Хранители. Часть 1 Чужая река

– Серёга, расскажи-ка подробнее, что там за сокровища спрятаны в Уральских горах? – возвращаясь к теме последнего разговора, спросил Дмитрий.

– У-у-у, – мечтательно протянул Сергей, – да там много чего интересного может быть: монеты разных стран, старинная серебряная посуда, иконы обязательно, древние изделия из бронзы и серебра. Их много находили кочевники в старые времена. Какие-то на святилища свозили, как вчера вы сами видели, а какие-то с собой как обереги возили. Украшения всякие. Оружие. Представляете, сколько всего интересного можно узнать о жизни аборигенов, если удастся найти этот тайник? Это же всё собиралось веками, и у одной зажиточной семьи могло быть больше десятка таких священных нарт с разными ценностями. А ещё там могут быть бесценные, просто уникальные документы. Аборигены их заворачивали в ткани и шкуры и бережно хранили веками, иногда даже не имея представления, что там написано.

– А если найдём, поделим между собой или государству всё, как последние лохи, сдадим? – спросил Кот.

– Да, кстати. Хороший вопрос! – рассмеялся Дмитрий.

Сергей улыбнулся:

– Ну, мы же не чёрные копатели. Конечно же, всё оформим, как положено по закону. К тому же наверняка есть и наследники этого имущества.

Кот нахмурился:

– Не, я так не согласен.

– И я категорически против, – поддержал его Дмитрий.

– Вот! – Кот поднял вверх указательный палец. – Большинство против. Значит, нужно всё разделить между наследниками и нами. А государству сдай, так половину чиновники разворуют ещё до того, как всё оформят. Так что обойдётся как-нибудь государство наше. Или сдадим ему какие-нибудь документы и хватит с них. Попам твоим ещё иконы можно отдать.

Сергей громко зевнул и поднялся:

– Ладно, всё это мы потом обсудим. Будет время. У меня уже глаза закрываются. Давайте спать, дел завтра много.

Глава 5 Новые сюрпризы

Лодья полыхала. Огромные языки пламени жадно пожирали просмолённую корабельную древесину, выбрасывая в небо яркие снопы искр. От кормовой части до мачты огонь бушевал сплошной стеной, уже поглотив саму мачту и тела накрытых парусиной мертвецов. Несколько убитых ещё лежало в передней части палубы в безобразных позах. Среди них в поблёскивающих в свете пламени лужах крови лежали несколько воинов явно не с этого корабля. Они были одеты иначе, чем русские, и это были воины. Сильные воины. На них были кожаные штаны и короткие, отделанные мехом куртки. На некоторых поверх куртки была надета кольчуга. Здесь же лежали мечи и несколько круглых, украшенных какими-то рисунками щитов. На голове одного из них был блестящий железный шлем с бармицей и защитой для переносицы, а его рука и после смерти продолжала сжимать длинный широкий меч.

Это были викинги. Суровые воины севера. Бородатые, с длинными волосами, стянутыми в косы кожаными ремешками. Огонь неотвратимо продолжал распространяться к передней части корабля, пряча в своих жадных, ревущих языках следы ужасной бойни. Центральная мачта лодьи, до самого верха охваченная пламенем, затрещала и медленно рухнула, выбросив в небо миллионы искр. От этой вспышки на несколько секунд озарилось пространство вокруг корабля, и в этом свете вдруг показалась ещё более ужасающая картина. Лодья стояла, уткнувшись носом в песчаный островок посередине реки, а вокруг неё на мелководье лежали ещё мёртвые тела. Но самым страшным было другое: метрах в десяти позади горящего корабля из темноты выглядывала огромная чёрная голова жуткого чудовища, вышедшего, наверное, из самой преисподней. Голова монстра на длинной шее плавно переходила в нос другого корабля, теряющего в темноте свои очертания. Выпуклые большие белые, с красными зрачками глаза чудища не мигая смотрели вперёд, на ревущую огненную стену. Небольшие, заострённые у кончиков уши были наклонены немного назад, а хищно оскаленная красная пасть показывала белые острые зубы. Вспышка через мгновение погасла, и вся эта жуткая картина снова утонула в ночной темноте.

