Подобие жизни

Девушка в теле юноши поспешила за потенциальным покупателем.

– Чижиков, проверь. У него баллов достаточно? Всё-таки двое детей, а в файле указано, что мужик – обычный домохозяин.

– Тэк-с, секундочку. Ларка, ты не поверишь – личных всего тридцать тысяч.

– Серьёзно?! Как его система вообще пропустила, с таким-то рейтингом?

– Ты не дослушала. Семейных баллов почти пятьсот тысяч, так что расслабься.

– Офигеть, ну и разница. А кто у него жена?

– Виртдизайнер. Работает в «Оболочки точка ру».

Клиент, сунув руки в карманы, стоял на дорожке и разглядывал исполинские пластиковые деревья:

– Молодой человек, в рекламе было сказано, что в этом жилом комплексе нет ни одного натурального растения. Это точно? Не хотелось бы подвергать семью аллергическим рискам.

– Конечно, – Лариса лучезарно улыбнулась. – Робоуборщики настроены на удаление любой травинки, так что волноваться не о чем.

Жилые комплексы ещё более элитной категории наоборот, засаживались живыми деревьями, но для каждой социальной группы были свои модные веяния. В бедных районах тоже росла «натуралка», но другая, менее «аристократичная».

– Да, впечатляет. А там что?

– Ничего интересного. Обычное техническое помещение, в нём хранятся дворники и уборщики.

– Хочу посмотреть. – Мужчина свернул на дорожку, ведущую влево.

Работа в риэлтерской конторе не была обременительной – девушка просто показывала «виртуальные стопроцентные копии настоящих квартир» потенциальным клиентам, сделку на покупку реального жилья оформлял напарник, Чижиков. Обычно люди удовлетворялись тщательным, но не слишком глубоким осмотром. Поэтому «стопроцентные копии» на самом деле таковыми не являлись.

– Твою мать! У нас там внутрянка не предусмотрена!

– Так наложи что-нибудь. Ты же видишь, какой зануда попался. Перетащи с другого объекта, временно сделай!

– Задержи его, Ларка. Хотя бы на две-три минуты.

– Иван Джозефович, простите, забыл ещё кое-что сказать. Вы обязательно об этом знать должны.

Клиент остановился и обернулся.

– Понимаете, – Лариса теребила галстук и смущённо рассматривала ботинки, пытаясь придумать важный и страшный секрет, – в рекламном проспекте есть кое-какая неточность.

– Вы о чём? – нахмурился мужчина.

– Ну… я не могу об этом говорить, меня уволят, если узнают…

– Я никому не расскажу. Поймите, молодой человек, мы с женой хотим найти спокойное, приличное место для наших мальчиков. Всё должно быть идеально.

– Готово. Пусть заглядывает. Но не дольше, чем на сорок секунд, потом картинка рассосётся.

– В каждой квартире по девятнадцать точек входа, а не по двадцать, как заявлено, – «сдалась» Лариса, – двадцатая на балконе, а значит, она не относится к основному помещению, лишь к сопутствующим.

Клиент хмыкнул:

– Это мы переживём. Но благодарю за искренность. Я оставлю отзыв и упомяну о вашей честности.

Настроение девушки резко улучшилось – хвалебное мнение клиента добавляло к социальному рейтингу целых тридцать баллов.

– Давайте заглянем в кладовку, а затем, наконец, осмотрим квартиру.

– А ты молодец, Самохина. Не забывай, половина моя.

– Только если клиенту понравится кладовка, Чижиков.

* * *

На визуализаторе сияло слово «выход». Лариса провела запястьем над сканером, встроенным в подлокотник, и после еле слышного щелчка вытащила штекер из разъёма, расположенного за правым ухом. Кресло, перестав чувствовать человеческий разум, приняло сидячее положение. Произошло это слишком резко, девушка чуть не стукнулась лбом о собственные колени.

«Надо новое покупать, а то оно когда-нибудь меня сплющит».

