и есть сумасшедшие женщины, которые ради адреналина готовы прыгнуть с пятого этажа зимой в сугроб, то это она. С ней никогда не соскучишься, но ее бывает много. Мы знакомы еще с глубокого детства, росли в одном дворе. Когда она уже гоняла на велосипеде с соседскими мальчишками, я прыгала в резиночку где-то между ног у мамы. Всегда удивлялась тому, как у нее быстро получается найти с противоположным полом общий язык. Шло время, и невинные прогулки с друзьями превратились в свидания с яркими и эпичными завершениями. Да, она спала с мальчиками лет с пятнадцати, а я еще даже ни с кем не целовалась. Сначала я ей не нравилась, она считала меня зажатой, закомплексованной домашней девочкой. Растением, которое выращивают родители у себя в теплице. Она меня даже дала прозвище – «Кактус». Может, потому что я была недоверчивой и колючей, но только на первый взгляд. Узнав друг друга получше, мы больше не разлучались. Она всегда приходила к нам в гости на чай. И когда мама была еще жива, и когда ее не стало. Она практически вросла в наш клан и была неофициально объявлена членом семьи.

Мы могли часами сидеть в моей комнате и заниматься сущей ерундой. Мы пересматривали старые альбомы с фотографиями, где я в саду, затем в школе. Мой дурацкий клетчатый пиджак всегда бросался в глаза, он был ярко-красного цвета. А лицо на фотографиях всегда одно и то же, я просто не была готова к вспышке и удивлялась.

– Ты точно отмороженная какая-то! – задорно смеялась Эля.

– Посмотрим еще на твои фотографии и посмеемся вместе. – с долей обиды отвечала я, но очень быстро все забывала и снова прижимала Элю ближе к себе.

Мы вырезали из журналов разные фигурки и составляли плакат желаний. Эля вырезала всегда знойных красавцев и говорила, что однажды один из них обязательно сделает ей предложение. Я смотрела на нее, как на умалишенную и не понимала, зачем она вообще думает об этом, если ей от силы тринадцать лет… Все оказалось чуть сложнее, и узнав, какая атмосфера царит в ее семье, я поняла, что она хочет просто сбежать, куда глаза глядят. Желание скорее завести семью у девочек возникает отнюдь не от прекрасной жизни с любящими родителями. Скорее всего, с раннего детства такие девочки старались нести сами за себя ответственность, но в какой-то момент плечи ломаются, как и крылья.

Сейчас мы с Элей уже разменяли третий десяток, как бы страшно это ни звучало, и мы изменились, разве что, самую малость. Я набрала вес, а Эля пару десятков мужчин в своем послужном списке. Она стала Казановой в юбке. Не было ни единого дня, чтобы она не затронула в разговоре свою бурную личную жизнь. От такого вихря интимной информации иногда становится грустно, потому что понимаешь, какая же все-таки пресная жизнь проистекает из тебя, около тебя и в тебе. Но тогда все было иначе, от нас сквозило энтузиазмом, легкой романтикой и иногда алкоголем.

– Хорошо, обязательно завтра приглашу Элю к нам. Если хватит сил, то испеку что-нибудь сладенькое. Хочется и тебя порадовать тоже. – игриво пыталась подбодрить с отца.

– У нее, кстати, новый бойфренд? – с серьёзным выражением лица произнес папа.

– Что? Ты знаешь даже это слово? Откуда такая информация, интересно? – наполнилась молниеносно я удивлением.

– Ой, я же всегда слышал раньше ваши разговоры за стенкой. Просто я воспитан так, что язык не поворачивался намекнуть даже на то, что я становился невольным свидетелем и участником диалогов. – отвечал отец и пытался сварить яйцо пашот, равномерно размешивая в кастрюльке воду.

– Интересно знать, сколько же лет ты так подслушивал… И главное, что же ты слышал? Пап, это просто не честно! Я и про свою первую любовь рассказывала с упоением, и про эти дни женские. – пыталась вспомнить все, что мог ненароком опорочить мою честь.

– Не волнуйся, я умею в своей голове делать звук тише или отключаться вовсе от внешних раздражителей. – продолжая делать в воде воронку, парировал он.

– Дааа, вот это поворот. А я думала всегда, что у меня миллион секретов.

– А ее брат, кстати, Даня, по-моему? Он школу окончил уже? – резко сменил вектор вопросов отец.

– Ой, да этот маленький гаденыш! Постоянно вставляет Эле палки в колеса. До сих пор не разучился жаловаться на нее маме. Вроде, в этом году должен одиннадцатый класс окончить. Спрошу у нее как раз. Мы обычно не обсуждаем этого сопляка. – дерзко закончила я, собираясь по-царски развалиться на нашем уютном диванчике кухонном.

