Златовласка

Джейми на минуту умолк, а потом продолжил:

– К дому была пристроена веранда. Она нависала прямо над пляжем. При высоком приливе вода подступала к сваям, и дом начинал едва заметно подрагивать под ударами волн. В этом доме простыни никогда не удавалось сохранить сухими, все всегда было влажным. Дети спиной ко мне сидели на веранде и смотрели на океан. Наверное, они не заметили, как я открыл стеклянную дверь, я услышал голос Майкла: «Ты видела, какое ожерелье он подарил Златовласке?» – и понял, что он говорит о Морин. Так ее прозвала Бетти. Златовласка. И конечно, дети тут же подхватили. В голосе Майкла было столько горечи!..

Прямо перед ним стоял бармен; Джейми поднял было стакан, чтобы его снова наполнили, но вдруг осознал, что хозяин ждет платы, моргнул, повернулся на стуле, оглядел бар, приходя в себя от воспоминаний, и когда я расплачивался, он уже опять плакал.

Я повел его к машине. Ночь была по-прежнему душной и влажной. Я открыл дверцу, и он уселся, уставясь в ветровое стекло и сложив руки на коленях. Я вывел машину со стоянки и продолжил путь на север. В этот час на дороге почти не было машин.

– Джейми, – сказал я, – полиция захочет удостовериться, куда ты отправился после игры в покер. Ты уверен, что это был бар «Наизнанку»?

– Уверен, – ответил он.

– Потому что если это не так…

– Я отправился туда, Мэтт. Можешь не волноваться.

– Отлично, – отозвался я.

– А мне надо было идти прямо домой… – пробормотал он.

– Не думай об этом, Джейми.

– Я так же виноват, как…

– На тебе никакой вины. Прекрати! Ты, как обычно, отправился играть в покер…

– Но я рано закончил…

– У тебя же не было причин думать, будто что-то случится.

– Я должен был идти домой, – повторил он.

– А вместо этого ты заехал выпить, и в этом нет ничего плохого.

– Ты мне не веришь, да? – спросил он и резко повернулся на сиденье.

– Верю, Джейми.

– Тогда почему ты снова спрашиваешь, куда я поехал?

– Потому что полиция…

– Полиция об этом даже не заикнулась. Я рассказал им, куда я направился, и на этом все закончилось. А вот мой собственный адвокат…

– Очнись, Джейми. Нельзя же надеяться на то, что они не станут ничего проверять!.. Ты оставил игру в покер без чего-то одиннадцать, а домой вернулся около часа ночи. Повисли два часа. И полиция просто так не пройдет мимо этого. Помнишь, Юренберг спрашивал, сколько стаканчиков ты пропустил…

– Он пытался выяснить, не был ли я пьян. В этих местах, если ты выпивши…

– Нет, не так. Потому что следующее, о чем он тебя спросил, это сколько времени ты пробыл в баре «Наизнанку». Почти полтора часа – так ты ему ответил. С одиннадцати до двенадцати тридцати. И за все это время всего пару стаканчиков. Вот что он пытался выяснить, Джейми.

– Ну так что? Если я пропустил всего пару – я что, должен был солгать? Сказать, что выпил четыре?

– Нет, конечно. Просто имей в виду, что Юренберг держит тебя на подозрении. Он будет придерживаться этой версии, пока точно не выяснит, где ты провел время с одиннадцати до часу.

– Я ему уже сказал где.

– Да, и он это постарается проверить.

– Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь там меня запомнил. В баре было полно народу, и я…

– В субботу, в одиннадцать вечера?

– Там всегда битком, Мэтт.

– Откуда ты знаешь?

– Бываю там. Хорошая кухня, вот и много народу.

– Ты не знаком с владельцем заведения?

– Нет.

– А в лицо он тебя не знает?

– Вряд ли. Вполне возможно, но не уверен.

– Юренберг, вероятно, попросит у тебя фотографию. Ему понадобится что-то, что можно будет показать хозяевам, бармену, кассиру – всем, кто тогда был. Дай ему хорошую…

– Почему бы и нет?

– Повторяю, держит тебя на подозрении, Джейми. Поэтому выбери хорошую фотографию. Нужно, чтобы кто-нибудь вспомнил, что ты там был. Иначе он вернется с кучей вопросов.

– Меня это не волнует.

– Хорошо, – сказал я.

– Ты все время твердишь «хорошо», а сам продолжаешь возвращаться к одному и тому же! Где же, черт побери, ты думаешь, я был, Мэтт!

– Там, где ты сказал.

– Тогда зачем ты продолжаешь расспрашивать меня?

– Потому что… Слушай, Джейми, я не полицейский. Я адвокат. Я знаю наверняка, когда кто-нибудь уклоняется от ответа. Когда Юренберг спросил тебя, не было ли у тебя или Морин интрижек на стороне, ты ведь ему не ответил. Возможно, он не обратил внимания, но я-то этого не пропустил.

– Я ответил на его вопрос, Мэтт.

– Нет, не ответил. Ушел от ответа. Ты только сказал, что ваш брак был счастливым, а это не ответ на вопрос.

– Если даже я не ответил на него…