Из коробочки. Рассказы и рассказики

– Ваше величество… Но…

– Ксай, опять ты со своим величеством. Мы не во дворце. Так что ты хотел сказать?

– Мой господин… а не жестоко ли…

– Жестоко? Ты не спрашиваешь, жестоко ли было снести с лица земли город зангов, не желавших войти в Империю… Не спрашиваешь, жестоко ли держать в тюрьме всех, ратующих за восстановление отдельных независимых государств… Ты не спрашиваешь… Потому что знаешь: иначе не было бы Империи. И войны длились бы, как века до этого. Жестоко… А что не жестоко? Отдать ее в руки врачей? Предоставить собственной участи? А я? Куда мне возвращаться после дел, которые не оставляют чистыми ни совесть, ни руки? А сюда я возвращаюсь. Как в юность. Здесь не хотят от меня ничего, кроме меня самого. Мир для нее остановился. Она знает, что где-то там, за пределами ее сада, я служу отечеству, но не спрашивает, не требует, не советует, не…

– Кажется, я понимаю, – побелевшими губами прошептал Ксай. – Но это страшно. Cкажи мне только одно, господин мой. Зачем ты взял меня с собой? Неужели затем, что не мог больше один хранить свою тайну?

– И это тоже. Но не только. Как знать, вдруг завтра меня не станет. Не хотел бы обременять ни наследника, ни императрицу этой заботой. Ты видел ее, видел нас. Если будет нужно, ты найдешь способ прервать нить ее жизни.

Гравилет взял курс на столицу. Император выглядел так, будто сбросил с плеч не слишком тяжелый, но беспокоящий груз. А его молодой спутник прилагал немалые усилия, чтобы сохранить на лице отсвет радости летнего покоя и отдыха.

Не плачь, сестренка

Cемья наша хоть и простая, но порядочная. У каждого свое место. Мать, как положено, добрая, строгая. Даже братья старшие, отрезанные ломти, видимся редко, и то без нее никуда. Средние – солидные, толстопузые, у каждого по своему выводку, а матушкино влияние никуда не денешь. Про остальных и говорить нечего. Младшенький, быстрый, горячий, материна радость и утешение, возле юбки ее вертится. Сестра – красавица. В покрывале белом, ни складочки, ни изъяна, пройдет, улыбнется ласково – любо-дорого поглядеть. Я похолоднее буду, но мать уважаю, на жизнь серьезно смотрю, дурь всякая не про меня.

И эта… Позорище… Другие давно на нее рукой махнули, не разговаривают даже. А я нет-нет, да и словцом перекинусь. Сестра все-таки. Все надеюсь помочь, наставить на путь истинный. Да видно, зря. И не дура, вроде, да все не так у нее, как следует. Платья меняет, чаще некуда, вуаль то одна, то другая. Чужаков привечает, а они – то пощечин надают, то одежду изорвут, должно быть, еще и заразили чем. Поплачет, да опять за свое. Утешаю, не плачь, мол, сестренка.

Эх, непутевая… И подружка ее… Большая слишком, тоже не наша. Ну, да, у меня тоже два мелюзгатора не местные, приблудились. Но я их в строгости держу. А сестрицыно прыщавое приобретение влияние имеет. Вместе устроят пляску, аж пузо, водой налитое, колыхается. Смотреть противно. Конечно, болеет с детства, водянка у нее. Но нельзя ж себя до такого допускать. Знает ведь, что больна. Жаловалась недавно:

– Братец, миленький, хоть бы что присоветовал… Сил моих нет. Под кожей ровно кто-то ковыряется, наросты разноцветные по телу, дышу еле-еле, мушки черные вокруг вьются.

Говорю:

– Мне ли тебя учить? Ты же с детства болеешь. Да ведь как-то справляешься. Помнишь, до корчей дело дошло? А объявился чужак, вмазал тебе как следует, с ободранным боком ходила, но паразиты передохли, на время хоть.

– Ах, братец, да ведь гостя по заказу не зазвать.

– Давай сама, почешись, пошевелись!

Может, и помог бы. Но далековато живу. А сестренка все больше чудит, аж жутко делается, на нее глядючи. На днях побрякушку в подарок прислала, и не пойму, для чего. Ползет по мне, щекочет, электромагнитные волны от нее незнакомые.

Сигналю сестрице:

– Зачем прислала? Мне твоих модных штучек не надо!

А в ответ:

– Это не я, это они…

– Какие такие они?

– Эти… паразиты… И мушки черные от них, и фон электромагнитный повышенный…

– Да гони их, жарой, ли холодом…

– Пробую… изо всех сил…

Голосок слабый. Не доведет до добра ни водянка, ни с чужаками дружба.

А вчера… До сих пор в себя не приду… Объявился такой, резвый. И прямо к сестрице. Ну, думаю, клин клином. Помнет, так хоть на время шуганет этих. Так нет же, вуаль ее колыхнулась, что-то как вырвется, и пришельца в корявый бок! Раздолбало напрочь. Только ошметки полетели.

– Cестра! Как ты это сделала? Это ж… это ж на величайшее изобретение тянет!

А она словно из обморока, еле-еле:

– Это не я, это они…

Они… опять они. Что это за они такие? А время идет. Мать стареет. Скоро умирать ей. Растолстела. Братца младшего… Подумать страшно, что с ним сделала. Сестрицыно покрывало огнем пришкварила. Я каждый день думу думаю, как быть. Неужели она нас всех с собой на тот свет потащит? А эта, шалава, хоть бы хны. И вдруг:

– Прощайте, братья и сестры…

– Куда?!! Мать при смерти!

