Чудовище с улицы Розы; Час охоты; Вендиго, демон леса

– Да, – согласился старший. – И прямо среди дня. Мальчишка качался на качелях, а потом, наверное, на него кто-то напал. Местный электрик проходил недалеко, услышал крики, но нападавшего не видел. Это он вызвал полицию…

– И мы ничего не нашли. Ни следов, ни улик. Собака след не взяла.

– Следы были, – возразил старший. – Только детские. Потом их затоптали, конечно…

– А чего тебе в этих следах? – спросил молодой. – Парень сходил к калитке и вернулся обратно. Вот на них внимания и не обратили.

– Просто никто не подумал, что следы могли ведь вести и от калитки к качелям. А разница здесь большая… Такие вещи замечаешь, если долго работаешь. Но теперь всё равно уже ничего не узнать, парень в себя не приходит. И этот укус… Скорее всего собака, точной экспертизы пока нет.

– А почему не сообщалось об укусе?

– Паника ни к чему. И так в последнее время с собаками что-то творится…

– Что?

– Сводки надо хоть иногда читать… Случаи нападения собак участились, по всей стране. Если народ узнает, что и у нас такое началось, всех здешних собак перевешают. Это нам ни к чему. Если бы исследовать следы…

Когда они стали говорить про следы, я шагнул поближе к двери, поскользнулся на паркете и случайно открыл дверь.

Они уставились на меня, как на привидение. Я оглядел кухню с хозяйским видом. Неодобрительно глянул на сигареты и открытый холодильник.

– Ты кто? – спросил один, тот, что постарше.

Я не ответил. Старший поглядел на молодого:

– Ты, наверное, дверь заднюю не закрыл?

– Закрывал…

Они снова уставились на меня. Молодой даже положил зачем-то руку на кобуру. Я зевнул, решил, что это их успокоит.

– Что ты тут делаешь? – спросил старший.

– А тут мальчишка пропал? – вопросом на вопрос ответил я, решив сработать под дурачка. – Я слышал, что его пришельцы похитили, а у нас как раз кружок уфологии организовался…

Они напряжённо засмеялись.

– Иди отсюда, мальчик, – сказал старший. – Тут нельзя находиться.

– А фотографии можно сделать? Я подпишу – «Дом с привидениями». Можно?

– Нет, мальчик, нельзя. Иди лучше, а то мы родителям позвоним.

– Жаль, – сказал я.

Я ещё оглядел для порядка кухню, а затем сделал вид, что вышел на улицу, хлопнув дверью. На самом деле я остался в доме. Меня интересовало одно место во всём этом коттедже – детская.

Детские обычно всегда помещают на втором этаже, как у нас. Я отыскал лестницу и быстро вбежал наверх. Комнату я обнаружил сразу – поперёк двери была натянута бумажная лента с запретительной надписью. Ленту я снимать не стал, прошёл под ней.

Вся комната была заполнена всевозможными моделями летательных аппаратов, от истребителей до тяжёлых грузовых вертолётов. Самолёты свисали с потолка, стояли на полках и даже на полу. На столе скучала недостроенная модель космического корабля, вокруг неё лежали инструменты и тюбики с клеем и красками.

Ничего интересного. Я осмотрел комнату раз, затем ещё. И нашёл. Под диваном, в самом углу, на это никто не обратил внимания.

Кучка грязных вороньих перьев. Как там, на холме, там, где я обнаружил Кики.

Я потихоньку спустился на первый этаж. Полиция продолжала болтать на кухне. Я выбрался из дома на двор, подошёл к качелям. Ничего необычного. Два вкопанных в землю столба, между ними труба, к трубе на подшипниках прикреплены цепи. На цепях сиденье. Видимо, хозяин дома сам сделал. Вот на этих качелях паренёк и качался. Качался и качался. Докачался.

Качели медленно болтались от ветра и поскрипывали. Это было очень грустно. Скрип качелей – самый грустный в мире звук…

Что-то заставило меня оглянуться. Какое-то чувство. Трудно описать. Я вдруг почувствовал, что мне надо оглянуться через левое плечо.

Я оглянулся.

Ничего. Угол двора. В углу два мусорных бака, несёт чем-то тухлым.

Я направился к этой мусорке. Чем ближе я подходил, тем сильнее к запаху тухлятины примешивался ещё какой-то. Когда до баков осталось шагов двадцать, я вдруг увидел. К крышке бака сбоку прилепилось чёрное перо. Я уже собрался вытряхнуть мусор и выяснить, что там за птица скрывается, как вдруг дверь открылась и на крылечке нарисовался молодой офицер полиции.

– Эй, что ты там делаешь? – крикнул он. – А ну, прекрати!

Молодой двинулся ко мне.

Бак уже почти подался, ещё секунда – и всё содержимое окажется на траве. И я узнаю, что это за птица…

– Стреляю! – неожиданно крикнул молодой.

Я осторожно, не делая резких движений, повернулся в его сторону. Он меня надул. Стоял с перепуганной рожей, а пистолета так и не достал. На его крик из дома вышел старший.

– Чего орёшь? – спросил он.

– Парень в бак лезет.

– А тебе что? Может, он решил позавтракать?

– Не знаю… – Молодой расслабился. – А вдруг он там ищет чего-нибудь?

– Если он там чего и найдёт, то лишь пару яблочных огрызков. Хотя…

Старший посмотрел на меня, подумал и сказал:

– А вообще-то ты прав. Нечего ему в бак лезть. Вдруг там какие-нибудь улики? А ну, вали отсюда!

И старший похлопал по кобуре.

Я сделал вид, что испугался. Вздрогнул и потрусил к калитке. Полицейские вернулись в дом.

За калиткой я посмотрел направо, посмотрел налево. Решил возвращаться тем же путём, что и пришёл.

Овчарка продолжала лежать на сиденье. Пробегая мимо машины, я услышал, как она тихонечко поскуливает. Я прекрасно знал, что означает это поскуливание. Так поскуливает собака, которой внезапно очень захотелось в туалет, но которая смертельно боится нарушить приказ своего хозяина оставаться на месте.