Последняя сказка моего отца. Часть 1

Наступил долгожданный для Элизабет вечер.

Нянечки подготовили принцессу ко сну и уложили под пышными одеялами. Марта ласково, с особой долей нежности, произнесла, словно гласный оберег, пожелания о самых добрых сновидениях и удалилась из комнаты до рассвета следующего дня.

Прошло более получаса, однако правитель не приходил. Элизабет уже стремительно клонило ко сну, но она всеми силами старалась не упасть в его объятия – столь необходимо было дождаться хоть малой доли любви единственного родного человека.

Наконец, отец принцессы пожаловал с заветной книгой.

– Доброго вечера! – обрадовалась Элизабет.

– Доброго, дитя, – не составило бы ни для кого труда заметить, что правитель торопился выполнить отцовские обязанности и вернуться к более значимым тем днём делам.

Глава Земель задержался за переговорами с советником: насущные проблемы того дня не отпускали его переживания ни на минуту. И всё же, несколькими минутами ранее мужчина объявил перерыв неоконченным вопросам, хоть и всего на четверть часа.

– Я поведаю сказку о жесточайшем правителе.

– Он сотворил нечто ужасное?

– Да, будучи рабом собственной спеси и ненасытной жажды власти.

– Яко значится… «спе-си»?

– Высокомерие, сие отлично от высокой меры достоинства.

Маленькая девочка ничего не произнесла, лишь понимающе покачала головой, зарываясь удобнее под облаками воздушных одеял.

– Я готова слушать, – решительно произнесла принцесса, широко раскрыв ангельские глаза.

Отец усмехнулся уголком рта и раскрыл книгу на новом рассказе. Пожалуй, милая Элизабет оказалась единственным лучом света и добра в сей хмурый, тяжёлый день.

«… Однажды в дальних веках царствовали четыре мудрых правителя, каждый из коих владел родными Землями. Все они жили в мире и согласии, бесспорно подчиняясь непреложным Законам, кои установили тысячелетия назад уважаемые новыми поколениями предки. Те в свою очередь были одарены мудрыми знаниями самими Пату.

Все последующие поколения правящих семей подчинялись сложившимся устоям, свято веря в их праведность. Однако однажды для четырёх Земель настали тёмные времена.

Наступило время, когда правители уступили место своим сыновьям, и трон одного из могущественных Земель занял самый жестокий в истории властитель. Прозвали его Севир-варвар. С первых дней господства он не скрывал свою одержимость статься главой четырёх правительств, подчинить себе и изменить законы Высших Сил.

Мечами подчинённых воинов ему не составило особо труда свергнуть правителей иных Земель. Вооружённые острым, тяжёлым орудием, стражники Севира-варвара напали на спящих, мирных жителей близлежащих, не принадлежащих их хозяину, владений.

Безжалостные, кровожадные захватчики разрушали всё на своём пути: скромные, деревянные хижины и ветхие постройки с припасами еды… не остановились воины тьмы даже пред священным храмом. Они выжигали дома дотла, дабы выманить скрывшихся в их стенах жителей, однако многие из тех так и не проснулись в сию ночь…

Одержав лёгкую победу в бою на землях первого правительства, Севир направил своих варваров на восток для захвата оставшихся двух владений Альянса.

Всего за несколько коротких месяцев были подчинены три, прежде свободных и процветающих, правительства. Властителей захваченных Земель прилюдно казнили, оставив тела в висячих петлях на главных площадях столиц.

Однако на том бездонная жажда власти тирана не утолила свою нужду. Севир-варвар решил направить воинов на север за новыми победами. Металлический вкус кровавых достижений над ранее мирно сосуществующими Землями вселил в его душу слепую уверенность в возможность владения всем миром.

Тем временем, оставшиеся в порабощённых Землях воины изо дня в день жестоко глумились над несчастными обитателями, что ещё оставались в живых. С каждым новым рассветом силы в истерзанных телах мирных горожан утекали скорее, чем вода из ведра с пробитым насквозь дном. Люди стали погибать от голода и деспотичной власти Севира-варвара.

В одном из правительств ранее плодородная земля истощилась и более не приносила щедрые плоды природы. Главный источник пищи для Земель Альянса превратился в десятины пустоши.