– Не знаю… Это не я.. Это они. Они придумали гипердвигатель!

Патиссоны

Я привык думать, что гости из глубин космоса – что-то вроде эльфов-вампиров и прочих волшебных народцев для развлечения публики.

Но они прилетели, и корабль оказался именно таким, как на фантастических картинках, серебристым, похожим на патиссон. А инопланетяне – в самом деле зелеными. Если сделать черно-белый снимок, похожи на нас, только в чертах что-то чужое, не сразу даже и сообразишь, что. Глаза слишком большие, а рот и нос крошечные. Но, главное, зеленые же. И кожа, и пышные волосы. Они еще с орбиты связались с правительствами самых влиятельных государств, с международными организациями. Сели на нашем космодроме, и мир узнал о них в ежевечерних выпусках новостей. Все выглядело как официальный дружественный визит, не хватало только вручения верительных грамот. Через некоторое время состоялось заседание ООН, посвященное встрече с «братьями из космоса», оно транслировалось в прямом эфире на всю планету. Докладчик, высокий, с пышными волосами ниже плеч, демонстрировал на экране пейзажи планеты Рут. Ничего особенного. Солнце как солнце, горы как горы. Города-соты. Он использовал речевой синтезатор, вроде того, который был в прошлом веке у знаменитого ученого-инвалида. Немножко занудная лекция, много общих слов о прогрессе, взаимопонимании, благе разумных. Ничего особенного, все политики так говорят. Примерно с месяц новостные сайты и телевидение еще интересовались пришельцами, а потом вперед вышли обычные светские и уголовные новости, биржевые сводки и экономические проблемы.

Похоже, интерес остался только у ученых. И у меня. Черт его знает, почему. Наверное, потому, что работаю инженером в охране космодрома. Тарелку их каждый день могу на мониторе лицезреть. И профессия предполагает некоторую настороженность. Мало ли что… В прошлом году один псих журналистом прикинулся, а сам из этих глюкнутых экологов. Хотел пробраться на территорию и устроить «бессрочную акцию протеста». А в позапрошлом году удалось захватить настоящего шпиона сопредельной державы.

А тут чужие. Совсем чужие. Строить ничего не стали, хоть им территорию отвели, так и живут в своем «патиссончике». И каждый день в хорошую погоду устраиваются на лужайке на ярких матрасах, голые, как есть голые. Волосы зеленые распустят и лежат. Откуда знаю? А я, как ненормальный, всю сеть прошарил и каждую мелочь про них разыскал. Хотелось узнать, как живут, чем питаются, как размножаются. И, главное, какого хрена им тут понадобилось. Не особенно они раскрываются. Запомнилось:

«Планетная система есть у каждой звезды. Но на семьсот систем едва найдется две планеты, где есть жизнь. А на пятьсот планет, где жизнь зародилась, мы нашли только одну, где живут разумные. И это ваша.»

Даа, что-то такое я и подозревал, ну, что мало их, обитаемых миров. У нас тоже внеземные телескопы планеты открывают. И даже находят там как-то воду и кислород. В новостях часто про это пишут. Смешно же думать, что наша Земля прям такая одна-одинешенька во всей галактике. Конечно, нам туда пока не добраться. А эти, рутяне, добрались-таки к нам.

И зачем, спрашивается? Гордый путь познания? Про гордый путь я в фантастическом романе прочитал. Они забавные, романы. Все больше про битвы межзвездные. Матчасть там смешная, но бывают сюжеты увлекательные.

И все-таки, непонятно, зачем. Завоевать нас? Фигня, их всего шесть штук. И, похоже, массовый прилет нам не грозит. Недешевое это дело, даже для таких высокоразвитых.

В интервью рутяне сказали:

«Когда разумные настолько могущественны, что не нуждаются в битвах за каждый час жизни, становится важным отыскать братьев.» Смешная фраза. Взять хоть нашу историю. Войны, революции, бедствия, а дружба и любовь были, есть и будут.

В общем, не понял я ничего про их цели и задачи. Врут, ясно. Еще бы не врать. Но кое в чем все-таки разобрался: они не зря зеленые. И волосы русалочьи, толстые как проволока, не просто так. У них, оказывается, фотосинтез. Ну да, как у наших растений. Не нужно еды, почти совсем. Только минералы некоторые, витамины. Вот и ротики такие крошечные. Черт возьми, а в этом что-то есть. Это ж насколько проще межпланетные перелеты совершать, и анабиоза не надо, если только продолжительность жизни большая.

Я Наташке иногда рассказывал про свои изыскания, а она только посмеивалась:

– Смотри, не влюбись в зеленую. Я тебе тогда…

– Что ты мне тогда? – ухмылялся я в ответ и принимался ее щекотать. И разговор про чужих завершался к обоюдному удовольствию. Вот еще, с любимой девушкой про судьбы мира спорить, когда можно заняться куда более приятными вещами.

И вдруг, как дождевики после дождя, стали появляться виртуальные грин-клубы. Вегетарианство, мода на зеленый цвет. «Разумный не должен убивать живое». «Прямое питание – дорога к долголетию, счастью и процветанию». «Решение проблемы рака – в наших руках». «Знаете ли вы, что корова вносит в загрязнение окружающей среды больший вклад, чем электромобиль.» «Направленный фотосинтез – будущее человечества».