Мотыльки на Кассандре

– Ты, может быть, и не безнадёжен. Только согласись, что бессмысленное «бяк-бяк» – это совсем не про нас.

Андрей сначала неуверенно кивнул, потом немного подумал и Катерину поцеловал. Нельзя сказать, что она на поцелуй страстно ответила, но ни применять меры физического воздействия, ни даже отталкивать не стала.

Отстранившись через несколько минут, девушка поправила разлохмаченные волосы, помолчала, глядя в окно на опустевший пляж, потом повернулась к Андрею и серьёзно сказала:

– Что-то уж слишком мы отклонились от программы. Забудь всё что мы здесь наговорили, договорились? И поехали, а то время поджимает.

Следующим пунктом программы оказался офис местных архитекторов. Судя по всему, в Сивири планировалось масштабное строительство, и толпа народа в просторной светлой комнате ожесточённо ругалась по поводу цвета крыш – одинаковые делать или разноцветные. Катерина Андрея представила, но внимания на него никто не обратил. Он немного послушал, попытался вклиниться в дискуссию, но был не очень вежливо послан – как не имеющий представления о городском дизайне.

Ответом на его возмущённое напоминание о создании целой планеты был дружный хохот с издевательскими упоминаниями любительской программы SweetHome, коллажей и ничейной графики. Отсмеявшись, долговязый парень в растянутой футболке с какой-то надписью на греческом, примирительно улыбнулся:

– Ладно, ребята, что на гостя наехали! Он наверняка в чём-нибудь крутом работает, типа Daz Bryce. Там и библиотека…

Из дальнего угла отозвалась стервозного виды пожилая тётка:

– Вот именно, библиотека. Программа в программе работает, обхохочешься! Коллажники они все. А пальчиками – никак? Хотя бы «ручки-ножки-огуречик»?

Андрей растерянно огляделся, потом подошёл к висящей между окнами чёрной доске, схватил кусочек мела и примерился. Пальцы не слушались, мел выскальзывал из них, а мизинец и вообще свело судорогой. Андрей скрипнул зубами, глубоко вздохнул, полуприкрыл глаза и нарисовал затребованного человечка. А вместо условной головы приделал злобный, но вполне узнаваемый шарж на противную тётку. С торжеством оглядел примолкшую толпу, улыбнулся Зое и пририсовал сбоку порхающую фею с её лицом.

Шутовски поклонившись, он отряхнул руки от мела и снисходительно разрешил:

– Можете не аплодировать. Катерина, думаю, нам пора.

Схватив не сопротивляющуюся девушку за руку, он потащил её из комнаты, с неожиданным удовольствием уже на пороге услышав, что место в мастерской будет его ждать. Вроде бы та самая противная тётка крикнула.

Катерина произошедшее никак не прокомментировала. Молча порывшись в своём блокнотике, она привезла его в порт, знакомиться с прирученными дельфинами, которые помогают загонять рыбу. Кататься на них Андрей отказался, сославшись на холодную воду. А то от поноса вылечили, теперь от простуды лечить будете? Но восхитительную на ощупь дельфинью спину погладил, и удостоится вполне благожелательного свиста.

Потом было обозревание горизонта со скалы Фурка. Бог ты мой, какие краски, как ветер ласкает лицо – и в следующее мгновение колет сотней мелких песчинок, обдаёт брызгами – и стихает. А солнце высушивает кожу, оставляя на лице, руках и одежде пятнышки соли. Появилась еретическая мысль, что это прописать невозможно. Но ведь попробовать-то можно? Хоть в каком-то приближении должно получиться…

Выяснилось, что целоваться солёными губами тоже здорово. Жаль, что совсем недолго. Катерина почти сразу отстранилась, забормотала, что на реал-базу пора.

Андрей ни на какую базу не хотел, но пришлось. Встретившийся им у лифта огромный мужик – что их здесь, по одной мерке подбирают? – оказался профессором Лесиным, «главным по тарелочкам», как он сам представился. Катерина негромкой скороговоркой пояснила, что это самый главный человек на их территории, руководит жизнеобеспечением российской части Города. А лифт – к машинам, очень, очень глубоко.

