Бешенство подонка

Ленин с Мирбахом проходят в комнату с большими стрельчатыми окнами, выходящими во внутренний дворик Генштаба.

Сидят, пьют кофе. Ленин возбужден и категоричен. Мирбах миролюбив и любезен:

– Как вам архитектура? Обратите внимание, чудный дворик.

Действительно, встроенный внутрь здания дворик выглядит как парк. Высокие деревья, скамейки, фонтаны, скульптуры.

И вдруг Ленин напрягается. Он видит, что за окном по дворику рядом с каким-то германским офицером гуляет очень знакомая ему личность.

Ленин не верит своим глазам:

– Простите, но это же…

– Да. – соглашается граф Мирбах.

– Что он здесь делает?! – кричит Ленин.

– Ну, честно говоря, тоже, что и вы. Понимаете, мой заместитель герр Розенберг, вот который сейчас рядом с этим господином, утверждает, что вы излишне категоричны и как бы себе на уме. Можете подвести. И он настаивает на вот этой кандидатуре. Но я уверен, что иметь дело стоит именно с вами.

Ленин задумывается.

– Я изучал ваши статьи и выступления, – продолжает спокойно граф Мирбах, – Знаю о том, какой вы непримиримый в борьбе с противниками. И еще понимаю, что это ваш, можно сказать, последний шанс. Согласитесь, это будет горьким событием, если сейчас на полпути вас завернут, а в Россию поедет этот герр… И там, используя ваши же наработки, будет устраивать эту, как бы… революцию. Да, еще один очень важный момент. Мы ведь изучали все группы, находящиеся в оппозиции. Выяснилось что большинство ведущих «революционеров», простите, евреи. Нет, дело не в антисемитизме. У меня самого в друзьях масса евреев. Но согласитесь, странно будет. Вождь России и не русский. Нонсенс. А вы… Во всяком случае, по официальной версии…

– Но, есть, ещё эти… Левые эсэры.[31 - Эсеры (социалисты-революционеры) – крупнейшая революционно-народническая партия в России в 1901–1923 годах. До февраля 1917 года находилась на нелегальном положении. Левое крыло партии активно сотрудничало с большевиками. Лидер этого крыла – Мария Спиридонова. В октябре 1917 года левые эсеры вошли в созданный по предложению Троцкого Военно-революционный комитет Петроградского Совета. Более того, они приняли участие в перевороте, отказавшись, в отличие от правых эсеров, покинуть II Всероссийский съезд Советов 25–27 октября (7–9 ноября н. ст.) 1917 года. Проголосовав за его решения, левые эсеры вошли в состав ВЦИК – Всероссийского центрального исполнительного комитета.В дальнейшем, как и правые эсеры, так и левые подверглись преследованию Советской властью и были уничтожены. Не только политически, но и физически.] Та же Спиридонова…

– Простите, мы бы хотели иметь дело с человеком мыслящим более-менее адекватно, – говорит Мирбах.

Ленин встает. Долго смотрит в окно на гуляющую во внутреннем дворике пару.

Решительно распахивает дверь в коридор. Выходит. Мирбах едва успевает за ним. Ленин идет по коридору, распахивает дверь в кабинет генерала. Они входят. Дверь закрывается.

КОНЕЦ ФЛЕШБЭКА.

6 июля (19 июля по новому стилю) 1917 года.

Петроград. Квартира Аллилуева. Утро.

Пока Ленина бреют, Сталин пьет чай в кухне. Пьет он на восточный манер. Не спеша. Мелкими глотками. Думая.

Дочка хозяина, шестнадцатилетняя девушка в коротком домашнем халатике ставит перед ним тарелку с баранками.

КОММЕНТАРИЙ:

Аллилуева Надежда. Через год станет женой Сталина, потом и матерью двух его детей – Светланы и Василия. В ночь с 8 на 9 ноября 1932 года погибнет. Официальная версия – самоубийство.

Ленин смотрит в зеркало. Гладковыбритое лицо уже немолодого человека. Мешки под глазами и бегающие красные глаза.

Петроград. Улица. Набережная Невы.

Причал. Утро.

Из здания выходят и идут по улице в направлении набережной, к причалу рейсового катера «Петроград-Кронштадт», три человека. Двое – Ленин и охранник – в матросской форме. Сталин в гражданской одежде. Садятся на катер. Катер благополучно отчаливает.

Ленин, придерживая бескозырку, смотрит на удаляющийся город.

К причалу подъезжает автомобиль. В нем уже знакомый нам гауптман. Он смотрит вслед катеру.

6 июля (19 по новому стилю) 1917 года.

Кронштадт. Конспиративная квартира. Ночь.

Сталин наливает чай. Несет стакан в комнату. Там при свете керосиновой лампы сидит на стуле Ленин и безучастно смотрит на пустую стену. Когда Сталин касается его плеча, он вздрагивает, резко оглядывается.

И снова утыкает взгляд в стену.

Сталин ставит на стол возле него стакан, косится на стену. Ничего особенного. Большой ржавый крюк торчит из стены. Видно, когда-то большая картина висела.

Сталин пожимает плечами, выходит в кухню, садится у окна. Пьет чай.

Ленин смотрит на ржавый крюк. Вспоминает:

ФЛЕШБЭК:

18 марта (31 марта по новому стилю) 1917 года.

Цюрих. Spiegelgasse № 14.

Третий этаж. Квартира Ленина.

Утро.

В дверях возникает голова озадаченного Карла Радека:

– Владимир Ильич, тут к вам Парвус! Примете? Или?…

Но это «или» уже произойти не может. Дверь распахивается и в комнату, оттолкнув Радека, входит сам Парвус. «Входит» – это не то слово. Скорее, он заполняет всё пространство. Ещё бы – под метр девяносто роста и сто пятьдесят килограммов веса.

Застигнутый врасплох Ленин набрасывает на видавшую виды рубашку потертый жилет. Лихорадочно застегивает пуговицы.

– Да-а-а. Высоковато забрались… – Парвус переводит дыхание, окидывая взглядом комнату. Три метра в ширину, четыре в длину. Низкий потолок. Два топчанчика в роли кроватей. Старенький буфет с разнокалиберной посудой. На столе фарфоровый чайничек с расколотой крышкой, оловянные ложки и вилки.

Парвус берет единственный в комнате стул, скептически его оценивает – не развалится ли тот под ним. Садится, широко расставив ноги в шикарных английских ботинках. Стул скрипит, но держит.

Ленину не остается ничего другого, как сесть на табурет напротив.

Минута молчания. Потрепанный Ленин и роскошный Парвус. Элегантный костюм, легкое пальто из шотландской шерсти, дорогой одеколон «K?lnisch Wasser» и душистая гаванская сигара в зубах.

– А ведь я за вами дважды посылал, мсье Ульянов. – Парвус кладет шляпу на стол.