И вместе гнев умилостивить Твой.
Сопровождать Меня никто не должен
На этот суд – виновная чета
Одна да будет там передо Мною;
А третий, удалившийся теперь,
Уж осужден; противник всех законов,
Своим он самым бегством уличен,
И для змеи других улик не нужно».
Промолвив так, с сияющего трона
И от соседства Божества Он встал;
Престолы, Власти, Княжества, Господства
До врат Небес Его сопровождали,
Откуда открывался на Эдем
И всю его окрестность вид широкий.
Он прямо вниз спустился: быстрота,
С какою боги странствуют, не знает
Мер времени, хотя б мы их считали
Быстрейшими мгновеньями. В тот час
На западе уже спускалось солнце,
Склоняясь от полудня; ветерок
Уж обвевал вечернею прохладой
Земную грудь, и, также охладясь,
Гнев Божий, милосердием умерен,
Сошел в лице Посредника-Судьи,
Чтоб приговор изречь над человеком.
В саду глас Божий на закате дня
Услышав, люди быстро, муж с женою,
В густую чащу скрылись; но, приблизясь,
Господь Адама громко вопросил:
«Где ты, Адам? Ты с радостью когда-то
Встречал Меня, завидя Мой приход
Издалека; теперь ты где-то скрылся
И, недовольный, Я хожу один
Там, где ко Мне без поисков охотно
Почтенья долг навстречу выходил?
Иль менее заметен Я? Иль в чем-то
Ты изменился, что тебя здесь нет?
Иль что-нибудь тебе мешает выйти?
Ответствуй, повинуйся, выходи!»
Адам тут вышел, а за ним и Ева
Шла тихо, неохотно, позади,
Хоть первою была по преступленью;
Смущенье выражали лица их,
И не было любви у них во взоре
Ни к Богу, ни друг к другу: только грех,
Досада, стыд, отчаянье, смятенье,
Упрямство, злоба, хитрость были в нем.
И вот Адам, смущенно, запинаясь,
Ответил Богу кратко: «Я услышал
Тебя в саду и, голосом Твоим
Испуган, скрылся, потому что наг я».
Ему без гнева кроткий Судия
Ответил: «Прежде слышал ты Мой голос
Нередко и нимало не боялся
И радовался даже; почему ж
Теперь тебе он страшен? И откуда
Ты знаешь, что ты наг? Не ел ли ты
От дерева, с которого не должен
Ты есть был по запрету Моему?»
Ему сказал Адам, подавлен скорбью:
«О Небо! Тяжело мне здесь стоять
Пред Судией моим! Иль взять я должен
Вину всю на себя, иль обвинит
Мою вторую половину, жизни
Участницу моей; ее мне верность
Ценить я должен, жалобой своей
Я не хочу вовлечь ее в паденье;
Но грозная велит необходимость
Мне это сделать; если б я, несчастный,
И захотел на голову свою
Один принять весь грех, все наказанье,
Хотя б невыносимое, и тем
Себя утешить, Ты легко открыл бы
Все то, что я старался бы сокрыть.
Она, жена, которую Ты в помощь
Мне дал, как дар Твой лучший, столь добра
Столь хороша, божественно прекрасна,
Что от ее руки не ожидал
Я никакого зла, что мне казалось
Хорошим все, что делала она,
Оправдано самим ее деяньем, —
Она дала мне плод, и я поел».
И Представитель Вышнего на это
Ему сказал в ответ: «Она ль твой Бог,
Что ты ей так во всем повиновался?
Иль для того тебе ее Я дал,
Чтоб в ней руководителя ты видел?
Иль высшею, чем ты, ее Я создал,
Иль сотворил хоть равною тебе,
Чтоб ты вполне от мужества отрекся
И положенье высшее свое
В сравненья с ней, дарованное Богом,
Забыл? Ее Я создал из тебя
И для тебя, и в смысле совершенства