Виновница счастья – зима

– Да, конечно. В течение минут пятнадцати сделаю, а то меня просто разрывают на части. Пятницу пропустишь и все, можно в понедельник на работу не выходить, – все равно не закроешь долги. – усмехнулась я, указывая на правду.

– Про тебя, кстати, Ершов тут спрашивал. Ходил по кабинету и искал своими жадными глазенками. Мне птички на хвосте принесли.

– Странно, наверное, хотел про накладные спросить. Мы как раз потеряли несколько штук за прошлый квартал. А дело серьезное, сама понимаешь. – слукавила я, чтобы не продолжать этот опасный диалог.

Мне не хотелось, чтобы кто-то из руководства начал подозревать, что я вместо работы занимаюсь какими-то делами, совершенно не касающимися моего функционала профессионального. Но этот человек отчаянно пытался спровоцировать что-то. Я пока не понимала, что именно.

Арина, кстати, периодически получала по шапке за свои эзотерические проделки. Каждый день она приносила с собой огромное количество контейнеров с вегетарианской едой. Все ее блюда пахли почему-то приправой карри и куркумой, кажется, кто-то был еще и поклонником индийской кухни. Самое странное заключалось в том, что при каждом приеме пищи она зажигала несколько свечей и расставляла каким-то определенным радиусом. Свечи тоже обладали специфическим ароматом, поэтому наш офис в такие моменты наполнялся непередаваемыми запахами. Спустя какое-то время кто-нибудь не выдерживал, каждый раз это был новый человек, и высказывал свое мнение, активно жестикулируя и как бы направляя Арину к выходу.

Меня эти благовония мало смущали, только если пробуждали аппетит и выработку желудочного сока, после чего мне приходилось тоже отправляться на поиски еды.

Моя рабочая трубка снова зазвонила, и в потоке общей массы, не отвлекаясь от компьютера я ответила. В это мгновение я вновь услышала знакомый бархатный тембр.

– Привет. Мне сказали, что ты заболела. Как себя чувствуешь? – вторгся Владимир нагло в мое личное пространство, отчего я на несколько секунд потеряла дар речи.

– Здравствуйте, да. Нехорошо себя почувствовала в четверг вечером, поэтому решила отлежаться в пятницу. Сейчас уже все прекрасно. У вас какой-то рабочий ко мне вопрос? – пыталась сократить диалог всеми способами я.

– Я так тебе неприятен? Думал, что мы перешли уже на «ты». Я, вроде, не так стар, как может показаться на первый взгляд. – настойчиво продолжал он.

– Хорошо, давай на «ты». Честно говоря, я чувствую некоторую неловкость сейчас.

– Извини, просто забеспокоился, потому что не хочется терять такого усидчивого помощника, как ты. Оксана уволилась, теперь у тебя много работы. Все успеваешь? – без зазрения совести продолжал Ершов.

– Сложно сказать сейчас, на многое не хватает времени и остается без внимания. Последствия будут видны позднее. Как поездка прошла в целом? – подумала, что некрасиво, когда вопросы исходят от одной стороны диалога.

– Очень хорошо, прогулялся по ночной Москве. Думал, вообще, что ты мне покажешь красоты вашего города. По сравнению с нашей дырой, Москва огромна и многообразна.

– Для меня, наверное, это стало уже привычным, поэтому не вижу каких-то особенных красот, кроме природных, но в таком инфраструктурном городе сложно их найти. – я отвечала практически на автомате уже не надеясь, что этот разговор когда-нибудь закончится.

– Наверное, отвлекаю тебя от дел насущных. Рад очень был услышать твой голос. Пока. – дождавшись моего ответа, Владимир положил трубку, оставив о себе двоякое впечатление.

С одной стороны я не видела в этом разговоре ничего необычного, но с другой – с чего бы ему так любезничать со мной? О какой прогулке он вообще заикнулся? Я бы точно не повела его ночью по достопримечательностям города. Это просто безумие какое-то. Что бы я сказала отцу?

Я совсем отвлеклась от работы и не могла уже собраться. День тянулся медленно, а мысли скользили быстро. Я натянула вечером пуховик и побрела вниз по лестнице, предвкушая расслабляющую ванну дома. Все-таки у человека должны быть маленькие традиции или ритуальчики, которые могли бы ежедневно приносить такие же маленькие радости. Это мотивирует в течение всего дня.

На следующее утро я обнаружила на своем рабочем столе стакан с горячим ванильным кофе и кусочек грушевого пирога. В небольшой записке рядом было буквально пару слов быстрым почерком: «Доброе утро». Я не сразу поняла, что произошло. Но допивая кофе меня осенило, – это было резкое сокращение дистанции, на которое я согласия не давала, – но разве кто-то спрашивал?

Когда я оглянулась и вопросительно посмотрела на Сашу Долецкую, которая сидела недалеко от моего рабочего места, то поняла, что весь кабинет жужжит. А причиной этого жужжания стало как раз маленькое сладкое наслаждение. Пчелиный улей оживился, такое количество внимания мне совсем не понравилось.

Оказалось, что кофе с тортиком мне доставил курьер. Ничего личного он соответственно не передавал, поэтому я могла быть спокойна в том плане, что никто не узнает адресанта.

– Сонь, у тебя появился в компании поклонник? – с нетерпением начала допрос маркетолог.

– Ой, Саш, даже не представляю, кто же это может быть. – хотя была практически уверена в том, что сам мистер Ершов задумал такую подлость.

– Интересно, конечно. Приятного тебе аппетита. – с ехидной ухмылкой вернулась к своим обязанностям Долецкая.

