Мой герой

Что бы подумали ее родители, если бы узнали о происшествии прошлой ночи? Может ли она считать, что все произошло из-за двух стаканов вина? Нет, дело было не только в этом.

Посмотрев налево, она увидела спящего Дамьена. Сердце ее забилось сильнее от волнения и мрачных предчувствий. Он лежал на спине, повернув голову в другую сторону. На нем была та же одежда, в которой он был вчера. Свободная белая рубашка, черный жилет, брюки и ботинки.

Как раз в этот момент он пошевелился, глубоко вздохнул и повернул голову к ней. Потом открыл глаза и внимательно посмотрел на нее. Несколько мгновений они лежали не шевелясь, глядя друг другу в глаза. Адель не знала, что сказать, в животе у нее урчало, и ей очень хотелось исчезнуть или превратиться в невидимку.

Дамьен приподнялся, опершись на локоть, и сверху вниз посмотрел на нее. Он выглядел почти так, как в тот момент, когда он ворвался в комнату спасать ее, – небритый, мужественный и сердитый. А она пыталась не обращать внимания на возникшее у нее труднопреодолимое желание коснуться его щеки так, как она это сделала в темноте.

Он перевел взгляд от ее глаз к губам, затем обратно к глазам.

– Дамьен, – прошептала она, понятия не имея о том, что она собиралась сказать, ей просто захотелось произнести его имя. Она была смущена и готова заплакать.

Он покачал головой и прошептал в ответ:

– Нет, Адель, не надо.

Она промолчала. А он быстро поднялся с кровати, подошел к окну и провел пальцами по густой шевелюре. Адель наблюдала за ним, стоящим к ней спиной и, вероятно, не готовым так сразу уйти.

Резко повернувшись, он посмотрел ей прямо в глаза:

– Адель...

Его темные брови сошлись в одну линию, голос был тихим и сдержанным. А она всеми силами пыталась успокоить свое дыхание, старалась угадать, о чем он будет говорить.

– Прошлой ночью, – продолжал он, – я обещал вам, что буду благоразумным. Я никому не скажу о том, что произошло между нами. Я человек слова, и я выполню свое обещание, если вы этого хотите.

Она не понимала, что он имел в виду, но тихо ответила:

– Да, я этого хочу. – Реальная жизнь возвращалась к ней.

Они сегодня отправятся домой. Она увидит Гарольда, свою мать и сестер. Прошлая ночь казалась невероятным сновидением, о котором можно было сожалеть, но которое нельзя было вычеркнуть из памяти. И ей было очень стыдно.

– Я беру всю ответственность за происшедшее на себя, – продолжал он, – вы неопытная невинная девушка, а у меня большой опыт. Я знал, что я делал, и я пытался использовать вас. Поэтому вы ни в коем случае не должны чувствовать себя виноватой.

Она нахмурилась и села в кровати.

– Вы не использовали меня. Вы были тем, кто вовремя остановился. Вы это помните? Так что у вас тоже не должно быть никакого чувства вины. На самом деле в том, что произошло между нами, я виновата больше, чем вы. Я ощущала себя такой одинокой в эти последние дни, и мне нужно было, чтобы рядом со мной кто-нибудь был. Я была испугана и измучена. Вот и все. Вы позаботились обо мне в прошлую ночь, Дамьен, потому что я просила вас об этом. – Она замолчала и откинулась на подушку, потом добавила: – Но я вам весьма благодарна за желание взять всю вину на себя.

Нехотя он кивнул головой и отвернулся к окну.

– Должны мы рассказать об этом Гарольду? – спросила она.

Он повернулся как ужаленный.

– Нет, безусловно, нет. То, что произошло прошлой ночью, было просто временным помешательством. И об этом следует забыть.

Действительно, подумала она, это могло быть именно временным помешательством, но по каким-то ей самой пока непонятным причинам ей неприятно было слышать эти слова от него.

– Но вы ведь с Гарольдом весьма близки, – заговорила она, – сможете ли вы иметь секреты от него? Я сама не уверена, что смогу, если стану его женой.

– Вы решитесь сделать ему больно только для того, чтобы облегчить свою совесть?

В горле у нее образовался неприятный ком.

– Я... я не представляла себе это таким образом.

– В действительности это именно так, поверьте мне. Я еще раньше говорил вам, что я всю жизнь опекаю Гарольда, и я ни в коем случае не хотел бы доставить ему огорчения из-за моей слабости. Я смогу жить с чувством вины. Кроме того, это ведь не реальная жизнь. Как только мы вернемся в дом Осалтонов, все будет выглядеть иначе, и я уверен, мы оба будем сожалеть о случившемся.

