Искусство ведьмовства. Обучение

– Вот обучусь и уйду, – кивнула я.

– Да плюнь ты на неё, Златочка. Сама вылетит, дура же деревенская, – махнула ручонкой Татина. – А вы, – зыркнула она на Фатину и Перлу, – остерегитесь дружить с неугодной.

– Да у вас здесь неугодных пол школы, со всеми что ли не общаться? – фыркнула Перла.

Фатина промолчала, но мне улыбнулась. И я так решила, не буду просто обращать внимания на этих двух неказистых ведьм. После рассказов девок в другую спаленку переходить как-то совсем охоты не было. Уж лучше с этими ужиться, чем мокнуть, гореть, али и вовсе на табуретку пойти.

– А пошли обедать, – предложила Перла, неловко топчась посреди комнатки.

– А пошли, – согласилась я.

Есть мне не хотелось, но и сидеть здесь, с этими клушами, тоже было не с руки.

– А ты, деревенщина, так и пойдёшь в своём замызганном сарафане? – кривляясь, испросила Татина.

– У тебя бы попросила чего покраше, да коротко будет, – ответила я.

По всему, коли на вредность её не глядеть, мне и жалко было бы девку-то такую несуразную, но уж больно язык у неё долог, рост перекрывает.

– Златания хмыкнула, покосилась на подружку и величаво так выплыла из комнатки. Да я подметила, что она улыбается. Для этой княжеской дочки было в радость лишний раз посмеяться над некультяпой Татинкой. И как только девка это терпит? Даже жалко её стало. Аккурат до слов:

– Да тебе мои наряды не по размеру, а по статусу не положены.

Хоть и не разобрала толком, что она сказать тем хотела, да что обидеть пыталась – догадалась.

– Вот и хорошо. Мне и так ладно, – ответила ей вслед.

Столоваться мы пошли туда, где я уже бывала. И кормили там не хуже, чем сутра. Наелась вдосталь, не тужа о взглядах со всех сторон, откинулась на спинку стула и протянула довольно:

– Хорошо у вас тут. Вольно. И работать нет нужды.

– Это ты ещё учиться не начала, – хмыкнула Перла. – Вот как занятия пойдут, так и завоешь.

И как сглазила же ведь, языкатая!

В столовую вошла матушка Евдора, поглядела на меня прямёхонько, да поманила пальцем.

– Иди, иди, деревня. Сейчас опростоволосишься, и выгонят тебя, – пожелала мне вдогонку Златания.

– Вредная ты девка, да больно щуплая, плевком перешибёшь, – ответила я ей и пошла за Евдорой.

А княжеская дочка-то всё пыхтела мне вослед. Оглянулась и увидала, с чего сопение её слышу. Следом, как собачонка, побежала ведь.

Так мы и вышли из столовой, все разом: я, Евдора, да Златания вредная.

– Матушка Евдора, я не потреплю такого отношения к княжескому роду! – заголосила дочка княжеская, как мы в зале очутились.

– Вот и не терпи, но молча, деточка, – улыбнулась ей Евдора. – Твой отец ясно дал понять, что ты здесь обучаешься на общих условиях. Ещё одна такая выходка и я буду вынуждена отправить князю донесение о твоем неподобающем поведении.

Златания скукожилась вся, как лист сухой покосилась, побелела да и юркнула обратно в столовую.

– Не с того ты начала, Веся, – покачала головой матушка Евдора. – Зачем княжну дозоляешь?

– Она сама начала! – принялась оправдываться я.

– Она начала, а ты подхватила, – наставительно проговорила матушка. – Будь мудрее, не отвечай. Я Златанию держу, но она же может и самому князю нажаловаться, если ты весомый повод дашь. А князь не потерпит неопределённую ведьму в одной комнате со своей младшей дочерью. Да и вообще, не стоит тебе внимание привлекать пока.

– Буду стараться, – опустила я голову.

– Ты не обижайся, Весения. Пойми главное – я тебя приняла, пожалела, но поручиться за тебя не могу. Потому, как сила твоя неизведанная, от того и опасная, – тихо заговорила Евдора. – Пока новый магистр тебя не проверит, нет уверенности, что ты здесь останешься. А ну как заберут? И я заступиться не смогу. Сама я такого не видывала, но магистр Матфий рассказывал, что странных ведьм забирает князь, и потом их уже никто не встречал. На моём веку ты первая такая, неопознанная, и я за тебя буду стоять. Но и сама ты не глупи, сиди тихо. Неизвестно, в какую сторону твой дар повернётся.

Я совсем напужалась от таких речей и дальше плелась за матушкой, едва глядя под ноги. Куда ж ты меня спровадил, батюшка? На что ж подвёл? А ежели неугодна буду, да князь заберёт?

– Погодьте, так князь вас моложе должен быть, – понимание меня остановило. – Как же он кого забирал-то на вашем веку?

– А какая разница? Этот князь моложе, так отец, дед и прадед его были раньше. А за князьями сила стоит большая. Там маги, нечета ведьмам, советниками служат. И маги видят то, чего нам не дано, – шёпотом проговорила Евдора. – Маги – сила нашего княжества. Кабы не они, ведьм до сих пор камнями забивали бы. Только маги нашу судьбу и решают. Я весточку получила только вот, что новый магистр сегодня к вечеру будет. Потому тебя и позвала, готовиться к встрече будем.

Так, за разговорами, мы и поднялись по лесенке цветастой, прошли по широкому светлому проходу и остановились у дверки неприметной.

– Заходи, Весения, – отворив дверку, велела матушка Евдора. – Здесь мой кабинет, запомни дорогу, и если что, приходи.

Я только головой покачала, тряслась вся от страху, нагнанного речами матушкиными, как травинка на ветру. Настращала меня Евдора, теперь думай думу – когда придут и уведут неведомо куда и зачем.

– Ты раньше времени не бойся, – улыбнулась мтушка Евдора. – Сейчас я тебя проинструктирую. Будешь знать, что и как магистру говорить. Я бы тебя вообще скрыла, да знаю, что есть здесь те, кто доложит. Ты пришла не ко времени, и проявила силы недюжинные, а за это ответ держать придётся.

Комнатка, в которую матушка меня привела, была маленькой да такой родной, прямо по сердцу. Половички тканые по полу, занавески простенькие вышитые на окне, скамья, плетёнкой застеленная, и стол добротный посреди. Евдора указала мне на скамью, отодвинула в сторонку стул с мудрёными витыми ножками, который стоял тут же, посередь комнатки, уселась за стол и сложила руки.

– Слушай меня внимательно, Веся, – тихо заговорила она. – Когда магистр тебя расспрашивать начнёт – не бойся. Не трясись и не думай о батюшке с его изводом. Смотри магистру прямо в глаза и отвечай на все вопросы честно. Ничего не утаивай, но и как есть не говори. К примеру, спросит он тебя о проявлении сил твоих, так расскажи, что по зиме цветы заставила расцвести, но не упоминай о горе, которое тебя на это подвигло. Говори – само так вышло, не думала – не гадала, а зацвели. Или вот с крышей, скажи, что просто растерялась, осерчала и взлетела, да про желание духом улететь не упоминай. А про первый выплеск силы так скажи – напугалась, крови и смерти раньше не видала, вот и пожелала, чтобы исчезло всё это. Поняла?

– Поняла, – прошептала я.

– Ты на меня смотри! – прикрикнула матушка Евдора. – Я себя неведомо подо что подвожу, тебя укрывая. Нехорошая у тебя сила, со смертью связанная. Держи себя, девочка, иначе несдобровать нам обеим. Поняла?

– Да поняла я! – выкрикнула, едва слезам волю не давши. – Не хочу ведьмой быть! Не хочу всего этого, за Тарася даже пошла бы. Не сподручны мне силы такие.

– Поздно, деточка, поздно, – покачала головой матушка. – И никто нам не поможет, если сами не сробимся.

– А вы вот вообще какая ведьма? – испросила я, утирая слёзы. – Ментальная, да?

– Вижу, соседки тебе порассказали, – улыбнулась Евдора. – Но нет, я не ментальная, я ведьма огненная, была когда-то. Да только это разделение не для всех существует. Если захотеть, то со временем, можно в себе развить и другие распространённые способности. Не все, конечно, но половину так точно. Мне уже десятый десяток пошёл, было время обучиться основам всех сил ведьминских. Не всем это дано, но и не каждая захочет. Ведьма одной силы два столетия в молодости прожить может, если беречь себя будет да с умом дарами природы пользоваться, а потом ещё и закат её сил будет вековой. Но это только если она во благо дар свой пользует. А коли захочешь во многом умелицей стать, так и плата большая. Я вот решила пойти в услужение школе, спасителем моим основанной, потому и стара уже так. Ведьма она как дерево, землёй питается, коли благодатная почва да благоволит ей природа, так и рост будет. А коли допустишь червоточину в себе, так и съест она, и никакая сила не поможет. Супротив природы назначения идти никогда добром не кончится. Мы не маги, это они силу свою при себе держат, природы не касаются, да подольше живут. А нам, при хорошем раскладе, и два столетия на расцвет дар бесценный.

– Так и два столетия? – не поверила я.

– А ты про свою прабабку что знаешь? – улыбнулась матушка.

– Да мало чего, – пожала я плечами. – Тётка Паласья сказывала, мол, она в слободу пришла уже не девкой. Охмурила прадеда моего, родила сына и сгинула родами, говорят, страшно мучилась да кричала. И невзлюбили её за то, что вся скотина в округе в тот год полегла.

– Прабабка твоя, скорее всего, была тёмной ведьмой старой закалки. Обучала её мать, или бабка. И в слободу вашу она пришла не просто так, а для того, чтобы силу передать. Родила сына вместо дочки, силу передать ему не смогла, потому и умерла в муках, да в род вложила наследие. У деда твоего тоже только сыновья были? – испросила Евдора.