Профессору же она представила Андрея как ведущего дизайнера Города. Тот удивлённо пошевелил кустистыми бровями, заявил, что представлял себе творца неземной городской красоты именно таким – не уточняя, каким именно – и ловко удрал, неожиданно ловко шмыгнув в едва открывшиеся двери лифта.

Катерина протащила Андрея по верхним этажам, где знакомила с какими-то людьми, показывала голографическую самообновляющуюся карту Города, таблицы и графики, но всё проходило как-то мимо. Единственное, о чём он мог думать – это когда ещё выдастся случай Катерину поцеловать.

Случай выдался у дверей гостиницы. И потом – после вечерней рыбалки, на которую Катерина выгнала его в компании двух местных парней. Сама рыбалка привела его в экстаз. Запахи, ощущения, разодранная крючком ладонь, перламутровые рыбьи внутренности… И скупая похвала молчаливого Андреаса:

– Ничего, можешь.

За ужином он ел осторожно, несмотря на сосущее чувство голода. Из-за этого сидел грустный, бросая несчастные взгляды на Катерину. Да ещё Лариса раздражала, приставая с бесконечными вопросами о том, что видел, да что чувствовал, да что понял-узнал-осознал. Хорошо, хоть Василий молча жевал, а на любые вопросы отвечал лишь «да» или «нет».

В комнату Андрей поднимался под насмешливым взглядом Павла Петровича, обнявшего Катерину за плечи, и явно не собирающегося отпускать. Уснул мгновенно. А утром был огорошен известием, что пора возвращаться, что-то там в программе поменялось, и через час прибудет новая группа.

На станции он отвёл Катерину в сторону и спокойно спросил, действительно ли он ей нужен, или это всё было в рамках тренинга. Выслушав ответ, так же спокойно сообщил, что вернётся завтра, в худшем случае послезавтра, даже если этот чёртов Город придётся разнести в клочья. Крепко поцеловал Катерину и закрыл за собой дверь.

В Городе Андрей пришёл в себя в привычном виде – стильная худоба, джинсы в обтяжку, жёлтый пуловер, собранные в косу чёрные волосы. Посмотрелся в зеркало, плюнул, и рванул по порталам – побеждать административную машину.

***

Лариса-Лорали отследила метания Энди, и отправилась писать отчёт. К шефу шла с некоторым трепетом – ведь потеряла объект из вида почти на целый день. Ну, что стоило тоже сказаться больной и задержаться?

Шеф безопасности Города дочитал отчёт, довольно ухмыльнулся:

– Великолепно! Это мы удачно придумали, как заменить реальные тренинги виртуальными. Точно у нашего Энди никаких подозрений не возникло? И модуль, обостряющая глубину ощущений, нормально сработал? Отлично. Заодно и его испытали, нужно дать команду, чтобы внедряли. Думаю, совет Города нашу методику полностью одобрит. Завтра же недели начнём применять. Насколько же это проще, чем переносы сознания в реал. Да и андроидов не напасёшься. Всё, Лорали, свободна. Гулять можешь хоть месяц, до следующей контрольной поездки. Премию завтра получишь. Тому пацану, что желудочные колики с поносом придумал и прописал, тоже выпишем. Какие таланты растут! Хотя – на половину премии потом оштрафуем – с запахом хвои он лажанулся, ты вовремя сообщила.

Лорали благодарно кивнула и заторопилась к выходу – в расчёте на премию планы на отпуск были составлены давно. Грандиозные. Но на пороге остановилась:

– Послушайте, шеф, понос – не понос, всё равно ведь Энди с прошением на возвращение придёт. И что вы будете делать?