– Вы же в детстве дружили? А сейчас ты с таким сарказмом о нем отзываешься? – не мог понять причину моего изменившегося отношения отец.

– Пап, там долго рассказывать. Мы были детьми, когда общались, а сейчас я уже женщина в возрасте. – пыталась я парировать ему.

– А сейчас марш в кровать, и никакого оспаривания моего решения, взрослая женщина. – решил построить из себя строгого папу мой «друг» в мятной пижаме.

Я невольно побрела в свою комнату, набирая телефон Эли. Очень уж хотелось поделиться всем случившимся со мной на работе и дома с лучшей подругой.

***

– Милая, привет! Как твои дела? Что-то ты совсем пропала, мне тебе столько всего нужно рассказать. Про работу, про планы на жизнь… Ты же знаешь, как я болезненно переношу наши длительные расставания. Вот валяюсь дома с отравлением. Не хочешь зайти в гости? – манящим голосом стелила я.

– Соня, неужели ты вспомнила обо мне? Вообще, я предлагала тебе увидеться, только ты мне все время отвечала, что очень занята на работе, устаешь по вечерам и чуть ли не вагоны разгружаешь. Ты мне не набрала со склада журнальчиков? Хочется иногда на досуге почитать что-нибудь, а тратиться на эту ерунду совсем желания нет. – пыталась заболтать меня Эля, проговаривая свою речь, как из пулемета.

– Сегодня у меня внеурочный выходной выдался, поэтому я успела набраться сил, чтобы выслушать полностью твою увлекательную историю путешествия, прости, забыла куда именно. – с неловкостью начала оправдываться я.

– Забыла? Ты с ума сошла! Я же не раз тебе уже рассказывала. Мы с Антоном решили устроить целый тур по Германии. Закинулись баварскими сосисками, насиделись в пивных забегаловках, и оставили свой след в каждом из отелей. Если ты понимаешь, о чем я. Как я не люблю вот эти бомж-путешествия, когда в кармане пятнадцать евро, и ты не знаешь, куда их потратить: на музей или перекус. В общем, это последнее путешествие с Антоном, пора искать нового спонсора, потому что это «чудо» ни в какие ворота не лезет. – претензионным тоном повествовала моя подруга, а меня после слова «сосиски» начало выворачивать в прямом смысле.

– Вот об этом ты мне и расскажешь обязательно, но завтра. Сегодня я все еще чувствую себя слабой и больной, поэтому постараюсь выспаться как следует. Жду тебя завтра к обеду, умопомрачительные истории возьми с собой. Я безумно соскучилась. Только само путешествие обязательно освети тоже, ты знаешь, как я люблю слушать отзывы. Все, целую. – не успев выслушать до конца Элю, я повесила трубку и побежала в привычное уже для себя место, захватив с собой подушку, на случай, если захочется разместиться уютнее.

Целый день я смотрела сериалы и думала о том, как же коллеги без меня справляются на рабочем месте. В какой-то момент я вспомнила, что не предупредила свою начальницу о том, что яблочный пирог слегка подорвал мое здоровье и настроение. Как оказалось, в тот вечер не только я съела что-то не то. Ларисе тоже стало плохо, поэтому никто не терроризировал меня с утра.

Ершов не вызвал во мне особенного восторга, скорее, я испытывала к нему едва заметное чувство жалости. Мне хотелось накинуть на него теплый плед и накормить котлеткой с пюре, потому что весить столько на третьем десятке жизни молодому цветущему мужчине чуть постыдно. Хотя, куда мне осуждать внешний вид людей? – Я сама себе не нравилась в отражении. Мобильного телефона моего он не знал, поэтому назойливыми вопросами не терзал мою ранимую душу. Это сыграло мне на руку, потому что желания общаться не было никакого.

На следующий день, в приподнятом настроении и уже хорошем стабильном здравии, я принялась за твороженное печенье. Сказать, что кулинар из меня, как из папы парашютист, учитывая то, что он никогда не прыгал, – не сказать ничего. С первым меня прыжком! – хотелось крикнуть после того, как я достала из духовки что-то напоминающее нежное твороженное и румяное чудо.

Придется бежать еще в ближайшую пекарню за шоколадными кексами. – пронеслась в моей голове мысль, и я быстренько направилась к входной двери, срывая с себя фартук.

