Толкование книг Нового Завета. 2 Коринфянам

СОВЕСТЬ ПАВЛА СНЯЛА С НЕГО ОБВИНЕНИЯ В НРАВСТВЕННОМ ГРЕХЕ

что мы в простоте и богоугодной искренности, не по плотской мудрости, но по благодати Божией жили в мире, особенно же у вас (1:12б)

Первое ложное обвинение состояло в том, что страдание Павла было Божьей карой за его грех. Но совесть Павла подтвердила, что он действовал в простоте и богоугодной искренности. Дальше в этом послании Павел подробно рассказал своим клеветникам о собственном характере, особо отметив при этом:

Мы никому ни в чем не полагаем претыкания, чтобы не было порицаемо служение, но во всем являем себя, как служители Божии, в великом терпении, в бедствиях, в нуждах, в тесных обстоятельствах, под ударами, в темницах, в изгнаниях, в трудах, в бдениях, в постах, в чистоте, в благоразумии, в великодушии, в благости, в Духе Святом, в нелицемерной любви, в слове истины, в силе Божией, с оружием правды в правой и левой руке, в чести и бесчестии, при порицаниях и похвалах: нас почитают обманщиками, но мы верны; мы неизвестны, но нас узнают; нас почитают умершими, но вот, мы живы; нас наказывают, но мы не умираем; нас огорчают, а мы всегда радуемся; мы нищи, но многих обогащаем; мы ничего не имеем, но всем обладаем (6:3-10).

Жизнь Павла оказалась выше всяких обвинений. И заявления лжеапостолов оказались не чем иным, как обыкновенной ложью, и свидетельством тому была совесть Павла.

На месте слова, которое переведено здесь как простота, в греческом тексте стоит слово hagiotes; в греческом языке это слово относится к нравственной чистоте или чистым мотивам. Автор послания к евреям использовал слово hagiotes в стихе Евр. 12:10, когда говорил о Божьей святости. Простота же Павла, как это сказано здесь, ярко контрастирует с безнравственностью и нечистоплотностью тех, кто пытался его оклеветать.

На месте слова, которое переведено как искренность, в греческом тексте стоит слово eilikrineia, которое состоит из двух слов – eile (солнечный свет) и krino (судить). Это слово обозначает что-то выносимое для проверки на солнечный свет. Во времена Павла недобросовестные гончары, прежде чем продавать свою посуду, заполняли трещины в них воском. Внимательные покупатели рассматривали товар на солнце, на свету которого все трещины, заполненные воском, становились сразу видны.

Искренность Павла происходила от простоты и чистоты его жизни. Он называл ее богоугодной, потому что Бог был и целью, и источником этой жизни. В 1 Кор. 15:10 Павел признавал, что источником его духовной жизни была Божья благодать: «Но благодатию Божиею есмь то, что? есмь; и благодать Его во мне не была тщетна, но я более всех их потрудился; не я впрочем, а благодать Божия, которая со мною». Колоссянам он писал: «Для чего я и тружусь и подвизаюсь силою Его, действующею во мне могущественно» (Кол. 1:29; см. Еф. 1:19; Флп. 1:6; 2:12–13). Павел был искренним человеком, честным; никаких скелетов у него в шкафу не было.

Чтобы никто не подумал, что простоты и богоугодной искренности он добился собственными силами, он сказал, что они пришли к нему не по плотской мудрости, но по благодати Божией. Эти качества не стали результатом превращения мудрости или проницательности Павла в его веру и духовность. Плотская мудрость не может породить простоту и богоугодную искренность, потому что такая мудрость – не что иное, как проявление непослушания греховного человека Богу. Она порождает только искаженные представления затемненного грехами сердца, лишенного возможности принимать Божье откровение в Иисусе Христе и в Писании. В 1 Кор. 3:19 Павел говорил, что такая мудрость «есть безумие пред Богом, как написано: “уловляет мудрых в лукавстве их”» (см. 1 Кор. 1:20–21; 2:5–8). Такой гуманистический рационализм не может способствовать духовному росту, который приходит к нам только по благодати Божией.

В качестве дальнейшего доказательства своей честности Павел заявил, что он жил должным образом в мире. Не было в его служении таких мест, на основании которых ему можно было бы выдвинуть обоснованные юридические обвинения. В любом месте и в любое время он жил безупречной жизнью.

Честность и богоугодность Павла должны были стать очевидными особенно для коринфян. Они были непосредственными свидетелями его жизни и служения в течение восемнадцати месяцев его пребывания в Коринфе (Деян. 18:11). Сияющая чистота его жизни разительно контрастировала с темной и ужасной безнравственностью Коринфа. Даже по языческим меркам Коринф в те времена был развратным городом, как отмечает Р. Ленски:

Коринф был греховным городом даже по меркам наиболее крупных городов империи того периода. Само слово «коринфянин» означало «развратник». Korinthiazomai, «коринфировать» – «заниматься распутством»; korinthiastes означало «блудник»; korinthia kore (девушка) – «куртизанка» (The Interpretation of the Acts of the Apostles [Minneapolis: Augsburg, 1961], 744).

Ничто в жизни и поведении Павла не могло дать повода для обличения его.

Совесть Павла сняла с него все лживые обвинения, которые выдвигались против его личной жизни. И в то же время факт, что его совесть была чиста, вовсе не означает, что он был без греха. В 1 Кор. 4:4 Павел писал: «Ибо, хотя я ничего не знаю за собою, но тем не оправдываюсь; судия же мне Господь». Несмотря на то, что совесть является высшим человеческим судьей, она не безупречна. Порой грех бывает настолько коварным, что верующие грешат, даже не осознавая этого. Именно потому они должны постоянно проверять себя в свете Писания, давая Богу возможность быть наивысшим судьей. Подобно Давиду, они должны постоянно молиться: «Испытай меня, Боже, и узнай сердце мое; испытай меня, и узнай помышления мои, и зри, не на опасном ли я пути, и направь меня на путь вечный» (Пс. 138:23–24).

СОВЕСТЬ ПАВЛА СНЯЛА С НЕГО ОБВИНЕНИЯ В ОБЩЕСТВЕННОМ ГРЕХЕ

И мы пишем вам не иное, как то, что? вы читаете или разумеете, и что?, как надеюсь, до конца уразумеете, так как вы отчасти и уразумели уже (1:13–14а)

Это простое утверждение является сильным свидетельством того, как совесть Павла выступает против второго обвинения, выдвинутого против него. Павел был невиновен не только в нравственном грехе; он не был виновен и в грехе общественном. Он никого не обманывал, никого не использовал в своих корыстных целях, никем не манипулировал. Дальше в этом послании он умолял коринфян: «Вместите нас: мы никого не обидели, никому не повредили, ни от кого не искали корысти» (2 Кор. 7:2), а в стихе 2 Кор. 11:9 он напоминал им: «Ибо недостаток мой восполнили братия, пришедшие из Македонии; да и во всем я старался и постараюсь не быть вам в тягость».

Когда Павел писал свои послания, он не преследовал никаких скрытых целей; он писал им не что иное, как то, что они могли читать или разуметь. Никакого обмана в его посланиях не было; Павел писал то, что думал, и думал то, что писал. Его послания были прямыми, ясными, последовательными, искренними, прозрачными, лишенными всякой двусмысленности. Слова, переведенные как читать и разуметь, в греческом тексте являются сложными формами глагола ginosko (знать), создающими в греческом языке игру слов. Филип Хьюз отмечает: «Игру слов anaginoskete… epiginoskete в английском языке точно воспроизвести невозможно. anaginoskete относится к тому, что они читали в его посланиях, а epiginoskete – к тому, что узнали в результате непосредственного общения с ним. Павел написал эти два слова так, что для коринфян они звучали в совершенной гармонии» (The Second Epistle to the Corinthians, The New International Commentary on the New Testament [Grand Rapids: Eerdmans, 1992], 27, n. 3).

На месте фразы до конца в греческом тексте стоит слово telos, что в данном контексте означает «полностью», «в полной мере». Павел хотел, чтобы коринфяне действительно поняли его в полной мере, так как они отчасти и уразумели уже его. Он хотел, чтобы они в еще большей степени поняли Божье Слово, а также его самого, его мотивы. Тогда они доверятся Павлу, и никакие лжеапостолы не совратят их своей ложью.

Совесть Павла снова сняла с него лживые обвинения. Дальше в этом послании Павел пишет: «Так как некто говорит: “в посланиях он строг и силен, а в личном присутствии слаб, и речь его незначительна”, – такой пусть знает, что каковы мы на словах в посланиях заочно, таковы и на деле лично» (2 Кор. 10:10–11). То, что Павел выражал в своих посланиях, в полной мере соответствовало тому, какой личностью был он сам.

СОВЕСТЬ ПАВЛА СНЯЛА С НЕГО ОБВИНЕНИЯ В БОГОСЛОВСКОМ ГРЕХЕ

что мы будем вашею похвалою, равно и вы нашею, в день Господа нашего Иисуса Христа (1:14б)

Последнее и самое серьезное обвинение против Павла состояло в том, что он был лжеучителем. Лжеапостолы утверждали, что он виновен в духовном грехе, поскольку проповедует ложное богословие. Как и в случае с двумя другими обвинениями, Павел ответил в послании и на это. В 2 Кор. 2:17 он писал: «Ибо мы не повреждаем слова Божия, как многие, но проповедуем искренно, как от Бога, пред Богом, во Христе». В 2 Кор. 4:2 он напомнил коринфянам: «Но, отвергнув скрытные постыдные дела, не прибегая к хитрости и не искажая слова Божия, а открывая истину, представляем себя совести всякого человека пред Богом», а в 2 Кор. 13:8 он настаивал: «Ибо мы не сильны против истины, но сильны за истину».

Павел не был духовным шарлатаном, как и не был он ловкачом, спекулирующим Божьей истиной для достижения своих целей, и коринфяне прекрасно об этом знали. Они не должны были стыдиться Павла из-за того, что он якобы извращал Божье Слово. Наоборот, он должен был быть для них похвалою, как и они для него. Они должны были хвалиться в Господе о том, каким удивительным образом Он трудился в Павле, а также в Коринфе и других местах. Коринфяне должны были быть похвалою Павла в том, что они так искренне ожидали день Господа нашего Иисуса Христа, когда они обнимут его в вечном и совершенном общении. Павел предвидел этот день, когда общение с теми, с кем он нес служение, доставит ему бесконечную радость. Фессалоникийцам он писал: «Ибо кто наша надежда, или радость, или венец похвалы? Не и вы ли пред Господом нашим Иисусом Христом в пришествие Его? Ибо вы – слава наша и радость» (1 Фес. 2:19–20).

День Господа нашего Иисуса Христа – это не День Господа, время сурового и окончательного суда греховного мира (см. Ис. 13:6-22; Иоиль 1:15; 2:11; Деян. 2:20; 1 Фес. 5:2–4; 2 Фес. 1:10 – «день оный»; 2 Пет. 3:10). День Господа, о котором здесь идет речь, – это время, когда прославленные верующие предстанут перед Господом Иисусом, когда их спасение станет полным и завершенным (1 Кор. 1:8; 3:10–15; 4:5; 2 Кор. 5:10; Флп. 1:10; 2:16). Павел предвидел день Господа нашего Иисуса Христа с огромной радостью. Он не боялся ложных обвинений, выдвинутых против него, потому что его совесть подтвердила, что он не искажал божественной истины, – поэтому без всякого страха, с радостью предстанет перед Господом.

Павел мог перенести любые трудности – физические оскорбления, ложные обвинения, разочарования, предательство – с абсолютным спокойствием, потому что его собственная совесть не обличала его. Каким же образом верующие могут наслаждаться такой чистой совестью, какая была у Павла?

Во-первых, изучая Божье Слово. В Пс. 36:30–31 Давид писал: «Уста праведника изрекают премудрость, и язык его произносит правду. Закон Бога его в сердце у него; не поколеблются стопы его».

Во-вторых, размышляя над Божьим Словом. В Пс. 118:11 псалмопевец написал: «В сердце моем сокрыл я слово Твое, чтобы не грешить пред Тобою».

В-третьих, постоянным бдением и молитвой. В Мф. 26:41 Иисус предостерегал: «Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение: дух бодр, плоть же немощна».

В-четвертых: избегая гордости своей духовной жизнью. Павел предупреждал коринфян: «Посему, кто думает, что он стои?т, берегись, чтобы не упасть» (1 Кор. 10:12).

В-пятых, осознавая серьезность греха. Именно грех стал причиной смерти Господа Иисуса Христа (Рим. 4:25).

В-шестых, поставив себе цель не грешить. В Пс. 118:106 псалмопевец утверждает: «Я клялся хранить праведные суды Твои, и исполню».

В-седьмых, сопротивляясь самым первым намекам на искушение. Отрывок Иак. 1:14–15 графически показывает, как быстро искушение переходит в действительный грех: «Но каждый искушается, увлекаясь и обольщаясь собственной похотью; похоть же, зачав, рождает грех, а сделанный грех рождает смерть».

И, наконец, тут же исповедуя грех и раскаиваясь в нем. «Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой неправды» (1 Ин. 1:9).

Те, кто следует увещеванию Соломона – «Больше всего хранимого храни сердце твое; потому что из него источники жизни» (Пр. 4:23), – подобно Павлу, насладятся благословением чистой совести.