Земли иного владения, прежде славящиеся поистине талантливыми художниками и великими умами, также скоро погибло под гнётом войск. Жители отказывались создавать что-либо прекрасное и гениальное для тирана, за что были беспощадно казнены.

В последнем угнетённом правительстве жители намеренно создавали для завоевателей негодные одежды. Узнал о сём, Севир-варвар приказал отсечь руки тех, кто хоть единожды касался тканей.

Уж сколь скоро жестокий правитель завоевал Земли, так же вмиг их и разорил…

Отныне каждое новое сражение истребляло ряды его собственных воинов. Некогда лучшие бойцы превращались в измученную, бесполезнуюветошь.

Немало воинов сбежали не в силах исполнять приказы самодура, однако большинство погибли от рук противников либо же голода. Яко воодушевляющая цель завоевать неизведанные Земли скоротечно обращалась в прах.

Истощив души жителей завоёванных правительств и собственных воинов, Севир-варвар направил свой гнев на заговорщиков, кои помогли ему разрушить веками строившийся и устоявшийся мир четырёх Земель.

Меж силами высших рангов возникли острые раздоры. В потаённых частях замка стались чаще проходить сокрытые от лишних глаз собрания с намерением лишить тирана власти.

Попытки избавиться от властителя по законному пути не привели к желаемым результатам. И всё же недовольство народа новой жизнью нарастало с каждым днём.

В то время выжившие повстанцы угнетённых правительств собирались воедино с твёрдой уверенностью дать последний, сокрушительный отпор. Они жаждали лишь одного – восстановить равновесие и покой прежнего уклада.

Ранним прохладным утром на Земли Севира-варвара ступили те, чьи родные Земли он превратил в бедные руины. Чужестранцы наполнились намерением сразиться с врагом, пускай в последнем, но неистовом бою!

Меж тем, в стенах замка коронованного тирана царили беспокойства. Потаённое недовольство правителем возрастало неумолимо. Глубокой ночью, всего за несколько часов до прибытия повстанцев, приближённые властителя собрались в дальних покоях замка, где приняли решение осуществить план свержения Севира-варвара.

– Действуем ранним утром! – заключил один из подданных.

На пороге первых лучей солнца ещё властвующий правитель пробуждался от неспокойных снов, где его преследовали тёмные силуэты. Были ли то облики толпы иль безымянные, безликие тени – Севир не в силах был понять, однако присутствие неведомых существ ужасали.

«Должно быть, предвестники беды», – думал он.

По коридорам холодного, мрачного замка скромно ступали ножки юной служанки. Облачена та была в одежды невзрачных тонов, волосы – скрыты плотно подвязанным платком… едва заметно дрожащие руки держали серебряный поднос с последним завтраком для господина.

Девушка приближалась к покоям повелителя, однако в мыслях своих она вспоминала тяжёлый, пронзительный взгляд аристократа, оставившего на подносе графин с ядовитым вином…

Стражник предупредил о визите прислуги. Робкая девушка пожелала повелителю приятной трапезы, бесшумной поступью скрывшись прочь.

Правитель, не удостоив и словом, лишь проводил служанку надменным взглядом.

Тем временем полные орудий, разъярённые жители четырёх Земель приближались к замку ненавистного хозяина владений. Повстанцы не коснулись местных обитателей, приняв главной и единственной задачей освобождение правительств от жестокого гнёта варвара.

Однако восставшим не было ведомо о схожих целях иных подданных…

Приближённые советники собирались в стройный ряд, направляясь к последним мгновениям жизни правителя. Эхо их твёрдой поступи разносилось по бесконечным, пустым коридорам, отбиваясь страшной тайной о холодные, каменные стены замка.

Правитель уже испил сладостного напитка, когда услышал приближающийся к покоям топот.

Распахнулась тяжёлая, массивная дверь. В комнату вошли они… «предвестники беды».

Повелитель намерился прогнать незваных гостей, кои посмели самоуверенно ворваться в его покои, однако в следующий миг он ощутил острую боль в груди. Дыхание участилось, силы стались иссякать.

Правитель пал на колени. Не в силах произнести ни слова, он протягивал судорожно дрожащую руку в тщетной надежде, что заговорщики ринутся спасать своего властителя.