Проверка на прочность

Мы сегодня совершили вылазку к Каракольским озёрам и на базу вернулись уже затемно. Прогулка получилась просто необыкновенная! Я такой красоты в жизни не видала. Немножко расскажу об этом месте, пока не забыла. Каракольские озёра – это группа из семи озёр, расположенных на западном склоне хребта Иолго. Добраться туда, конечно, не просто, часть дороги приходится подниматься по горной тропе. Ух и потрудились под нами наши лошадки! Пусть они и привычные к физическим тяготам, но попробуй-ка потаскай на себе таких туристов, как, например, наша Люся! Розочка всю дорогу пищала, то ей солнце в глаза светит, то ветки по лицу бьют, а я думаю, что если ты собрался в поход идти, то не стони! Хотя всем понятно, почему она так себя вела – чтобы наши мужчины только на неё смотрели!

Добрались мы до самого последнего озера, точнее тут оно называется первым. Оно выше всех находится, и Алевтина Викторовна говорит, что не каждому туристу удаётся к нему попасть. То погода подводит, то ещё что-нибудь. А я так рада, что у нас получилось! Впечатления просто фантастические! А ещё вода в этих озёрах разная. Во втором, например, повышенное содержание серебра, а в пятом железа. А ещё Валерка рассказывал, что если женщина окунётся в четвёртом озере, то точно забеременеет. Он ещё так странно при этом на свою жену посматривал, что все сразу же заподозрили, что это был камень в её огород. Правда, я не поняла, в чём тут дело, но спрашивать ни у кого не стала, даже у Люси. Мы с Люсей сегодня сдружились немножко, рядком ехали, она мне про деревья всякие рассказывала. Люся у нас биолог. А ещё ей почти сорок лет. Она очень добрая и весёлая. Я заметила: чем человек полнее, тем добродушнее его характер. Особенно у женщин. Хотя и у некоторых мужчин тоже. Взять, например, Тимошку, – он тоже довольно упитан, а внутри мягкий, как плюшевый мишка. И всегда хочет всем помочь. Мне кажется, на него даже усталость так не действовала, как на остальных. Умудрялся каким-то образом за каждым следить – а вдруг кому-нибудь его помощь потребуется? Даже мне предлагал, но это, конечно, только из жалости. А я, между прочим, совсем не ныла, в отличие от Розочки. Сначала делала вид, что разбитая коленка ну нисколько мне не мешает (а она болела, зараза!), а потом про неё позабыла, когда озёра увидела. Я решила, что на следующий год приеду сюда ещё раз! Но только с родителями. Папа сказал, что я первая ласточка. Удивляюсь, как ему удалось уговорить маму меня отпустить? Она же на шаг от себя не отпускает, всё время за мной приглядывает. Думает, что я всё ещё маленькая Ниночка, которая однажды потерялась в магазине. Есть у нас в Арбузове супермаркет, так вот однажды… Ой, опять меня не в ту степь занесло. Я ведь решила, что эти записи – только о походе, а не о всякой ерунде!

Ну вот, возвращались с озёр мы уставшие, но очарованные красотой и силой природы. Даже Розочка притихла, тоже прониклась. И всё норовила поближе к Нему ехать. Я сразу заметила её манёвр, и Тимоша, кстати, тоже. Мне кажется, он в Розочку влюбился и теперь переживает, что она на него совсем не обращает внимания. Тимофей даже пытался её отвлекать от болтовни с Ним, но ничего не вышло. Она ни улыбочки из себя не выдавила на все его шутки, и мне его так жалко стало! Хотя мне и самой несладко в тот момент было. И мне кажется, что Тимоша моё состояние тоже просёк, потому что он бросил в конце концов сладкую парочку и меня стал развлекать. Так что обратную дорогу я хохотала, как сумасшедшая, и даже чуть со Стрелки не упала, так смеялась! Завтра будет живот болеть от смеха, точнее пресс. Он же у меня нетренированный. У меня пожизненное освобождение от физкультуры, мама постаралась. Хотя никаких серьёзных заболеваний у меня нет. Ангины только часто бывают, но это ерунда, вон у Пашки Бессолова с сердцем что-то нехорошее, а он без физкультуры жить не может, попробуй такому освобождение выписать!

А вечером у нас был костёр! И песни под гитару! Оказывается, Тимофей столько песен знает, ужас просто! Но только до Него ему далеко. Когда Он взял в руки гитару и запел, я думала, что тут же умру от счастья, так это было прекрасно! У него голос, как у Хворостовского, точно! Хотя папе, например, Хворостовский не нравится, говорит, будто бы он холодный и не глубокий, а я его обожаю. И вчера весь вечер не отрывалась от Него, благо было совсем темно и не видно, куда это я так пристально смотрю. А Тимошка всё пытался Розочку поразить, бедный. Хотя когда пел, смотрел только на меня, но я-то знаю, какому слушателю его серенады были направлены! А ей всё нипочём. Мне кажется, ей даже Он не нужен, ей главное – видеть возле себя верных воздыхателей, и чем больше их будет, тем лучше. Есть такие девицы, я знаю. У нас в классе Катька Щеглова – один в один Розочка.

Всё, глаза слипаются, писать невозможно. И Розочка на меня негодующе смотрит, наверное, ей свет мешает. Заканчиваю отчёт. А завтра нас ждёт Каракокшинская пещера! Алевтина Викторовна говорит, что в её недрах живут необычные летучие мыши, способные испускать звук такой высокой частоты, что его даже сложно назвать ультразвуком. Суперультразвук просто. Я хоть мышей и боюсь, пусть даже они летучие, но послушать их очень хочется. Всё-таки я будущий музыкант…

Спокойной ночи, Нинуша-чинуша! Сладких тебе снов!..

Я закрыла тетрадку и положила рядом с собой, на ступеньку. Послевкусие от прочитанного осталось такое доброе, что какое-то время я плавала в нём, не вспоминая о твёрдом береге. Хорошая ты девочка, Ниночка, хоть и глупышка. Впрочем, в твоём возрасте я была точно такой же. Тоже на жизнь смотрела сквозь радужные очки. И в Аркашу влюбилась, совершенно его не зная, выдумав образ прекрасного принца. Правда, со мной это случилось чуть позже шестнадцати и закончилось не очень хорошо. Но всё же польза в этом была да ещё какая – характер мой с тех пор изменился на сто восемьдесят градусов, была тетёха мечтательная, а стала закалённым в боях бойцом. Интересно, а к чему тебя, Ниночка, привело первое чувство? Очень хочется узнать, что же дальше там у тебя написано, в дневнике! Но сейчас читать некогда, нужно к больному возвращаться, и так я надолго одного его оставила.

Окинув на прощание густой ряд деревьев, с которыми уже сроднилась до невозможности, я вскочила и по ступенькам вверх направилась, не забыв прихватить тетрадку. Утро сегодня сказочное, тёплое, на добрый лад настраивает. Буду надеяться, что так оно и случится…

Вчерашний день прошёл в мучительных переживаниях, хотя я старалась, конечно, ни о чём не думать, а только о том, как бы помочь этому человеку. Владимир в себя почти не приходил. Я даже не думала, что болезнь может так подкосить человека! И самое главное – что с ним такое приключилось и почему, непонятно было. Неужели обыкновенная простуда может дать такую температуру и такое беспамятство? Или это какая-то местная лихорадка, о которой я слыхом не слыхивала? А если и я её подхвачу? А мне-то уж болеть никак нельзя, невозможно просто! Для хоть какой-то защиты ходила по дому я с тряпкой на лице – нашла в сундуке стопку постельного белья, старенького, но, к удивлению, чистого, оторвала кусочек, сложила в несколько раз и наподобие марлевой маски повязала. Со стороны, наверное, ужас один, но всё равно до меня тут никому дела нет. Некому глазеть да пальцем показывать. Чай с малиновым вареньем и мёдом я тоже в себя вливала – для профилактики, но большую часть, конечно, заваривала больному. И водкой его обтирала, когда уж совсем громко он стонал. Водой холодной тоже пробовала, но надолго её не хватало, испарялась быстро. Ещё бы, такой жар! А градусника под рукой, конечно, не было, да и откуда ему тут взяться, в домике бабы-Яги? Впрочем, будь он даже в наличии, мало бы помог, даже, пожалуй, испугал бы ещё сильнее…

День промчался быстро, как скорый поезд. Ночью я продежурила возле Владимира, сожалея о том, что он такой тяжёлый и перенести с пола на кровать мужское тело мне совсем невмоготу. Приходилось то на коленках возле него бдить, то на попу садиться, укутываясь одеялом со всех сторон. Самые страшные минуты я пережила где-то под утро, когда тело его вдруг скрутилось в судорогах, изо рта вместо привычных уже стонов вырвалось проклятье, но продолжалось это, слава богу, не долго. Зато спустя какое-то время он забылся глубоким сном, а я, наконец, смогла перейти на свою кровать и моментально отключиться.

Утром поднялась еле живая, одним взглядом оценила обстановку – человек по-прежнему дышит, и частота дыхания меня весьма порадовала, – и поползла на улицу. Природа встретила сонную сиделку громким щебетаньем птиц и разгорающимся небом. Это было чудо, самое настоящее чудо. Мне показалось, будто все тяготы тревожного дня и страшной ночи в один миг унеслись далеко-далеко, развеялись по ветру и забылись навсегда. Лес с заботой на меня смотрел, я это чувствовала всей кожей и радовалась этому, как ребёнок. А потом уселась на крылечко и за дневник девичий принялась. Заслужила!..

– А я думал, ты сбежала…

– Тебе вредно сейчас думать. И разговаривать тоже! – проворчала я, стараясь не выказывать острую радость от того, что он, наконец, пришёл в себя и даже глаза открыл. Лицо бледное, но температуры, кажется нет. Или совсем небольшая, а это уже, конечно, совсем другой разговор. – Сейчас чай тебе сделаю. С малиновым вареньем.

– Ненавижу малиновое варенье! – пробормотал он с отвращением.

– Однако весь вчерашний день поглощал его с завидным аппетитом!

– То-то я думаю, отчего мне так плохо?!

– Ну уж не от варенья, это точно!

– А от чего тогда? Или ты мне всё-таки яду умудрилась подсыпать?

– Я тебе его сейчас подсыплю, если ворчать не перестанешь!

– Слушай, а почему так спиртом несёт, а? У тебя что, ночные гости были? Ну и чего молчим?

– Уймись уже, достал! Какой ты вчера хороший был – лежал себе спокойно молча, никого не трогал…

– Вчера? – он задумался, на лбу морщинка появилась. – Не помню, что вчера было.

– Я бы тоже не хотела этого помнить, – пробормотала я тихонько.

– Пожар помню. Тебя вот… не забыл. А что вчера делал – убей, из головы выскочило!

– Чай! – я звонко стукнула кружкой об пол. Другую кружку – с густым малиновым вареньем – поставила рядом. И сама уселась тут же. – Давай помогу.

– Я же сказал, варенье не буду!

– Будешь! – строгим мамочкиным голосом произнесла я. – Открывай рот!

– Но…

– Вот и умница, вот и молодец! – я ловко впихнула в него ложку и поднесла к губам чашку с чаем. Он замычал изумлённо, но отворачиваться не стал, выпил. А я что говорила? Мужчины – малые дети, и вести себя с ними нужно соответственно. А то – не буду!

– Ладно, силы появятся, я с тобой разберусь… – он опустил голову на свёрнутый калачиком кусок одеяла и притих.

– Конечно, разберёшься, – прошептала я и потихоньку поднялась. Пора и мне завтракать…

Глава 2

7 августа.

Сегодня ночью мне снился такой стыдный сон, что после пробуждения даже неловко было всем в глаза смотреть. Особенно Ему, как самому главному участнику ночных событий. Так и казалось, что он обо мне всё-всё понял, и от этого хотелось забиться куда-нибудь в уголок, чтобы про меня забыли. На самом деле у меня так бывает, иной раз приснится какая-нибудь гадость, а потом весь день ходишь под впечатлением, как будто на самом деле всё произошло.

Но ничего, недолго я мучилась. Стоило только на Стрелку запрыгнуть (запрыгнуть – это, конечно, я хорошо написала, скорее взгромоздиться с помощью Фёдора), как все печали тут же позабылись. Стрелка у меня – просто умничка! Мне кажется, так, как она, меня никто не понимает. Только папа. Но папа сейчас далеко… С тех пор, как он ушёл из дома, я совсем редко его вижу. Иногда мне кажется, что я его очень хорошо понимаю, с нашей мамой непросто жить, но чаще я на него злюсь. Ксюшка говорит, что одно из двух – или я скоро привыкну, или в конце концов повзрослею и пойму. А раньше, между прочим, замуж выходили в двенадцать – тринадцать лет! Вот к чему, спрашивается, я это написала? Моя рука сама пишет всякую чепуху, а всё потому, что Он на меня сейчас посмотрел! Розочка затащила Его к нам в комнату, показывает что-то в телефоне и хихикает, как дурочка. А он зачем-то на меня посмотрел. Вот мысли мои и съехали в сторону.

Я, пожалуй, о сегодняшнем дне потом напишу. Завтра. Я не могу сосредоточиться, когда он так смотрит. Или уже не смотрит? Глаза боюсь поднять, чтобы убедиться. А то увидит мой взгляд и ещё подумает, что я им интересуюсь! А я вовсе не интересуюсь, больно надо!

Ушёл! А мне писать совсем расхотелось… И девочки спать укладываются. Значит, надо свет выключать.

Спокойной ночи, Нинчонок-бельчонок! Сладких тебе снов!

12 августа.

Не писала уже несколько дней. Но не потому, что ничего не происходило, а наоборот! Столько эмоций за день накапливается, что потом даже жаль их на бумагу выливать. Хочется, чтобы они в сердце скапливались, бурлили, и будоражили меня постоянно. Хотя так не бывает, конечно.

Завтра у нас последний день. На лошадках мы поездили, на байдарках поплавали, даже чуть не утонули, страху натерпелись, ужас просто! Но все живы, и это главное. Алевтина Викторовна на завтрашний день предложила свободную программу, и все с радостью согласились. Мы с Тимошкой решили по лесу прогуляться. Тут недалеко, в северном направлении, есть просто сказочные места. Люся с Фёдором хотели к нам присоединиться, а потом передумали. У Люси спина разболелась, так что они в лагере отдыхать будут. Остальные тоже придумали себе занятия. А что будет делать Он, я не знаю. Не у Розочки же спрашивать? А перед Тимошкой я в долгу – он мне по-настоящему жизнь спас, когда мы тонули. Правда, сам он смеётся, когда я ему об этом говорю. Мол, ничего такого я не сделал. Но я-то знаю! А он, оказывается, сильный ого-го какой! Как он меня на берег тащил, тяжеленную, в набухшем от воды костюме, до сих пор помню. И никогда мне этого не забыть…

Спокойной ночи всем добрым людям!

13 августа

Как нас вывело к этому дому – непонятно. Кружило, кружило, голову закружило, а когда мы с Тимошей совсем уж отчаялись, вдруг бац – а перед нами избушка сказочная появилась. Мы в один голос ахнули и к ней помчались. Откуда только силы взялись, не знаю. Только что плелись, как два старичка, уставшие, испуганные – заблудились в лесу. И вдруг сразу камень с плеч и пятьдесят лет долой!

И даже контроль над эмоциями смогли взять – сразу вламываться в дом не посмели. Сначала в дверь постучали. Домик хоть и выглядит заброшенным, но мало ли, вдруг люди внутри есть? Неа, не оказалось. Никогошеньки! Это, конечно, не очень хорошо, но зато теперь крыша над нами есть, одну ночь вполне переночевать можно. А при дневном свете возвращаться на базу будет гораздо легче. Тимоша сказал, что про домик этот он знал, оказывается, Алевтина Викторовна ему говорила. Так что никто волноваться за нас не будет. Во-первых, мы вдвоём, а во-вторых, всё-таки жильё, не в открытом лесу ночевать!

А жильё ничего себе! Рога оленьи на стене, шкура вон валяется, настоящая, медвежья. И даже книги имеются. Ого, вижу альбом Сальвадора Дали, вот это да! Между прочим, это мамин любимый художник. И мой тоже! Хороший знак!

А ещё хорошо, что я тетрадку свою с собой прихватила, как чувствовала, что пригодится! Пишу, пока ещё хоть что-то видно, скоро стемнеет, тогда уж не до отчётов будет! Хотя Тимошка говорит, что в доме наверняка свечи должны быть. Пока он их ищет, я быстренько строчу – а вдруг не найдёт? А ещё есть хочется, но голод мне совсем не страшен. Я привыкла мало есть. Только за Тимофея переживаю. Он мужчина, ему надо много и калорийно питаться. Мясом, например. У меня папа без мяса совсем не может. А Тимошка, хоть и молодой мужчина, но вон какой сильный. Как ему без пищи обходиться? А может быть, в доме и съестное имеется? Вот сейчас допишу и пойду на подмогу. А про Костю мне почему-то совсем здесь не вспоминается. Вот, я даже имя его смогла написать. А то всё Он, да Он…

Почему же я сразу всё не поняла? Права Ксюшка, маленькая я ещё. Взрослеть мне надо....

И это была последняя запись, после неё – только чистые тетрадные листки. И ещё один листок – у меня в кармашке. Сначала он лежал в альбоме Сальвадора Дали, а потом перекочевал ко мне. Видно, девочка Нина всё-таки пролистала книжку. Может быть, знакомила своего друга с творчеством любимого художника?

Я сидела, уставившись в ровные строчки, и боялась поверить сама себе и вот этому дневнику, который, видимо впопыхах, позабыли в домике бабы-Яги. Уж не знаю, как он оказался внизу, в погребе… Хотя нет, догадываюсь. Тот, кто пришёл после них, спустил всё вниз, подальше от непрошеных гостей. Может быть, тоже ознакомился с записями. И решил оставить потомкам. Хорошая девочка Нина…