Легенды пяти островов. Блоссом

– Ну что ты стоишь?! – взывала она.

– А что мы можем? – в прострации отвечала Бэтти.

– Бежать, Бэтти, бежать! Прошу, нас задавят, – умоляла Ирина, подтягивая ее за собой шаг за шагом.

Перепуганные люди направлялись к мосту, перекинутому через бурную речку Горянку. Подбегая к одной из узких улочек, словно артерии ведущих к площади, Ирина еще раз оглянулась: над фонтаном повисла стена воды, от которой сами собой направлялись струи в сторону уже двух горевших зданий. Справа в небе появился пожарный вертолет. Подруги нырнули за угол, площадь осталась позади, но нескончаемые крики продолжали доноситься со всех сторон. Вот показался мост. Дышать стало немного легче, хотя легкие разрывались от нехватки воздуха.

У моста образовалась пробка: люди хлынули к нему в безумном потоке. Ирина и Бэтти держались друг за друга, но Ирина не смогла удержаться и упала в реку. Бэтти толпа унесла с собой. Ирина не умела плавать, и попытки научиться сейчас были безуспешны: вода снова и снова накрывала ее. К счастью, она бултыхалась близко к берегу, из которого торчали старые корни. Ирина схватилась за них что есть сил. Сил было немного. Часть уходила на зов о помощи, но река была слишком шумной, а ночь темной. Минуты спустя от холодной воды она не могла сказать и слова, силы ее покидали, колючий корень ускользал из рук, но Ирина продолжала хвататься за него даже в полусознании.

Вновь посмотрев вверх в надежде на спасение, она увидела размытый силуэт, прыгнувший в реку, а затем темноту. Вода уносила ее. Ирина потеряла сознание. Она ничего не видела и не слышала, только чувствовала. Холод. Арктический холод тонкими иголочками проникал под кожу, протягивал прозрачные ледяные нити по всему телу, давая спокойствие, пустое спокойствие. Эта вечность оказалась секундами. Ирина почувствовала теплое кольцо, обвившее ее талию. Чья-то рука резким движением вытащила ее из воды, настолько резким, что можно было или прийти в сознание, или переломать кости. На земле кто-то, опустившись на колени, удерживал ее правой рукой, а левой отогревал холодные ладони.

Знакомый голос повторял:

– Ирина, Ирина? Слышишь меня?

Открыв глаза, она увидела смутные очертания лица своего спасителя.

– Ирина, слышишь? – повторял он. – Видишь меня? Это я, Стэн.

Ирина кивнула и снова закрыла глаза. Теперь она слышала только, как ветер свистит в ушах.

Глава 4.

Кофейня примы Пончо

Насыщенный дневной свет заставил Ирину открыть глаза, защекотав ресницы. На первой, размытой после сна картинке она увидела две женские фигуры: одна сидела рядом, а другая смотрела в окно с белой рамой, белыми жалюзи, на фоне белых стен выделялись ее красные волосы.

«Больница?» – подумала Ирина, нахмурив брови.

– Дорогая! – воскликнула Ирма, обнаружив признаки движения на лице Ирины.

– Проснись и пой! – поддержала Бэтти, развернувшись к ним лицом. – Как можно спать вообще не двигаясь? Фараонша!

– Что случилось? – спросила Ирина.

– Кошмар! Вот что произошло. Это неслыханно! – возмущалась тетя. – Эти бандиты не знают границ. Устроить такие беспорядки. Да еще во время главного праздника в году! Это возмутительно! Дорогая, слава богу… слава богу…

Ирма явно перенервничала, и объяснения ее были собраны из клочков, как и воспоминания Ирины, обрывками всплывавшие в памяти с каждым словом, произнесенным тетей или Бэтти, которая для полной ясности прочла вслух «Новости Блоссома»:

– Вчера ночью, во время празднования Дня единства Блоссома, площадь Дория была охвачена пожаром. Люди в панике бежали из опасной зоны, переправляясь через центральный мост в новый район. Пострадавшие, около тридцати человек, были госпитализированы. Администрация города желает им скорейшего выздоровления, а также выражает огромную благодарность лесным нимфам, содействовавшим пожарным службам. Полиция вместе с добровольцами – кентаврами, которым мы также благодарны, пыталась поймать злоумышленников, но им удалось скрыться с места происшествия. Мотивы, как и личности поджигателей, пока не установлены.