На кухне полный кавардак, повсюду мука, разбросанные этикетки и пакетики из под каких-то смесей для выпечки, а на столе тарелка с жалким подобием печенья. Только я так могу, моему мужу безумно повезет. Кажется, я буду из тех жен, которые встают в шесть утра для того, чтобы успеть заказать из ближайшего ресторана завтрак, пока благоверный спит. Всегда презирала таких женщин, глядя на маму. У этой мадам в руках все спорилось, и я думала, что пошла именно в нее. Да что говорить, у моего отца спорится в руках все. Мне кажется, он даже ногами лучше готовит, чем я своими волшебными пальчиками.

Пару раз вздохнув, я натянула на себя кроссовки и побрела до булочной, которая располагалась недалеко от дома. Осень выдалась на удивление теплой, а вот зима вступила довольно грубо в свои права. Я быстро поняла, что промахнулась с выбором одежды, и мой пуховик не отвечает требованиям погоды. Намотав шарф вокруг своей головы, я представила, как выгляжу со стороны. Цвет моего лица напоминал пюре из шпината, а прическа на голове гнездо какой-нибудь лесной птицы. Где тут взяться жениху или какому-нибудь красавчику? – это плод моих воображений и не более.

В булочной была небольшая очередь, в которой я заняла свое почетное пятое место, продвинувшись ближе к прилавку, чтобы выбрать что-то свежее и только что выпеченное. Выбор был колоссальным: и тебе круассанчики с нежным заварным кремом, и пирожное картошка в фирменном исполнении, и мои любимы маффины с шоколадной крошкой. Понимаю, что такой образ жизни скатывает меня к самому началу пути к здоровому образу жизни, но пока мой папа не видит этого грехопадения, я позволяю себе маленькие слабости и сладости.

Красиво разложив на тарелочке все эти прелести, я с нетерпением начала ждать Элю, как будто не виделась с ней год минимум. Хотя в прошлом месяце мы пересекались с ней на книжной ярмарке. Не подумайте, что она читает много. Просто я убедила ее в том, что именно там она сможет встретить импозантного и начитанного мужчину, который скрасит ее досуг. Да, я слегка приукрасила это мероприятие, но только в целях окультуривания лучшей подруги.

– Алло, ты где? В пробке что ли стоишь? Какие-то звуки странные слышу. – пыталась поторопить я всеми силами Элю.

– Спустилась в метро, потому что пробке нет конца и края. Буду у тебя через минут двадцать. По пути захватить чего-нибудь вкусненького?

– Нет-нет, не стоит. Я столько напекла, старалась страшно. Кулинарная книга стерта до дыр, так что ты должна обязательно оценить мои таланты. – иронизировала я, представив вкус печенья.

– Знаешь, что я тебе скажу? Не кулинарная книга должна быть стерта до дыр, а кое-что другое… – пыталась увести меня в дебри своей фантазии подруга.

– Ой, какой у тебя юмор ужасный. – парировала я, слегка скривив физиономию.

– Каждый думает в меру своей испорченности. Все, жди. – резко положила трубку Эля.

Если и есть на свете какое-нибудь приятное занятие, то это принимать теплую ванную с пеной под джазовую композицию, зажечь свечи с ароматом мелиссы и ванили, в общем, – окунуться в приятное. Люблю устраивать себе такие спа процедуры, когда остаюсь одна дома, никто не мешает и не ломится в дверь, чтобы взять что-то крайне важное в этот момент.

Представила, что ближе к вечеру именно этим займусь, на душе сразу стало так тепло и уютно. Кожа покрылась мурашками, предвкушая приятный пенный процесс. Говорят, что вредно долго находиться в воде, особенно людям с сердечно-сосудистыми заболеваниями, так как в горячей воде происходит расширение сосудов. Об этом я стараюсь не думать, иначе жить и вовсе становится вредно, а в ней до того много наслаждения, что зубы сводит.

Понежившись в своих фантазиях некоторое время, я наконец услышала заветный звонок в дверь. Эля притопала как обычно с бутылочкой игристого, отчего мне стало и вовсе грустно. После такого неприятного отравления я даже смотреть не могла на алкогольные напитки, в отличие от сладкого.

– Ты же на машине поедешь обратно, куда тебе еще шампанское? – возмутилась наигранно я, целуя закадычную подругу прямо в щеку.

– Вообще я думала, что останусь на ночь у тебя. У тебя отец работает, вроде как. – снимая ботинки, пробубнила Эля.

– Да, но не в ночную смену. Иди мой руки, я сейчас достану бокал тогда.

– А ты не будешь разве? – удивленно продолжила она.

– Ты что? Я только после отравления, мне даже представлять то, как капля этого пузырящегося напитка попадает на язык, противно. Садись на диванчик на кухне, будем сейчас сплетничать жутко и бессовестно. – вздернув бровь, я дала понять Эле, что жду от нее самых откровенных подробностей.