Реликтовый мир

Я с оторопью разглядел, что обрубок за последний час изменился. На культе явно нарос тонкий слой свежей ткани, совсем небольшой, но заметный. Неужели Дана сможет отрастить новую кисть?

Видя мое ошарашенное выражение лица, девушка рассмеялась. А ведь она действительно очень легко восприняла потерю конечности! Я тогда списал это на окружающую обстановку и волевые качества моей спутницы. Но ведь и кровотечения в тот момент я у нее практически не заметил.

Может, и для меня еще есть надежда? Если Дана отведет меня в свой город, может быть, мне смогут помочь с кислородом? Правда я сильно сомневаюсь, что за семь часов мы дойдем до какого-нибудь поселения. Но не буду раскисать раньше времени.

Мы продолжили топать по пустыне. Привыкнув на этой планете постоянно натыкаться на какую-нибудь живность, я все время ожидал увидеть очередного монстра за следующим барханом. Но за все время мы никого не встретили. Здесь не было даже захудалого кустика или камешка, только песок цвета ржавчины. Чтобы не свихнуться от однообразия, я посматривал на небо, но оно было сплошь затянуто густыми облаками. Только далекие вспышки за спиной время от времени высвечивали какую-то гигантскую рыбину с кучей плавников по всему телу.

Присев на песок во время очередной остановки, я допил оставшуюся в системе питательную смесь и мрачно отметил, что дышать мне осталось чуть больше пары часов. На боль в сломанной руке я уже перестал обращать внимание, а вот голова гудит и раскалывается все сильнее. Ничего, осталось немного.

Я взглянул на Дану, терпеливо ожидающую, пока чудак в скафандре восстановит силы.

– Дана, я скоро умру, – я как мог попытался пояснить свои слова пантомимой. – Воздух заканчивается.

Девушка встревожилась не на шутку, принялась что-то говорить и жестикулировать, но полностью донести друг до друга мысли нам так и не удалось. Видя, что объясниться не получается, Дана взяла меня за руку и пошла в ускоренном темпе. Я едва поспевал за спутницей, и кислород стал расходоваться быстрее, но я был не против. Идея умереть на бегу, держа за руку эту ушастую красотку, мне нравилась больше, чем сидеть и ждать, пока я задохнусь. Убрав с визора счетчик кислорода, я просто бежал.

Не знаю, сколько прошло времени. Я практически перестал соображать от головной боли, сконцентрировавшись лишь на перестановке ног и ощущении крепко сжимающей мою руку ладошки. Элиска что-то говорила мне, но мои уши словно забило ватой. Кажется, в какой-то момент я упал, но Дана помогла подняться, и путь продолжился.

Я вдруг понял, что идти стало легче. Ноги перестали утопать в песке. К этому моменту мое зрение сузилось до тоннеля, перед глазами постоянно мелькали какие-то вспышки, а в голове стоял грохот. Но несмотря на это, я разобрал, как Дана произнесла: «Гарракас» и показала на статую метров десять высотой. С трудом сфокусировавшись, я принялся разглядывать странное антропоморфное существо. Ног на нижней части было не разобрать, она была прикрыта какой-то просторной одеждой вроде юбки, но я мог поклясться, что статуя сидит в позе лотоса. Широкая грудная клетка с торчащими ребрами, шесть рук. Из головы, напоминающей голову ящера, росли огромные ветвистые рога. Такие же рога росли из спины статуи, создавая вокруг нее нечто вроде древесной кроны.

Дана села на колени перед рогачом и принялась что-то шептать. Похоже, девушка привела меня к месту поклонения и решила помолиться. Я поморщился от простреливающей боли в голове, и перевел взгляд дальше. Кажется, у рогатого есть товарищи. Я не сразу заметил несколько мутных силуэтов. Эти еще меньше похожи на людей. Кто-то состоит из сплошных щупалец, кто-то вообще нечто аморфное. Но мой взгляд привлекло нечто посередине. Когда я смотрю на это закручивающееся в спираль марево, звон в голове меняет тональность на что-то совершенно особенное. Такое ощущение, что у меня чешется мозг. Чем ближе это марево, тем больше оно напоминает закручивающуюся галактику. Интересно, это она приближается ко мне или я к ней? Кажется, где-то далеко я услышал крик Даны, но это уже не важно.

