Детектива звали Джордж Юренберг. Примерно моего возраста, может, на год-два моложе, тридцать четыре – тридцать пять лет. Рыжие волосы. Клок волос, прилипший ко лбу, смотрелся как пятно ржавчины. Нависшие брови тоже были рыжими, а глаза – такого насыщенного темно-коричневого цвета, что казались почти черными. Переносица и скулы усыпаны веснушками. Одет он был в яркую клетчатую летнюю куртку, темно-синие брюки, голубые носки и коричневые мокасины. Из-под куртки – темно-красная тенниска с распахнутым воротом. Он был высокого роста, как, впрочем, и большинство полицейских.
– Я закончил, теперь можете осмотреть их сами, – сказал патологоанатом. Он имел в виду трупы жены Джейми и его детей. – Причиной смерти являются многочисленные колотые раны, – добавил он. – Сейчас трудно сказать, какая из них оказалась смертельной. Тот, кто это сделал…
– Здесь находится муж, – прервал Юренберг.
– Простите, – извинился эксперт. – Как бы то ни было, коронер[4 - Коронер – в Англии и США лицо, ведущее предварительное следствие в случаях насильственной смерти.] позже специально введет вас в курс. Извините, – еще раз проговорил он и направился к своему голубому «шевроле».
Юренберг подошел к напарнику, беседующему с техническим экспертом из Отдела криминалистики. Тот был смуглым человеком маленького роста с ярко-голубыми глазами. Юренберг сказал ему несколько слов, напарник кивнул и вместе с экспертом пошел в дом. Юренберг вернулся к нам.
– Не возражаете, если я задам доктору Парчейзу несколько вопросов? – спросил он.
– Его ведь ни в чем не подозревают, не так ли?
– Нет, сэр, конечно же, нет. Если хотите, сэр, я могу рассказать ему о его правах, но это всего лишь обычное предварительное расследование, и в данном случае от меня этого не требуется. Хотя, если хотите, я готов…
– Нет, нет, все в порядке, – сказал я.
– Что ж, тогда вы не возражаете, сэр, если я задам ему ряд вопросов?
– Да, пожалуйста, – согласился я.
– Доктор Парчейз, я предполагаю, что не вы убили собственную жену и детей. Я прав, предполагая это?
Его речь слегка напоминала речь южанина, хотя акцент улавливался с большим трудом. Нужно было внимательно прислушаться, чтобы вдруг уловить характерный протяжный гласный звук или проглоченную на конце слова согласную. Его манера общения была приятной и дружеской, несмотря на то, что он задавал вопросы по поводу ужасающего по жестокости убийства.
– Я их не убивал, – проговорил Джейми.
– Отлично. Тогда далее я предполагаю, что вы хотите помочь нам найти того, кто их убил. Доктор Парчейз, я прав, предполагая это?
– Да.
– Вам не приходит в голову, кто мог бы совершить такое?
– Нет, – односложно ответил Джейми.
– Не было ли недавно каких-нибудь угрожающих писем или телефонных звонков?
– Нет, не было.
– Вы врач, не так ли, сэр?
– Да.
– Практикуете здесь, в Калузе?
– Да. Я работаю в Бельведерском медицинском центре.
– Не мог кто-нибудь из ваших пациентов иметь причину затаить злобу на вас или на…
– Ни о ком такого сказать не могу.
– А как насчет медсестер? Вы не ссорились с ними в последнее время?
– Нет.
– Вы хорошо им платите?
– Да.
– Кто-нибудь из них заводил в последнее время разговор о повышении зарплаты?
– Я им обеим повысил зарплату только в прошлом месяце.
– А что насчет ваших коллег?
– Я практикую в одиночку, у меня нет коллег.
– А есть у вас соперники по профессии, которые могли бы желать вреда вам или вашей семье?
– Не думаю.
– Может быть, в последнее время у вас возникали споры с семьями пациентов, которых вы лечили? Или что-нибудь вроде этого?
– Нет.
– Вы преследовали кого-нибудь за неуплату по счетам?
– Нет.
– Доктор Парчейз, а теперь я хочу задать вам сугубо личный вопрос, и мне необходимо знать ответ, потому что это важно. Вы или ваша жена развлекались на стороне?
– У нас был очень счастливый брак.
– Давно вы женаты, доктор Парчейз?
– Восемь лет.
– Это ваша первая женитьба?
– Нет.
– Ваша первая жена жива?
– Да.
– Она живет здесь, в Калузе?
– Да.