3. Портрет благочестивого пастора (2 Кор. 1:15 – 2:4)

И в этой уверенности я намеревался прийти к вам ранее, чтобы вы вторично получили благодать, и чрез вас пройти в Македонию, из Македонии же опять прийти к вам, а вы проводили бы меня в Иудею. Имея такое намерение, легкомысленно ли я поступил? Или, что? я предпринимаю, по плоти предпринимаю, так что у меня то «да, да», то «нет, нет»? Верен Бог, что слово наше к вам не было то «да», то «нет». Ибо Сын Божий Иисус Христос, проповеданный у вас нами, мною и Силуаном и Тимофеем, не был «да» и «нет», но в Нем было «да», – ибо все обетования Божии в Нем «да» и в Нем «аминь», – в славу Божию, чрез нас. Утверждающий же нас с вами во Христе и помазавший нас есть Бог, Который и запечатлел нас и дал залог Духа в сердца наши. Бога призываю во свидетели на душу мою, что, щадя вас, я доселе не приходил в Коринф, не потому, будто мы берем власть над верою вашею; но мы споспешествуем радости вашей: ибо вы тверды. Итак я рассудил сам в себе не приходить к вам опять с огорчением. Ибо, если я огорчаю вас, то кто обрадует меня, как не тот, кто огорчен мною? Это самое и писал я вам, дабы придя не иметь огорчения от тех, о которых мне надлежало радоваться; ибо я во всех вас уверен, что моя радость есть радость и для всех вас. От великой скорби и стесненного сердца я писал вам со многими слезами, не для того, чтобы огорчить вас, но чтобы вы познали любовь, какую я в избытке имею к вам (1:15 – 2:4)

Наше общество часто судит людей по тому, что они делают, а не по их характеру. У спортивных звезд, кинозвезд, предпринимателей или политиков ценят прежде всего результаты работы, а не их принцип. Грустно, но приходится признать, что такой прагматический подход проник и в церковь. Пасторов, например, часто оценивают по внешним признакам успеха – количеству членов церквей, размерам собранных пожертвований, количеству их выступлений по телевидению, по тому, насколько хорошо распродаются их книги, по степени влияния на публику. Но такие чисто внешние показатели (по которым, кстати, многих лжеучителей можно было бы оценить весьма высоко) совершенно не нужны Богу, в отличие от человека, который «смотрит на лицо… Господь смотрит на сердце» (1 Цар. 16:7). Пуританский служитель семнадцатого века Джон Оуэн прекрасно сказал: «Служитель может выступать перед переполненными залами церквей, его служения могут греметь славой на всю округу, но, стоя на коленях, наедине с Богом, он являет собой только то, что он есть, и ничего более» (цит. по I.D.E.Thomas, A Puritan Golden Treasury [Edinburg: Banner of Truth, 1977], 192). Известный шотландский пастор девятнадцатого века Роберт Мюррей Макчейни напомнил другому пастору: «Нет другого такого таланта, которым Бог может так щедро благословить человека, как удивительное подобие Иисусу» (Andrew A. Bonar, Memoirs of McCheyne [Reprint; Chicago: Moody, 1978], 95). Человека делает настоящим пастором не то, что он делает, а то, кто он есть.

У апостола Павла были налицо все внешние признаки успеха. Он был одним из величайших служителей, которых когда-либо знал мир; Бог трудился в нем, чтобы по миру распространялась Благая Весть, чтобы в Римской империи возникали все новые церкви. Бог вдохновил его также на написание тринадцати новозаветных книг, девять из которых были посланиями этим церквам. Многие собрания верующих людей глубоко уважали его как своего духовного отца и наставника (1 Кор. 4:15). Он вел жизнь, которая просто не давала повода для каких-либо упреков, и об этом ему свидетельствовала его собственная совесть (Деян. 23:1; 24:16; 2 Тим. 1:3). И в то же время он понимал, что истинным мерилом качеств Божьего служителя является не его внешняя репутация или успех, а оценка Богом его сердца. В 1 Кор. 4:4–5 он писал:

Ибо, хотя я ничего не знаю за собою, но тем не оправдываюсь; судия же мне Господь. Посему не суди?те никак прежде времени, пока не приидет Господь, Который и осветит скрытое во мраке и обнаружит сердечные намерения, и тогда каждому будет похвала от Бога.

Во время написания 2 Коринфянам Павел подвергался безжалостным нападкам сатаны, что было характерно для служения апостола в целом, поскольку Бог удивительным образом трудился в нем. Павел являлся одной из первых целей в подобных действиях, и они доставляли ему мучительную боль, потому что исходили от его любимой церкви в Коринфе, – той самой, которой он посвятил по меньшей мере восемнадцать месяцев своей жизни. Нападки со стороны церкви выражались в виде греховных поступков, непослушания, искажения фактов, а во главе всего стояли самозванные лжеучителя, которые всеми силами стремились дискредитировать Павла и погубить его репутацию в глазах верующих Коринфа. Чтобы добиться этой неблаговидной цели, они стали выступать против апостольского служения Павла, пытаясь очернить его характер.

Во 2 Коринфянам апостол отстаивает истинность своего служения и разоблачает лицемерие лжеапостолов. В отрывке 2 Кор. 1:12–14 он представил общие утверждения в защиту своей личной праведности, апеллируя при этом к высшему суду, к которому только может прибегнуть человек, – собственной совести. Как мы уже отмечали в предыдущей главе этой книги, совесть апостола сняла с него все выдвинутые против него ложные обвинения. Его личная жизнь, отношения с другими людьми и его служение были вне всякой критики. После такого общего высказывания в отрывке 2 Кор. 1:15–24 Павел ответил на конкретное обвинение в том, что он не заслуживает доверия. Лжеапостолы заявляли, что Павел не всегда говорит людям правду, что он нечестен, переменчив, непостоянен. Эти сведения они подкрепляли такими смехотворными доводами: Павел неоднократно менял свои планы относительно предстоящих путешествий.

Вместо того чтобы объяснить, почему именно он менял свои планы, Павел стал раскрывать более глубокие аспекты своей честности и правдивости. Не ввязываясь в битву подробностей, обвинений и контробвинений, он стал говорить о внутренних мотивах собственного сердца. Делая это, он раскрыл взгляды и подходы, характерные для истинного Божьего служителя. Данный отрывок послания наглядно показывает семь особенностей, которые смело можно назвать особенностями его духовности: верность, честность, благонадежность, достоверность, чуткость, чистота и любовь.

ВЕРНОСТЬ

И в этой уверенности я намеревался прийти к вам ранее, чтобы вы вторично получили благодать, и чрез вас пройти в Македонию, из Македонии же опять прийти к вам, а вы проводили бы меня в Иудею (1:15–16)

Единственной причиной, по которой Павел планировал прийти к коринфянам раньше, была его верность по отношению к ним. Именно в уверенности, выраженной в 14-м стихе, что коринфяне были верны ему так же, как и он им, Павел и намеревался прийти к ним. Несмотря на противодействие, которое верующие Коринфа проявляли по отношению к нему, Павел верил, что большинство членов этой церкви все же осталось верными ему. В 1 Кор. 16:5–6 Павел написал, что намеревался оставить Ефес, служить в Македонии, а потом провести зиму (когда путешествовать было трудно) с верующими Коринфа. Написав 1 Коринфянам, Павел решил изменить свои планы и прийти в Коринф до того, как отправиться в Македонию, чтобы коринфяне вторично получили благодать (charis; «благословение», «благосклонность», «благо») общения с ним до и после его путешествия в Македонию. Согласно этому измененному плану Павел должен был пройти через Коринф в Македонию, после чего из Македонии же опять прийти в Коринф. Коринфяне таким образом проводили бы его в Иудею. Планирование дополнительного посещения Коринфа только лишний раз говорит о любви Павла к местным служителям и верности им.

Однако, как апостол объяснил дальше (см. 2 Кор. 1:23 – 2:1), ему пришлось отменить свое посещение города, как он собирался, и вернуться к своему первоначальному плану – посетить Коринф только после служения в Македонии. Враги Павла, уцепившись за это обстоятельство, обвинили его в непостоянстве и неблагонадежности. Тем не менее они утверждали, и не без успеха, что если Павел способен на непредсказуемые перемены в своих планах относительно того, куда ему отправиться, почему тогда коринфяне должны верить его богословским утверждениям?

Но переменчивость Павлу не была свойственна. Могли измениться обстоятельства вокруг него, но только не сердце Павла. Он всегда утверждал, что верен своим собраниям верующих и всегда будет делать все возможное для их духовного блага, и здесь у коринфян никогда не было повода для сомнений.

ЧЕСТНОСТЬ

Имея такое намерение, легкомысленно ли я поступил? Или, чтоv я предпринимаю, по плоти предпринимаю, так что у меня то «да, да», то «нет, нет»? Верен Бог, что слово наше к вам не было то «да», то «нет» (1:17–18)