Эта мысль в последнее время часто посещала Самохину, но дальше неё дело не шло. Рейтинг набирался туго, со скрипом, и утекал сквозь пальцы, словно песок. Два года назад, когда она самонадеянно заявила маме и папе, что выходит из-под их опеки и подаёт прошение о признании её совершеннолетней, девушка не понимала, каково это – жить, не пользуясь семейными баллами. О еде, жилье и прочих вещах, которые обеспечивали родители, тоже подумать забыла.

Мама поплакала, конечно, но покорилась. А отец гордился дочерью неимоверно – большинство дозревало до автономности годам к тридцати, а то и к тридцати пяти. Лариса выпорхнула из родительского гнезда в двадцать два, забрав положенные по закону проценты семейного рейтинга. Вот только она привыкла вкусно кушать, хорошо одеваться и проводить свободное время в Виртограде, в котором бесплатным был только вход. Начальный рейтинг растаял очень быстро, девушка едва не оказалась на грани выселения на окраину, поэтому срочно устроилась на несколько работ. Родители помогали, но в основном продуктами и платой за жильё. Девушке иногда казалось, что даже мама нашла прелесть в том, что дочь – совершеннолетняя. Старшие Самохины стали позволять себе те траты, о которых раньше могли только мечтать. Например, сделали ремонт, сменили виртокресла на более современные и открыли для матери прелести хирургии красоты. А ещё Лара поняла, почему в высшем обществе никто не отделяется от семей. Только переходит из одной в другую в процессе свадьбы – богачи, юридически держась рядом, приумножают и повышают совместный рейтинг.

Сегодняшняя сделка должна принести ей и Чижикову по триста двадцать баллов. И плюс по пятнадцать за отзыв от покупателя, если тот, конечно, не забудет о своём обещании.

До начала смены на другой работе оставалось ещё полчаса, и девушка решила размяться.

От съёмной квартиры никогда не ожидают многого, и жилище Самохиной не было исключением. В холодильник не был встроен даже самый примитивный ВИ, в древней плите отсутствовала программа блюд, а в посудомоечной машине не стиралось бельё. Впрочем, остальные комнаты тоже не могли похвастаться хотя бы минимальным оснащением, без которого невозможно представить современное жильё. По сути, здесь имелся лишь управитель самой простой модели – без материализации. Подобными устройствами благодаря государственной программе «Прогресс в каждый дом» оснастили даже дешёвые арендные дома. Хуже следящие системы были только на окраинах.

Вкладываться в не своё жильё Лариса не собиралась, но на беговую дорожку потратилась. Она с презрением и ужасом смотрела на людей более старшего возраста – долгое лежание даже на суперсовременном виртокресле никому не шло на пользу, поэтому Самохина давно решила, что будет посвящать физическим нагрузкам хотя бы час в день.

Правда, не всегда получалось.

Пробежав километр, Самохина с чувством выполненного долга умостилась в кресле. Времени оставалось достаточно, и она решила проверить почту.

Сканер, считав информацию с чипа в запястье, удивлённо мигнул красным, не почувствовав прямое подключение, но затем покорно активировал визуализатор.

«Ларочка, давно не виделись. Мы соскучились. Давай сегодня встретимся в Кукловодах, вечером, в десять. Мы знаем, что ты приблизительно в это время заканчиваешь. Угощение за нас счёт. А ещё тебя ждёт сюрприз».

Лара задумалась – на вечер у неё были другие планы. Но с мамой и папой она действительно не общалась уже несколько недель, а планы можно было перенести на более позднее время.

«Ок, мам».

Следующее письмо было рекламной рассылкой нового портала, который, судя по названию, специализировался на сплетнях о жизни звёзд. Самохина перетащила послание в корзину, не читая.

Третье сообщение прислала Яна, соседка по квартире. Подруга предлагала сходить на реальный концерт группы «Киберпохоть» на следующей неделе. Самохина просмотрела проморолик и торопливо надиктовала:

«Обалдела? Пятьдесят баллов за билет! Я лучше подожду и через месяц посмотрю виртуальную версию. Цена в сто раз меньше, эффект тот же. И кстати, сегодня, как договаривались, но на часок позже. Жди».