Пазл в голове Ирины постепенно складывался: она вспомнила праздник, танцы, песни и фейерверки, а затем и пожар, пылавший на крыше, побледневшее лицо Бэтти и мост…

– Кто бы это мог быть? – спросила Ирина.

– Никто не знает. Дорогая, лучше вспомни, кто тебя спас, – просила Ирма.

– Что? – недоумевала Ирина.

– Плечо тебе вправили, а память нет. Если ты в больнице, значит, что-то случилось. Ты не помнишь? Тебя привезли с переохлаждением, – пустилась в объяснения Бэтти.

От слова «переохлаждение» у Ирины по коже пробежала дрожь, она вспомнила ледяную воду, теплые руки и, наконец, ключевую фигуру – Стэна. А Бэтти продолжала:

– Мы не могли тебя найти, но рано утром Ирме позвонили из больницы и сообщили, что ты здесь. Мы спрашивали, кто тебя привез, но нам не смогли ответить. Сказали, это был молодой человек в темной одежде, насквозь промокший. Он принес тебя, укутав в черную накидку. Думаю, это плащ от маскарадного костюма. Вот он лежит, кстати. – Бэтти указала на кусок ткани, лежавший на стуле в углу.

Ирина с надеждой посмотрела на него, будто там же увидит спасителя. Она внимательно слушала, соглашаясь с каждым словом легким кивком головы.

– Так ты не помнишь? – продолжила Ирма. – Он не представился никому, но знал твое имя и оставил наши номера телефонов.

Ирина смотрела на аккуратно сложенную ткань, в голове творился кавардак и отчетливо звучал голос Стэна. Помолчав с минуту, она ответила:

– Не помню. Не знаю.

– Жаль, так хотелось его отблагодарить, – расстроилась Ирма. – Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо. А когда домой? – спросила Ирина.

– Когда покушаешь, – ответила Ирма.

– Уже выписывают?

– Да. Лови апельсинку, – сказала Бэтти и бросила оранжевый мячик так не метко, что Ирине пришлось сыграть роль вратаря, чтобы не дать ему попасть в картину в белой раме на стене. – Упс… В общем, поешь – и можешь собираться. Тебя народ внизу ждет.

– Уже нет, Бэтти! – объявил Дэв, широко распахивая дверь. – Если Ирина не спускается к нам, то мы сами идем к Ирине… или как-то так. То есть мы все еще ждем, просто уже не внизу, а здесь. Хорошо, что с тобой все в порядке.

– Эти врачи настоящие волшебники! Я как новенькая, – подтвердила Ирина.

– Вы со Стэном, кстати, сейчас похожи на настоящих врачей в этих белых халатах, – подметила Бэтти.

– Да, друзья одолжили, – замялся Дэв. Он выпросил их у знакомых с медицинского, чтобы вместе с ними пройти в палаты под видом практикантов. По пути Дэв успел расспросить пару других пострадавших и обзавелся дополнительным материалом для своей статьи о пожаре. – Вот, в лучших традициях – апельсины.

– Спасибо, – поблагодарила Ирина.

– И самые красивые цветы, – выпалил наконец Стэн после долгого ожидания возможности вставить свою реплику в разговор.

– А я начал надеяться, что это мне, – с иронией сказал Дэв и похлопал его по плечу. По лицам пробежала улыбка.

– Может, еще и оваций за шутку года? – добавила Бэтти.

– Эх, Бэт, мой милый кактус, – с нежностью сказал Дэв.

Палата наполнилась смехом.

Сборы заняли не много времени, Ирина задержалась, только укладывая черную накидку «незнакомца». Друзья предложили отметить чудесное выздоровление. Ирме эта идея понравилась, она всегда была готова всех кормить и окружать заботой, но дела в галерее не заставили себя долго ждать. Скрепя сердце, она отпустила Ирину с друзьями в кофейню своей подруги – примы Пончо, дав стопку наставлений и потребовав пачку обещаний вовремя вернуться домой целой и невредимой.

Центральный мост и площадь Дория были перекрыты до установления всех обстоятельств дела о ночном пожаре и окончания ремонтных работ по восстановлению пострадавших зданий, поэтому ребята решили вернуться в старый район через северный мост, от которого было удобней всего добраться до уютнейшей кофейни в городе, рядом с булочной прима Пончо.

Пройдя маленький сквер, свернув с Цветочной улицы на узкую улочку Гортензий, на которую выходит коротенький переулок, заросший шиповником, Ирина засмотрелась на его неухоженные заросли, как и каждое утро по дороге на учебу, и не удержалась от вопроса: