Искусство ведьмовства. Обучение

А мне и так уже тяжко, сарафан узок стал.

– Нет, благодарствуйте, тётенька, я пойду, – замахала руками.

Тётка скисла, но неволить не стала, отпустила. Я её ещё раз поблагодарила сердечно и поплелась в комнатку, едва ноги переставляя. А как мимо лесенки цветастой пошла, слышу – переговариваются там, сверху. Да подняться не решилась. У них аттестация, не до меня им теперь. Вернулась в спаленку, переоделась в домашнее платье и на кровать завалилась. Покрутилась-повертелась, от тяжести в животе вздыхая, да и уснула.

***

Слышу, шепчется кто-то. А глаза растворить охоты нет, сладко так спится. Но одним ухом слушаю.

– Спасительница ты наша, Фатия. Если бы не ты, могли и закрыть целительство, – Перла Фатию нахваливает, значит.

– Да бросьте, никто нас не закроет. Здесь же я учусь, – довольно так пропищала Златания.

Тут я и проснулась совсем. От её голоса княжеского да визгливого только покойник и не пробудится.

– Выдрыхлась, нахлебница? – подскочила ко мне Татина. – Недолго тебе здесь осталось. Я слышала, магистр Евдоре говорил, что как с ментальными закончит, так за тебя возьмётся.

– Не скажи, – сморщилась Златания. – Видела я сегодня, как Дарлат на неё поглядывал. Девка ушлая, не умом, так подолом пробьётся. Только толку-то от того. Маг наиграется и выкинет под забор, туда, где тебе и место.

– Да что тебе место-то моё далось? – всплеснула я руками, волосы со сна пригладивши. – Никак своё жмёт?

– Ты поговори мне ещё, – зашипела княжна аспидом. – Тебе на моё место только снизу и смотреть, приблудная.

– Да больно надо, – махнула я на неё рукой.

Огляделась: за окном темень стоит, а в спаленке светло, как днём ясным. Повертела головой – а нет ни свечей смолящих, ни светильников на жиру. Откуда свет идёт – так и не поняла. Чудны дела, да расспрашивать при клушах этих, Златании и Татине, постыдилась. И так поедом едят.

– Ты не волнуйся, Веся, – на свой лад мою растерянность поняла Фатия. – Магистр Дарлат добрый, да и матушка Евдора на твоей стороне.

– Это он-то добрый? – выпучилась я. – Видать, не с той стороны он тебе казался, с которой я его углядела.

– Интерееесно, и с какой же такой стороны ты нашего магистра видела? – подскочила Татина.

– Я же говорю, девка она беспутная! – заголосила княжна. – Ещё и на Дарлата наговаривает! А он такой! Такой… Ммм, вот успокоится отец, простит меня, и замуж за Дарлата пойду!

Я глянула на Златанию, да и отвернулась. Даже насмехаться охоты не было, такой убогой она мне показалась. Только и можно пожалеть. Магистр этот на неё и не глядит, а она, как дура последняя, мечты о нём держит.

– Ты на неё внимания не обращай, – прошептала Фатия, пристроившись с краешку на мою кровать. – Магистр Дарлат правда хороший. А видный какой, сразу понятно – сильный маг.

И глаза в пол опустила, а щёки-то румянятся. И эта туда же! Дался им этот маг!

– Ты бы переоделась, – подошла к нам Перла. – У ментальных набор сильный, они быстро аттестацию пройдут.

– А чего не так-то? – оглядела я себя.

Платье новое, ладное, по подолу и рукавам тесьма красная. А что не чёрное, как у всех послушниц, так магистр сам сказал, что я ещё и не послушница. А мне жёлтое больше нравится, да и своё, родное, слободское, душу греет.

– Весения, у нас не принято незамужней девушке ходить в платьях с таким горлом, – покачала головой Перла. – Девушка должна скрывать грудь и шею.

Я глянула вниз. И где она там грудь углядела-то? Ну торчат кости подшейные, да плечи чуть видны. Но спорить не стала, полезла в сундук.

А тут и дверка отворилась. Вошла к нам ведьма давешняя, Марса, оглядела всех, увидала меня с платьем ведьминским в руках, языком прицокнула, да и говорит:

– Что же ты заранее не приготовилась? Сейчас времени уже нет, магистр тебя ждёт. Пошли так.

А мне и в радость. Уж больно не приглянулись мне их наряды скорбные. Забросила платье не любое в сундук, в тапки плетёные вступилась, косу, поправила и говорю:

– Готова я, веди.

Златания и Татина гоготать принялись, Перла только головой покачала, а Фатия пальцы замком мне показала и удачей напутствовала. Так и пошла я за Марсой, дивясь, что в проходах везде светло, как от солнышка.

Как спустились по лесенке, Марса остановилась, повернулась ко мне, за плечи ухватила и говорит:

– В глаза мне смотри, Весения.

Я глянула в очи её синие, да и потерялась совсем. Туманом заволокло всё, только голос её слышу ласковый: «Ты не боишься магистра Дарлата. В себе уверена, силу свою знаешь. Что просить будет – сделаешь. О чём спросит – ответишь спокойно. Но про дурное, с силой твоей связанное, ни словом не обмолвишься, и не вспомнишь даже, пока он тебя не отпустит. Ты ведьма, в силах своих уверенная, истинная ведьма».

И взгляд отвела. А я будто ото сна очнулась.

– Ну что, боишься? – улыбнулась Марса.

– Нет, – помотала я головой, последний туман разгоняя.

– Вот и хорошо. Матушка Евдора сильно за тебя переживает. Не подведи старушку, ей и так сейчас нелегко, – погладила меня по плечам ведьма.

– Не подведу! – бойко ответила я.

А как легко да спокойно на душе стало, и маг с его расспросами уже не в тягость был. Я же ведьма! Ух, я ему покажу!

– Идём, негоже заставлять магистра Дарлата ждать, – потянула меня за руку Марса.

Я шаг ступила и растерялась. Чего стояли-то? Помню – по лесенке сошли, помню – за плечи она меня ухватила, а дальше – и не помню. Бесовщина какая-то!

– А это чего сейчас было-то? – вопросила у ведьмы.

– Ты о чём? – удивилась она. – Быстрее давай, ждут там тебя.

Так и пошли к цветастой лесенке, поднялись, и к уже знакомой комнате пошли, где давеча маг меня доводил. Подошли, Марса стукнула два раза и отошла. А перед тем, как дверка распахнулась, успела только шепнуть «Да пребудет с тобой сила, ведьма».

А тут меня матушка Евдора и встретила, и зазвала, и на стул посередь комнаты усадила, аккурат напротив магистра. Он чего-то в бумажках поковырял, достал листок чистый, перо в руку взял, глянул на меня да и говорит:

– Представьтесь.

– Шо, опять? – растерялась я. – Недалече же вот обзнакомились.

– Матушка Евдора, – тяжко так вздохнул маг.

– Веся, ты отвечай, как полагается. Порядок такой, – похлопала меня по плечу матушка, и отошла к стеночке.