Слёзы тоскующего ребёнка

Ночью леса печальный гений

Навсегда со мною простился.

И беззвучно, словно в пустыне,

Пробудились цветы забвения.

Помолись, беспокойный странник,

Не о жизни – о воскрешении.

Эльфийский лес

Ты послушай-ка, странник, чудесную быль:

За седыми горами, в Эльфийском лесу,

Лунодева жила, и веночки плела,

И, как роза в саду, одиноко цвела,

И пила на восходе росу.

И смеялась она, словно звонкая трель,

Ведь не знала тоски вдалеке от людей.

Только эльфы и феи свою госпожу

Берегли, укрывая под сенью ветвей.

Но однажды, проснувшись порою ночной,

Лунодева в раздумье к реке подошла.

А в реке отражался таинственный свет:

Свет звезды, что по небу печально плыла.

Тут почудилось деве, как кто-то зовёт,

Из бездонного мрака зовёт её вниз.

Странный голос шептал: «Мы искали тебя,

Поскорее домой, к своим сёстрам вернись!»

Колыхнулась вода: оживала река,

Свет звезды замерцал и исчез в глубине.

Серебристая нить ускользала на дно,

И была её тайна подобна луне.

Тёмной ночью, окутавшей пологом сна

И ущелья, и реки, и сказочный лес,

Эльфы с феями мирно дремали во мху,

Сновидения их были полны чудес.

А прекрасная дева безмолвно ждала

У воды, вся во власти таинственных сил.

Вдруг шепнул чей-то голос из страшных глубин:

«Наш отец белый жемчуг тебе подарил!

Подарил сундуки драгоценных камней,

В них алмазов, рубинов, сапфиров – не счесть.

Возвращайся к отцу, дорогая сестра,

У него для тебя много золота есть!»

Очарована речью незримых существ,

Лунодева не слухом внимала – душой,

И, в томлении сладком не помня себя,

Она смело входила в поток голубой.

Она шла, будто призрак, сквозь тьму и туман,

Голоса приближались и были слышней.

«Мы так рады, сестра! Мы так ждали тебя!

Ты навеки отныне с семьёю своей!..»

Тёмной ночью, окутавшей пологом сна

И ущелья, и реки, и сказочный лес,