Справа от горящего корабля, удаляясь от него всё дальше в глубь леса, бежал человек. Он бежал уже в полной темноте, не разбирая дороги, с одним желанием оказаться как можно дальше от того ужаса, что остался там, на реке. Панический ужас заглушил все остальные чувства. Ветви деревьев и кустарника хлестали его по всему телу, раздирая одежду и царапая в кровь кожу, но боли он не чувствовал. Человек слышал только крики людей, бегущих позади него. Бегущих за ним. Бегущих, чтобы убить его, как и всех тех, с кем он приплыл сюда, в этот проклятый богом край.

Вдруг впереди показался тусклый свет. Человек метнулся вправо, чтобы снова скрыться в темноте, но ноги его тут же куда-то провалились. Он упал, с головой окунувшись в ледяную воду, но быстро вскочил. Крики позади приближались.

Ничего уже больше не чувствуя и не соображая, человек побежал прямо на свет. Деревья наконец расступились, и что-то необычайно красивое и непонятное открылось впереди. Посередине небольшого, идеально круглого озера росла крупная белая лилия необыкновенной красоты. От цветка исходил яркий и в то же время мягкий, не режущий глаза, пульсирующий свет. Лучи света, белые у самого цветка, рассеиваясь, начинали играть и переливаться всеми цветами радуги, освещая пространство над озером и отражаясь от его гладкой зеркальной поверхности.

Человек, подчиняясь какой-то неведомой силе, резко остановился и, казалось, перестал дышать. Всё внутри него вдруг обмерло от непередаваемого восхищения, восторга и трепета перед этой волшебной, завораживающей красотой. Он слышал приближающиеся шум и крики позади себя, но его это уже не волновало. Он медленно вошёл в озеро и пошёл к цветку, всё глубже погружаясь в воду, уже совсем не чувствуя холода и испытывая с каждым шагом всё больше нарастающий восторг. Зайдя в воду почти по грудь, не в силах больше сдерживать с каждым шагом переполняющие его чувства, человек, раскинув в стороны руки и бросившись к цветку, закричал со всей силой, на которую был способен…

Видение резко смешалось, и вместо него появилась сначала тупая, а затем жгучая боль…

Дмитрий открыл глаза. В голове гудело, а правая щека горела огнём. Ещё не до конца проснувшись и не понимая, что происходит, он машинально приложил к щеке руку и приподнялся. В палатку через раскрытый клапан проникал тусклый свет костра, Кот сидел рядом, а в палатку заглядывал Сергей.

– Оклемался, малохольный? – спросил Костя.

– Что случилось? – потирая щеку, ответил вопросом на вопрос Дмитрий, уже окончательно проснувшись.

– Сначала стонал неприлично, потом задёргался и заорал так, что у меня в ушах зазвенело. Серёга прибежал, мы тебя вдвоём разбудить не могли. Вот я тебя по щеке и шлёпнул.

– Ничего себе – шлёпнул! Голова гудит, как церковный колокол, а на щеке, наверно, яичницу можно жарить. Нельзя было просто потрясти?

– Да трясли мы тебя, ты не просыпался, – подтвердил Сергей.

– Ну извини, если переборщил, – виновато сказал Костя. – Просто испугались за тебя. Что с тобой такое? Опять кошмары снятся?

– Сколько времени? – спросил Дмитрий и, глянув на часы, сам себе ответил. – Полтретьего. Опять снилась муть какая-то… Серый, дай попить, пожалуйста.

– Всё, сладких снов. И не ори больше, – пробурчал Кот, укутываясь обратно в спальник.

Сергей просунул в палатку бутылку с водой:

– Всё, спокойной ночи, – и застегнул молнию на входном клапане.