Если они подумают, что это кто-нибудь со склада, то вообще прекрасно. Это не грозит мне ничем, кроме небольшого сочувствия со стороны коллег женского пола. Я должна им немного подыграть, чтобы этот вопрос перестал всех интересовать. А если интерес к этой загадке снизится, то и к моей персоне соответственно.

Дождавшись момента, когда практически все дамочки ушли на обед, кто-то решил прогуляться или взять перекур, – я набрала номер Владимира. Да, я просто не могла не поблагодарить человека за тактичный жест. Может, я сама дала повод думать, что мое сердце свободно для такого рода чувств, что мне приятны его ухаживания. Все-таки я расценивала это уже совсем не как отношение руководителя к подчиненной или отношения коллег, это было откровенной попыткой привлечь мое женское нутро к его мужским фибрам.

Где-то не на поверхности чутья, но и не слишком глубоко, мне были неприятны эти телодвижения, но я не могла понять, почему не получается дать отпор. Все дело в его любезности или кроется какая-то другая разгадка тайны?

– Привет. – мой скромный голос зазвенел на другом конце трубки.

– Здравствуй. Наконец мы на «ты», я этому очень рад. Как настроение? – окутывающим тембром продолжил он.

– Все отлично, обнаружила сегодня на столе что-то вкусненькое. Не ты ли это? – незаметно для самой себя, я начала заигрывать, отчего тут же испугалась. Это было несвойственное для меня поведение.

– Не думал, что ты так скоро поймешь, кто же отправитель. Я не успел приготовить оригинальный ответ. – чувствовалось, что после каждого ответа с его уст не спадает улыбка. Я чувствовала на расстояние эти искры, которые летели из его глаз.

– Извини, сейчас начало рабочего дня. Мне столько всего нужно сделать, голова кругом. Мне передали более ста пятидесяти новогодних подарков для торговых представителей регионов, нужно все подписать, распределить и отнести на склад. – тараторила я, желая скрыть свое волнение.

– Понял, отвлекать тебя не буду. Тяжести не тягай, смотри. Звони в любое время, если какая-то помощь нужна будет.

Я положила трубку и просто не поверила в то, что этот диалог вела я. Откуда во мне столько кошачьей грации? Что за заигрывания, Соня? – корила я себя за эту оплошность.

Это все было похоже на начало какого-то клишированного сериала. Глупая все это затея. С каждым разом я вляпываюсь все глубже и вместо того, чтобы сказать ему сейчас, что не стоит больше делать таких сюрпризов, я даю человеку шанс.

Все-таки, бытующее мнение о том, что женщина влюбляется сначала ушами – правда. Если ты галантен, любишь делать сюрпризы, обладаешь манящим тембром и искрометными речами – добро пожаловать в отряд: «У тебя есть шанс». Даже если этот мужчина не слишком приятной наружности, как показывает практика. Нет, я не влюбилась. Первое личное впечатление все-таки сложно чем-то перебить, поэтому счет пока в мою пользу. В какой момент я приняла вообще эти правила игры? – его правила игры, попрошу заметить.

Нудная и щепетильная работа по распределению, оклеиванию скотчем коробок с подарками заняло почти все мое рабочее время и пространство. В какой-то момент я перестала видеть белый свет, замуровав себя детскими радостями. Пожалуй, это была услада для моего «интровертного» склада личности. Несколько недель я занималась только этим, не замечая, как летит время.

Я не заметила, как дала Вове свой мобильный телефон, только для рабочих нужд, как заявлялось изначально. Оказалось, что юный собеседник его нисколько не смущает в моем лице. Мы стали общаться все чаще, не оставляя места субординации. В какой-то момент я поймала себя на мысли, что проверяю свой мобильный чаще, чем моргаю. Было ли это сигналом бедствия? – да черт его знает.

Рабочая переписка тоже переросла в какой-то пинг-понг комплиментов, мы льстили друг другу днями и ночами. Причем, никого это не утомляло, а, скорее, наоборот. Я не знала, к чему может привести такая форма неких отношений.

Я получала вместе с офисной почтой от его региона шоколадки, мило запакованные в бумагу А4. В один из дней я снова привлекла внимание всего кабинета. На этот раз курьер привез букет розовых тюльпанов. Теперь уже сложно было отвертеться от назойливых мушек под названием коллеги.

Я судорожно взяла вазочку и побрела в туалет, наблюдая за тем, как вокруг моего стола, словно чайки, уже кружат девочки. Я очень долго пыталась обработать края стеблей, чтобы потянуть время и не вскрывать записку, находящуюся рядом с букетом. Наверное, боялась только одного, – что он подписал свое послание и раскрыл имя.

Трясущимися руками под всеобщим гнетом и давлением я все-таки раскрыла записку. Из моих рук ее вырвала Лариса, чтобы громко зачитать на весь кабинет, ведь это стало практически достоянием общественности.

«Эти тюльпаны так же нежны, как ты. Спасибо, что даришь мне радость» – на этом все.

Оханье и улюлюканье поднялось всеобщим гулом, в котором мне больше ни секунды не хотелось находиться, благо Лариса отметила это и тут же распорядилась сесть всем на свои места и вернуться к работе.

Слава богу, что он не поставил там свои инициалы, потому что это был бы провал, неминуемый и безвозвратный.

С этого момента я поняла, что близких отношений с этим мужчиной мне больше не избежать.

***

Он звонил мне часто ночью, и что-то долго и томно шептал мне на ушко. Я так привязалась к его голосу, что он стал преследовать меня, где бы я не находилась. В метро, в любом транспорте, на парах в университете, дома за тарелкой с супом, в очереди к кассе…

Я ждала позднего вечера, чтобы мы вновь могли сплестись нашими душами и почувствовать, что никто на свете, ни единый человек просто не может быть ближе.

– Алло, ты еще не легла спать? – робко произнес Вова.