– Что-что… Подпишу. И пусть валит к своей Катерине. Не нужны здесь такие, на реальность падкие. А там – нужны. Сама знаешь, медленно в реале растёт население, только естественным путём, а задач перед ними – море. Мощности срочно нужно увеличивать. Тренинг – не только процедура необходимая, но он ещё и проверка, кто для возвращения созрел, а кто ещё нет, если вообще когда-нибудь… Понимать нужно.

Лорали мысленно хихикнула – да кто же добровольно в реал уйдёт-то— но ответила нейтрально:

– Так Катерина тоже из вирта.

– Временно. Она с папашей из реального Сивири, мы просто часть его скопировали для тренингов. Ну, и мотыльков привлекли. Они этот закрытый кусок Города помогали дорабатывать, местное население со всеми реакциями и заморочками прописывать… А с группами они работали и здесь, и там. Их между городом и реалом уже несколько раз перекидывали, с телами настоящими столько мороки каждый раз. Но теперь – хватит. Всё работает, для тренингов наших отобрали, они сейчас вживаются. Так что этим – до свидания. И папаша там мутный какой-то, всё норовил из закрытого сектора выскользнуть, типа, с народом пообщаться, и дочка его на последнем прогоне учудила, прямо шекспировские страсти. Нет уж, пусть дальше здешние проверенные кадры работают, они такого не допустят. Да и неписей качественных теперь достаточно, чтобы, значит, никакой отсебятины…

Вернувшись к столу, Лорали плотно уселась, всем видом показывая, что без объяснений не уйдёт, и резко спросила:

– И что всё это означает? Понятно, что меня вслепую использовали, но, может быть, я заслужила хоть какого-то доступа к информации, за свои мучения в этом псевдо-реале? Это ведь жуть жуткая была.

– Не заслужила пока. Но так и быть… Вот скажи, зачем мы раз в год всех пропускаем через иллюзию реала? И некоторых избранных – через реал?

Лорали снисходительно улыбнулась, уж это-то она назубок знает:

– Для сохранения навыков реальной жизни и коммуникации, как учебная тревога на случай…

– Ты мне инструкцию здесь не цитируй. Сама-то что думаешь?

– Ну, наверное, чтобы не забывали, что реальный мир есть. И что там плохо и неудобно.

– Да? А кто, по твоему мнению, наш вирт-мир поддерживает?

– Роботы?

– А роботов кто контролирует, ремонтирует, создаёт?

– Другие роботы? – Лорали запнулась. – Что, и так до бесконечности? И над ними…

– А над ними – команда инженеров и программистов. А также учёных, рабочих, монтажников, грузчиков и уборщиц. А ещё горняков, крестьян, рыбаков, поваров, врачей, священников и много кого ещё. Общим количеством триста тысяч душ. Не считая детей. Только для нашего сектора Города. По столько же примерно – в американском и европейском. В китайско-азиатском – ещё больше. Вот они и обеспечивают существование нашего с тобой мира.

– Их к нам не впускают?

Шеф достал из коробочки сигару, обрезал гильотинкой кончик, с удовольствием понюхал. Щёлкнул пальцами, поднёс к сигаре огонёк, загоревшийся на кончике мизинца, пыхнул дымом:

– Впускают. Очень выборочно. И очень немногих. Мощности-то серверов гигантские, но не бесконечные. И уже на пределе. Так что тут не то, чтобы впускать – от лишних пора избавляться. А эти, да, заглядывают сюда иногда. В основном – в библиотеки. Да дальше их и не пускают. Или на временную работу, как девица эта с папашей, в закрытые сектора. Кое-кого, в качестве поощрения – на отдых. Хотя они и не очень-то и рвутся, вроде как, раз уж решили в реале жить… За что им большое человеческое спасибо, потому что без них наш мир рухнет. Хотя и с ними – тоже рухнет. Может, через год, или через десять лет, или через тысячу. Но рухнет обязательно. Сначала пойдут мелкие сбои – у малины, там, вкус клубники появится. Потом картинка поплывёт. А потом мы все исчезнем, превратимся в бессмысленный электронный шум. В конце концов и его не станет. Осознала?