И растает Лёд

– Чего?!

– Так меня зовут. А ты?..

– А я не знакомлюсь.

– Интересное имя. Тоже иностранка?

Алиса вытаращилась на него, как ее знаменитая тезка – на Безумного Шляпника. Но в изумрудных глазах плясали чертенята, а губы дрогнули от намечающейся улыбки. Все-таки он – не псих, просто подыгрывает ей.

Девушка улыбнулась.

– Ладно. Поговорим, раз тебе неймется. Вот только с коктейлем разговор пойдет лучше. Отсюда хорошо видно бар, так что я прослежу, чтобы обошлось без добавок.

– Намек понятен.

Как только его высокая фигура оказалась у бара, на стул рядом с Алисой плюхнулась Анька, напугав ее своим внезапным появлением.

– Господи, так же заикой можно сделать, – проворчала Аля.

– Пардоньте. Я просто в возмущении. Не успела прийти сюда, как подцепила парня. Да еще какого! Невероятно похож на того чувака из сериала… Ну, твой любимый-то… Как же звать…

– «Сверхъестественное»? – Алиса покачала головой. – Не думаю. Тебе в темноте показалось.

– Не важно. Но ведь красавчик. Боже-е-е… Почему тебе так везет?

– Ой, да забирай себе! – отмахнулась девушка. – Милости просим. Хоть одно знакомство в клубе переросло у тебя во что-то более серьезное, чем перепих на одну ночь?

– Да! – с вызовом посмотрела на нее Анька. – Игорь!

– Это который твою квартиру обнес одним прекрасным вечером?

– Ну…

– Мне это не нужно, спасибо. Нуждалась бы – замутила с Костиком с работы. Он давно мне глазки строит. И вполне симпатичный.

– Видела я твоего Костика, ага. Ему до этого ангелочка, как тебе пешком до Парижа. О, он идет обратно! Действительно, ангел. Боже, до чего красив…

– Тебя, может, холодной водой облить, чтоб в себя пришла? – с раздражением покосилась на нее Алиса. – Прям бешенство матки какое-то…

– Ух ты, твоя подруга вспомнила о тебе, – Корнелий уже стоял рядом, составляя на стол стаканы с напитками. – Взял тебе мохито. Думал насчет Секса на пляже, но решил, что ты сочтешь это намеком.

– Верно подмечено, – поджав губы, заметила девушка.

– А я вот люблю Секс на пляже, – вклинилась Анька, расплываясь в улыбке до ушей.

«Начинается…» Алиса, решив, что с нее на сегодня хватит, встала.

– Итак, знакомьтесь. Корнелий, Анна. Допьете мой мохито. Можете пополам распить, так романтичней. А мне пора. Забыла, что рыбки у меня некормленые.

– Но… – судя по его лицу, Корнелий растерялся не на шутку. Еще бы. Дама уже согласилась быть угощенной коктейлем за его счет, а значит, дело сдвинулось с мертвой точки. Но договорить ему не дала Анька, снова ворвавшись в беседу:

– У тебя же нет никаких рыбок, – прищурившись, посмотрела она на подругу.

– А могли бы быть! – сделав страшные глаза, прошипела ей Алиса, подхватила клатч и стараясь не зацепиться за столики ногами, продефилировала в сторону гардеробной и выхода. Очутившись на приличном расстоянии от оставленной парочки, не удержавшись, обернулась. За столиком уже никого не было.

– Ого! Шустро вы все между собой порешили, ребята, – покачав головой, пробормотала вполголоса Алиса. Удивляла как неразборчивость подруги, так и готовность нового знакомого заменить одну симпатичную девушку другой. За пять минут.

О времена, о нравы.

Глава 5.

1679 год от Р. Х. Лондон.

Зрелость Жнеца

За окном метель укутывала спящий Лондон снежным пледом. Корнелий, открыв окно, жадно глотал морозный воздух, надеясь, что это утихомирит пламя, бушующее в груди. Но не получалось.

Все пошло прахом. Та, ради которой он расстался с человеческим существованием, снова стремилась в лучший мир. И на этот раз у нее получится.

Спустя два года после смерти Джонатана Констанс смогла оправиться настолько, что вышла замуж за очередного приятеля брата – лейтенанта военно-морского флота Роберта Гордона. Молодожены поселились у Корнелия, и тот был этому только рад. Роберт месяцами отсутствовал дома и хотел, чтобы жена была под присмотром его друга. Того же мнения были и брат с сестрой. Корнелий души не чаял в младшей сестренке, да и Констанс его любила, и не желала с ним надолго расставаться.

Потому Роберт со спокойной совестью оставил молодую жену на попечении старшего Джонсона, несмотря на то, что та была на сносях.

Все было хорошо. Констанс ела за двоих, много гуляла, грелась у камина, наслаждаясь «Потерянным Раем» Мильтона и «Божественной Комедией» Данте.

Но вчера все пошло прахом. Ребенок, мальчик, родился мертвым. А у Констанс началось кровотечение. Врач, присутствовавший при родах, не смог ничего сделать, и лишь развел руками. Да, такое случается. Женщины, бывает, умирают при родах. Такая уж судьба.

Корнелий едва сдержался, чтобы не свернуть ему шею. Его бесило равнодушие этого человека, но он понимал, что врач не виноват в состоянии сестры. На прошлой неделе его сосед, тоже не бедный человек, скончался из-за больного зуба. Так что все происходящее не удивляло. Но причиняло жгучую боль.

– С малышом все в порядке? – через силу прошептала Констанс, когда врач разрешил Корнелию ее навестить.

Молодой человек не смог сказать правду. В угасающих глазах сестры было столько надежды, что сердце сжалось.

– Да. Здоровый мальчуган, – улыбнулся Корнелий, сдерживая слезы.

– Позаботься о нем, пока Роберт не вернется. И помоги ему, пожалуйста. Нужно найти кормилицу.

– Все будет хорошо, милая. Ты поправишься. И сама сможешь…

– Не будет, Корнелий. Я умираю. Ног почти не чувствую. Кажется, до рассвета не доживу.

– Прости меня…

– О чем ты говоришь? – слабо улыбнулась женщина. – Ты заботился обо мне каждый день, каждый час с тех пор, как не стало мамы. Я так тебе благодарна. И я так тебя люблю…

– Тише, милая. Тебе нужно отдохнуть. Поспи. А я пока заварю травяной чай. Он поможет набраться сил. Спи.

– Посиди со мной. Пожалуйста.