Головная боль исчезла, и меня накрыла эйфория. Появилось ощущение, что паззл сложился, я знаю смысл своей жизни, смысл всего. Мне открыты все секреты мироздания. Я почувствовал связь. Я наслаждаюсь существованием, радуюсь до слез за все сущее, наполняясь вдохновением и любовью. Время и пространство стали условностями и превратились в единство. Но вдруг появилось ощущение падения, и я рухнул обратно в свое тело, захлебываясь кровью.

Я задыхался, корчился от боли и заходился в тяжелом кашле. Все тело пылает, каждая клеточка кричит в агонии. Боль стала невыносимой. Я принялся царапать свое горло, но перчатки лишь скребли по скафандру. Нащупав застежку, я сорвал проклятый шлем, и тут мне в лицо словно вылили ведро самой едкой кислоты. Я мгновенно ослеп и оглох, но боль продолжала въедаться в меня. Казалось, агония длится целую вечность, и вся моя жизнь состоит из боли.

В ушах появился какой-то шум. Кажется, меня перемещают. Темно. Снова шум. Вроде бы чей-то голос.

– Ирвин, прости, прости пожалуйста, – я услышал над собой шепот. – Не надо было вести тебя к Гарракасу. Я не знала, что на тебя падет проклятие. Это было глупо.

Этот голос. Очень знакомый. Дана? На меня вдруг снизошло озарение, и я вспомнил часть своих ощущений. Что все это значит? Мне это снится? Я должен был умереть. Должно быть, это галлюцинации агонизирующего мозга. Я словно слышу голос Даны и понимаю, о чем она говорит.

Моей щеки коснулась прохладная ладонь. Как приятно! Боже, это просто непередаваемое ощущение. Столько всего в этом прикосновении.

Кажется, я снова отрубился. Вокруг что-то изменилось. Совсем рядом прогремел взрыв, меня тряхнуло, и я почувствовал спиной прошедшую по земле вибрацию. За взрывом последовал яростный крик, что-то ударило в землю. Похоже, рядом со мной кто-то сражается. Я попытался пошевелиться и разлепить глаза, но добился только ощущения болезненных мурашек, словно тысячи иголок кололи мое тело. Сказать что-либо тоже не получалось, из моего горла лишь с хрипом выходил воздух.

Что-то грузно упало на землю, и звуки схватки затихли. Меня взяли на руки и понесли. На коже появилось ощущение ветра. Затем вдруг стемнело, и я ощутил спиной холодное прикосновение камня.

– Переждем здесь, – послышался шепот Даны. – Прости, Ирвин. Я не знаю, сколько еще мы продержимся. Даже с силой шиссаха я слишком слаба без кораса.

Я постоянно ухожу в отключку, словно кто-то балуется переключателем питания в моей голове. В один из таких моментов я снова увидел себя со стороны. Я лежал на спине в каком-то коротком тоннеле, а у выхода которого сидела Дана. Я с облегчением отметил, что обе кисти у девушки на месте. Видимо, откушенная костяной гончей рука успела регенерировать.

Снаружи тоннеля караулила какая-то тварь, нечто среднее между пауком и богомолом. Еще я видел движение в толще земли вокруг. Отвратительные личинки проедали проходы, словно вагоны метро, самостоятельно прокладывающие новые линии. Земля в окрестностях была испещрена ходами, кое-где выходящими наружу. Помимо личинок в норах скрывались и взрослые жуки. У пары нор я заметил таких же пауко-богомолов, стерегущих добычу.