* * *

Утро было солнечное и холодное. Густой ночной туман рассеялся, и северный ветер, поднявшийся под утро, сейчас весело играл листьями деревьев, стряхивая с них искрящиеся на солнце капли. Костя снял с огня котелок с остатками ухи и поставил его рядом с костром. Он встал, медленно и сладко, до хруста в суставах потянулся, посмотрел на часы и, взяв карабин, пошёл к реке. Подходя к воде, он заметил боковым зрением какое-то движение выше по течению. Присев на корточки, он начал всматриваться в ту сторону. На противоположном берегу, метрах в семидесяти от него, у самой кромки воды стояла крупная медведица, а около неё играли два медвежонка. Костя тихонько привстал и медленно начал отходить в сторону лагеря. Подойдя к навесу, он достал из своего рюкзака продолговатый футляр и вынул из него оптический прицел. Стараясь двигаться как можно тише и незаметнее, он подобрался к большому кусту тальника у самого берега реки и, устроившись за кустом, начал наблюдать за медведями через прицел.

Упитанные, крепкие медвежата играли на берегу, то гоняясь друг за другом, то по очереди забираясь на большую корягу, лежащую у воды, то гоняли на рыбу на мелководье, шлёпая по воде лапами. Большая старая медведица стояла, греясь на солнце, изредка порыкивая на медвежат. Она часто поглядывала в сторону лагеря, задирая голову и принюхиваясь. Медведица чувствовала близость людей, и присутствие чужаков её беспокоило, но уводить медвежат не торопилась. Костя невольно заулыбался, любуясь этой картиной, и совсем забыл о времени, очнувшись, лишь когда услышал какую-то возню у палатки. Оторвавшись от оптики, он увидел выбирающегося из палатки Сергея. Приложив палец к губам, Костя дал ему знак не шуметь и жестом подозвал к себе. Сергей тихо подошёл и посмотрел в ту сторону, куда указывал Костя.

– Ого… – нахмурился Сергей. – Какое неприятное соседство.

– Вы чего там делаете? – услышали они голос Дмитрия. – Доброе утро!

Щурясь от яркого света, тот выглядывал из палатки.

– Не кричи ты! Иди сюда! – подозвал его Сергей. – Смотри скорей, а то уже уходят.

Дмитрий быстро подошёл к друзьям и увидел, как не спеша в лес уходила медведица, а следом за ней друг за другом бежали медвежата. Проводив взглядом семейство топтыгиных, Дмитрий покачал головой:

– Серьёзная мамаша. Какие всё-таки места здесь богатые: и рыбы валом, и зверья, и ягод с грибами…

– Я, кстати, вам вчера ещё кое-что не успел показать, – сказал Сергей. – Недалеко от моста есть поляна, точнее, даже не поляна, а целый огород с брусникой. Конечно, не с такой аномалией, как та голубика, но тоже крупная. И много. Так что дело не в сортах, а, скорее всего, в составе почвы. Я вчера на неё сначала набрёл, потом уже мост увидел.

– Мне тут всё больше нравится, – усмехнулся Кот. – Эх, найду-ка я, наверное, себе какую-нибудь отшельницу и переберусь сюда жить. Давно были мысли уехать подальше от людей, а тут самое подходящее место.

Сергей улыбнулся:

– Давай! У деда Макара наверняка найдётся какая-нибудь незамужняя племянница, которая захочет составить такому красавцу, как ты, компанию в этой глуши. Вернёмся в стойбище, я с ним поговорю.

– Договорились. Да, и оленей в приданое побольше сразу требуй!

– Само собой, – кивнул Сергей. – Как же такой олень и без своего стада? Вожаком будешь.

Дмитрий расхохотался.

Кот, сам еле сдерживая смех, замахнулся на Сергея, но тот проворно увернулся.

Быстро позавтракав, друзья собрали лагерь. Оставив возле ещё дымящего костра рюкзаки, путешественники направились к обломкам моста. Дмитрий и Костя взяли только ружья, а у Сергея через плечо висела рабочая сумка.

– Давайте быстро сфоткаем мост и пойдём бруснику посмотрим, – предложил Костя, когда они свернули с песчаной косы в лес.