Будни

– О, Боже! – снова воскликнула Рита.

– Мы идем к нему, – решительно объявил Кастаньеда и повернулся к выходу из комнаты, намереваясь немедленно одеться и отправиться в больницу.

– Мне бы… – заикнулся Дельгадо, и Кастаньеда вспомнил, что детектив еще здесь. Все еще спеша уйти, он нетерпеливо бросил жене:

– Одевайся, Рита, – а затем повернулся к полицейскому.

– Я слушаю. Нам надо попасть к Хосе как можно раньше.

– Я бы хотел задать вам несколько вопросов.

– Пожалуйста.

– Вы давно партнеры? Вы и мистер Хуэрта?

Женщина продолжала стоять немного в стороне от мужчин, проводя зубьями расчески по ладони. Глаза ее были широко раскрыта.

– Я тебе велел одеваться, – напомнил ей Кастаньеда.

Рита хотела что-то возразить, но только коротко кивнула и ушла в спальню, неплотно прикрыв за собой дверь.

– Мы партнеры два года, – ответил Кастаньеда.

– Ладите друг с другом?

– Конечно. А что? – Кастаньеда упер руки в бока.

Дельгадо мгновение помолчал.

– Как по-вашему, есть у него враги? – спросил он бесстрастно.

Через неплотно прикрытую дверь спальни он видел, как Рита Кастаньеда подошла к туалетному столику.

– Если и есть, я о них не знаю.

– Вы не в курсе, он не получал угрожающих писем или звонков?

– Никогда.

За дверью снова мелькнуло цветастое платье. Взгляд детектива непроизвольно метнулся туда. Кастаньеда нахмурился.

– Нет ли людей, обиженных на вашу фирму?

– Нет.

Кастаньеда подошел к двери и плотно захлопнул ее.

– Мы занимаемся недвижимостью, – продолжал он, – а именно, жилыми помещениями. Проще говоря, сдаем квартиры.

– Никаких неприятностей с клиентами?

– Мы почти не общаемся с жильцами. Бывают иногда задержки с оплатой, но в таком бизнесе это обычное дело. Камня за пазухой никто не держит.

– Как вы считаете, ваш партнер умеет ладить с людьми?

Кастаньеда пожал плечами.

– Что означает ваш жест, мистер Кастаньеда?

– Ну, умеет или не умеет, кто знает? Он человек, как и любой другой. Некоторым нравится, некоторым нет.

– Кому он не нравится? – немедленно спросил Дельгадо.

– Если кто его и не любит, то не настолько, чтобы ломать ему кости.

– Понятно, – Дельгадо вежливо улыбнулся. – Спасибо за информацию, я вас больше не задерживаю.

– Хорошо-хорошо.

Кастаньеда подошел к двери и открыл ее для полицейского.

– Вы мне скажете, кто его избил, когда все выясните?

– Конечно.

Дельгадо вышел в холл, дверь за ним закрылась. Он услышал, как Кастаньеда крикнул: «Rita, esta lista?»[11 - Рита, ты готова? (исп.).]

Детектив прильнул к двери. Он слышал, как Кастаньеда очень тихо разговаривал с женой, но не мог разобрать слов. Только раз, когда Рита повысила голос, Дельгадо расслышал одно слово.

Это было слово «hermano», что по-испански означает «брат».

~~

Время приближалось к двум часам дня, и в дежурке было очень тихо. Капек просматривал каталог известных полиции уличных грабителей в поисках чернокожей девушки по имени Белинда. Карелла только что прибыл и уселся с Брауном за длинный стол у окна, сдвинув в сторону оборудование для снятия отпечатков пальцев. Они принялись за обед из бутербродов с тунцом и кофе в картонных стаканах. За едой Браун ввел Кареллу в курс дела. Маршалл Дэйвис действительно занялся маской Белоснежки сразу, как получил ее, и с полчаса назад прислал заключение. Он сумел выявить только один четкий отпечаток большого пальца, оставленный на внутренней поверхности маски. Он немедленно послал его в секцию опознаний. Там ребята порылись в каталоге и, продравшись сквозь лабиринт дуг, петель, колец и шрамов, выудили карточку с именем Бернарда Голденталя.

Желтый листок прибыл в участок и лежал сейчас на столе перед Брауном. Оба сыщика внимательно изучали его.

«Желтой» карточка называлась по той причине, что копии с учетного бланка делались на желтой бумаге. Она, может, и не захватывала читателя, как хороший роман, но обладала своеобразной повествовательной мощью, выраженной в цифрах и сокращениях. Словом, карточка Голденталя читалась с интересом. Приближалась развязка.

Первый раз его арестовали в возрасте шестнадцати лет за кражу со взломом и, как несовершеннолетнего, отправили в Еврейскую колонию для малолетних преступников. Не прошло и года после его первого ареста, как он опять попался на краже со взломом. Здесь запись была неполной, но суд, вероятно, сделал ему послабление, учитывая юный возраст – ему только что исполнилось семнадцать, – и ограничился условным осуждением. Через год парень подрос для более крупных и серьезных дел. Его сначала арестовали за ограбление, а потом за ограбление с применением оружия. И снова присяжные сжалились и не засадили его за решетку. Обнадеженный и воодушевленный, он попробовал воровство с отягчающими обстоятельствами 1-го класса и кражу со взломом 3-го класса, снова сгорел и попал на этот раз в тюрьму. Он получил срок по двум статьям, но к началу 1959 года был условно-досрочно освобожден. Тогда он решил напасть на грузовик, пересекающий границу штата, заинтересовав собой, таким образом, Федеральное бюро расследований. Карелла и Браун поняли так, что «З г. закл.» были оставшимися тремя годами от его первого заключения; присяжные снова показали широту души.

Правонарушения, за которые Голденталь привлекался со времени второго освобождения, были не такими уж серьезными по сравнению с предыдущими. Статья 974 Уголовного кодекса подразумевала «содержание притона или денежные операции в азартных играх». Статья 974-а – «организацию игорного бизнеса». Голденталь, видно, на время сменил профессию грабителя на более уважаемую, занялся азартными играми. Многие добропорядочные граждане считали их невинным развлечением, к которому закон излишне строг. Закон, однако, не был слишком строг к самому мистеру Голденталю. Он мог бы схлопотать пять лет за свое последнее небольшое приключение, но отделался штрафом в сто пятьдесят долларов за незаконное хранение принадлежностей для азартных игр.

Бернард Голденталь начал свою карьеру в шестнадцать лет. Сейчас ему было почти сорок, из них он чуть больше десяти провел за решеткой. Если его поймают и обвинят в вооруженном нападении на бакалейный магазин и убийстве, он все свои оставшиеся годы проведет за колючей проволокой.

В конверте, присланном из секции опознаний, была и другая информация – копия бланка с оттисками пальцев Голденталя, с полным словесным портретом на обороте, копия отчета офицера, осуществлявшего надзор в 1959 году, копия отчета Управления следственной службы о последнем аресте. Но наибольший интерес для Кареллы и Брауна представлял последний адрес Голденталя. Он, судя по всему, жил на окраине Айсолы с матерью, миссис Минни Голденталь. Три месяца назад она умерла, и он переехал в квартиру ближе к центру, где, возможно, и жил сейчас.

Голденталь уже обвинялся в прошлом в применении оружия. Не далее, как семь часов назад, он или его компаньон наградил семью пулями двух людей.