Я посмотрел шире, заметил неподалеку ручей и проследил по нему до овального озера. Водоем был не сильно большим в ширину, но глубиной уходил на многие километры, и в своих темных водах скрывал несколько страшных тварей. Но меня заинтересовало нечто вроде воздушного шара, парящего над озером. Эта штука крепилась к берегам длинными нитями. Приглядевшись, я увидел внутри шара свернувшуюся и зреющую жизнь и понял, что это чье-то яйцо.

Снова пришло ощущение падения, и я рывком вернулся в свое тело.

– Дана, слышишь меня? – на этот раз мне удалось хрипло позвать спутницу, и девушка тут же оказалась рядом.

– Я здесь, Ирвин, – донесся взволнованный голос.

– Здесь нельзя оставаться, – я закашлялся. Горло нестерпимо чесалось. – Сюда копает большой жук. Он не потерпит конкурентов в своем тоннеле.

– Я поняла, – Дана принялась поднимать меня.

– Подожди. Снаружи ждет тварь. Не знаю, как на твоем языке. Парой больших согнутых конечностей он хватает добычу, ходит на восьми ногах.

– Это скард. Я разберусь с ним, а потом вернусь за тобой.

Послышались быстрые удаляющиеся шаги, затем снаружи что-то грохнуло. После этого элиска вернулась и вытащила меня. Сквозь закрытые веки я увидел, что стало светлее, и попытался разлепить глаза, но тут же об этом пожалел, сморщившись от ослепительного света.

– Тебе плохо? – обеспокоенно спросила Дана.

– Все нормально, – отозвался я. – Видишь где-нибудь рядом ручей?

– Нет.

– Тогда пройди немного вперед.

Через несколько минут девушка увидела ручей.

– Иди вдоль него к озеру, – сказал я. – Над озером должно быть яйцо.

Я почувствовал, как Дана сглотнула.

– Мы умрем, если пойдем туда, – со страхом сказала моя спутница, но все-таки пошла вперед. – В озере поджидает смерть, и смерть придет, когда яйцо вылупится.

– Яйцо свежее, у нас будет время, а в озеро мы не полезем, – попытался я успокоить. – Мы полезем по нити на яйцо.

– Зачем нам туда?

– Мне нужно время, чтобы восстановиться. А это самое безопасное место в округе.

Разговор прервал резкий шорох справа. Дана дернулась, и рядом с нами прозвучал хлопок. Меня окатило волной теплого воздуха, что-то липкое попало на лицо. Поднять руку к лицу чтобы убрать грязь было выше моих сил. Рука будто весила целую тонну. Но тут по моему лицу прошлась ладонь Даны. Забота спутницы о моей чистоте в такой момент была весьма трогательной. И в то же время, я болезненно ощутил свою беспомощность. Я не могу продолжать быть обузой. Но я не знаю, действительно ли смогу встать на ноги. То, каким образом я еще жив – уже загадка для меня.

– Озеро близко, – сообщила Дана.

Вскоре я почувствовал, как девушка перекладывает меня на плечо.

– Я буду держать тебя одной рукой, пока поднимаемся, не шевелись.

– Хорошо, – отозвался я, мысленно иронизируя, что не сумею пошевелиться даже если захочу.

Судя по движениям, Дана начала подтягиваться по одному из канатов, удерживающих яйцо. Послышалось бурление, затем всплеск воды, и девушка стала двигаться быстрее. Снова всплеск, окативший нас прохладной водой, затем что-то массивное бухнулось в воду под нами. Я постарался изгнать из головы образ того, как я падаю в озеро, и вокруг меня обвиваются обитающие там твари.

Неспособность видеть и двигаться, пока кто-то лезет со мной на плече по канату, создавала невероятное нервное напряжение. Ощущение, что в любой момент я могу соскользнуть с плеча элиски, либо она может сорваться вместе со мной, превратило подъем в бесконечный жуткий аттракцион.

Я не поверил своему счастью, когда Дана наконец сняла меня с плеча, протиснула между слоями какой-то ткани и положила на упругую поверхность. Затем, судя по движениям «гамака» подо мной, девушка забралась сама и легла рядом.