– Хорошо, – кивнув головой, согласилась Адель.

– И, безусловно, будет лучше для всех, – продолжал он, – если мы оба никогда не будем говорить об этом друг с другом, даже наедине. Особенно наедине. Такие взаимоотношения между нами могут быть не только неприличными, они могут быть, – он сделал небольшую паузу, – опасными. Я опасный мужчина, Адель. Вы считаете, что со мной вы находитесь в безопасности, но это совсем не так. Я не похож на Гарольда, и он не должен был посылать меня за вами.

С удивлением она молча смотрела на него какое-то время, потом заговорила:

– Вы не правы, он поступил правильно. Я ведь жива, и мы уже почти дома.

Дамьен прошел к двери, качая головой.

– Я зайду в свою комнату, потом попрошу, чтобы вам прислали завтрак. Увидимся внизу через час. – Он остановился в дверях. – Я сегодня доставлю вас к вашей матери, потом, через несколько часов, вы встретитесь с Гарольдом. Я ни словом не обмолвлюсь о том, что произошло здесь, Адель. Даю вам слово. И мы оба забудем обо всем.

Он вышел из комнаты и тихо закрыл за собой дверь.

Часть вторая

ПРЕДВКУШЕНИЕ

Глава 8

Карета Осалтонов, с внушительного вида кучером, медленно продвигалась по живописным зеленым английским полям вслед за группой всадников.

Внутри кареты Адель сидела рядом со своей матерью, Беатрис, сестрой Кларой и малюткой Энн, в то время как в другой, следовавшей за ними, карете находились их горничные, няня ребенка и багаж.

Адель встретилась с матерью два часа назад на постоялом дворе. Как только Дамьен завел Адель в дом и убедился в том, что ее мать уже находится здесь, он ушел, не ожидая возможности быть представленным, и ускакал в неизвестном направлении.

Она почувствовала радость и облегчение, когда он исчез, но в то же время какое-то беспокойство и неудовлетворенность примешивались к этой радости, они, как змеи, обволакивали Адель и не позволяли успокоиться.

Ей не следовало тосковать из-за разлуки с Дамьеном, уверяла она себя в сотый раз, пока карета проезжала мимо деревни, расположенной к северу от особняка Осалтонов. Она была помолвлена с Гарольдом, кроме того, Дамьен был совсем не таким человеком, за которого она хотела бы выйти замуж. Да, он оказался ее героем во время их совместного путешествия, но в нормальной, реальной жизни у него были связи с любовницами, и он был абсолютно безответственен. Действительно, то, что произошло между ними, было, как он сказал, временным умопомешательством, и об этом, без сомнения, ей следовало как можно скорее забыть.

Поэтому она начала думать о приезде в дом Осалтонов, надеясь, что ее возвращение к обычной жизни успокоит ее. Все приключения, слава Богу, остались позади.

Она вспомнила, как совсем недавно говорила Кларе, что не жаждет никаких приключений, что намерена выйти замуж за человека, который сделал ей предложение, и вести нормальную спокойную жизнь. Сейчас же, глядя через окно кареты на массивные каменные ворота, богато украшенные различными видами оружия, она испытывала разочарование.

Это огромное поместье ничего общего не имело с тем, что она ожидала увидеть. Она предполагала, что будет жить в английской деревне, в окруженном ивами деревенском доме, возможно, построенном в стиле Тюдоров. Гарольд описывал их дом как старый, изящный и весьма привлекательный. Наверное, у них были разные представления об изяществе и привлекательности, подумала Адель.

Особняк Осалтонов совсем не выглядел уютным. Это был огромный белый дворец в стиле барокко, с восьмиугольными пристройками и с эффектной линией куполов в центре. Дом стоял на вершине холма, окруженный железным забором и старыми английскими дубами, которые, казалось, оберегали его.

Этот дворец мог быть предназначен для короля или королевы, и Адель с ужасом подумала о том, что она может стать хозяйкой всего этого поместья. У нее сдавило грудь, как будто эта каменная громада давила на нее. От нее будут требовать особой манеры поведения, к которой она в ее возрасте совсем не была готова. Как она сможет научиться управлять таким огромным хозяйством?

Отвернувшись от окна, она подумала, что рассказы Гарольда никак не подготовили ее к будущей жизни, он говорил обо всем несерьезно.