Доспехи Афродиты

Северус и Нела Лиреа сидела вечером в большой комнате, украшенной по случаю объявления помолвки, которая официально предастся огласке на семейном ужине. Занавески шуршали под сильным ветром и сметали с пола легких слой пыли, который еще даже не успел осесть на деревянном настиле. Мебель и отлакированные туфли Северуса блестели под прожекторами ярких люстр и отсвечивали небольшими лучами в цветочные стены. Все так и трепетало от волнения наступающего вечера, но в глубине стен какая-то часть дома не могла смириться с внезапными переменами. Она будто олицетворяла то, что сейчас испытывает безутешное сердце Алинеи. Будто она так же была не согласна с судьбой и забивалась в угол от очередной несправедливости.

– Алинея, ну где же ты? Скоро прийдет наш гость! – Грозно протараторил Северус, выйдя к небольшой лестнице.

В это время девушка стояла напротив дверного замка и несколько минут, не двигаясь, держалась за ручку. Она заранее знала, что когда этот момент наступит, она обязательно остановится в последнюю секунду, чтобы насладиться последними законными мгновениями свободы. Алинея пыталась запомнить малейшую деталь, которая только могла произойти: дуновение ветра, шорох затейливых листьев или кроткое сердцебиение, которое выдавало внутренний протест. Если бы не отец, девушка бы простояла так еще несколько минут, несколько стрелок часов, которые могли бы стать для нее спасительным вздохом на огромной глубине. Но их у нее снова отняли, как тогда в библиотеке. Теперь Алинее придется привыкать к несправедливой черте безжалостной судьбы. Больше она не будет привносить никакой радости в повседневную жизнь и попытается затравить девушку до унизительных улыбок и отвратительных речей.

– Мне пора… – Алинея со скрипучим вздохом повернула ручку, и обдувающий ветер развеял волосы. Он сметал со своего пути слезы, застывшую печаль и едва заметный огонь. Неспешные шаги раздавались по коридору и проплывали мимо помутневших окон. В их отражениях Алинея видела незнакомку. Ничего больше не могло вернуть ей память о светлом прошлом, которое только недавно было реальностью.

Стеклянные слезы занавесом накрывали прозрачные глаза. Их черные омуты больше не казались глубокими и недосягаемыми. Словно сейчас они по волшебству меняют облик, чтобы не попасть в лапы хищнику. Свет от ночной Луны заставлял щуриться и останавливаться каждый раз, когда тень пропадала за массивными стенами. Краски сгущались на бескрайнем небосводе. Они рисовали темные образы несуществующих существ, их остервенелый оскал и раскаленные до пламенного железа очи. Они смотрели, наблюдали и засматривались на пустоту в груди, в которую так и тянулись вонзить острые когти.

Когда Алинея зашла в огромную комнату, ее словно окатило ледяной водой толпа неизвестных людей. Мать пригласила всех друзей и врагов, которых только могла. Никто не смог отказаться от предложения побывать впервые за большой отрывок времени в поместье Лиреа. Все подозревали, что случай, который был описан в приглашении, не соответствовал действительности, и с нетерпением ждали заветной развязки вечера. Даже Северус слегка был в замешательстве от большого количества народа на трапезе, которая должна была стать лишь самым обыкновенным ужином.

– Алинея, сколько тебя можно ждать?! – буркнул Северус, но не стер с лица улыбки, чтобы ни один гость не заподозрил неладное.

Девушка прошла в самый дальний угол и встала у окна, наблюдая, как первый легкий снег бурей кружит над Свэзерби. Белые пушинки наседали тонким слоем на крышах далеких домов, на лужах, в которых только недавно копошились мелкие букашки. Можно было бы подумать, что все попали в сказку. Да вот только реальность была слишком ощутимой, чтобы дать себе слабинку о подобном. Роскошь в лице счастья и полного умиротворения была знакома не всем. И даже не каждому дано обрести их в то время, когда еще личная свобода является редкостью.

Проходило время незаметно и неумолимо приближало приход Конрада. Каждый раз, когда новый гость входил в дом, Алинея с ужасом глядела на дверь и молилась, чтобы это был не он. Но в один момент, когда девушка так же посмотрела на выход, судьба решила больше не обнадеживать ее и впустила в дом высокого светловолосого мужчину. Глаза кианитом горели под расписными люстрами и устремляли хитрый взгляд на лица завороженных гостей. Лукавая ухмылка не сходила с лица молодого человека и укрывала лестной искрой наивные души.

– Конрад, ну наконец, Вы прибыли! А-то все наши гости уже заждались, ожидая Ваш приезд! – Нела резко изменилась в лице и перестала хмуро глядеть в сторону молодых людей. Она кружилась вокруг мужчины, словно была на несколько лет младше, в том возрасте, когда ты еще не можешь устоять перед редким случаем побыть ребёнком. Она на несколько минут заискрила яркими огнями, но так же быстро потеряла их блеск, когда осознала реальность.

– Прошу представить нашего гостя, с коим я удостоился познакомиться вчера. Конрад Фронский…– Северус со сдержанной улыбкой и не менее приличным рукопожатием представил гостям широкоплечего дворянина.

По всеобщему восхищению можно было догадаться, что все, без исключения, отнеслись к Конраду приветливо и слепо поверили его скрытым манерам. Он заключал новые знакомства с довольно влиятельными баронами и их женами. Он ни разу за все время не посмотрел на Алинею. Только в самом конце, когда пришло время садиться за стол, он удостоил внимания побледневшую девушку. Но внимание его привлекла не горечь потускневших глаз, а струящееся под флюидами вечера серебряное платье. Он хищно поедал Алинею, заставляя ее чувствовать себя полностью обнаженной и оскверненной. Слеза хотела пробиться сквозь стену напускного спокойствия. Но Алинея вовремя отвела взгляд и подставила лицо лунному фонарю. Только он сейчас мог стать спасением в такой сложный и полным неприятных сюрпризов вечер.

Посуда грохотала под ненасытными вилками и ложками, поедающими все на своем пути. Прислуга разносила подносы с разнообразной едой и останавливалась у каждого, кто небрежно подзывал приподнятой рукой. Они были так же сконфужены, как и та, ради которой был устроен этот вечер. Алинея не сводила глаз с тарелки, но ни разу не притронулась к еде. Много раз мать пыталась пробудить дочь от мимолетного сна. Но все попытки достучаться до закрытой на замок двери увенчались крахом. Она делала вид, что не замечает взглядов и недовольных хрипов со стороны матери, которая уже совсем потеряла свою значимость в сердце безутешной девушки. Сейчас Алинея в очередной раз убеждалась, что всем было важно обрести место в кругу таких же очерненных и лживых людей. Все пытались улыбаться, казаться благочестивыми, добродушными, но за каждой стеной лицемерия плакал или злостно смеялся человек, закрытый за привычными масками. Алинея видела, как после обидных шуток или неприемлемых фраз, некоторые из гостей опускали глаза на руки, поправляли лоскутные одеяния и пытались укрыть боль за улыбкой. Алинея видела, старалась встать на место каждого, осознать, почему им так важно иметь место под солнцем. Но как бы она не старалась, все возвращалось на свои места, и Алинея становилась сама собой.

Когда пришло время выйти из-за стола, чтобы услышать новость, о которой Конрад лишь вскользь намекнул во время ужина, чувствовалось, что вот-вот произойдет что-то необъяснимое и невозвратимое. Алинея сидела дальше всех, оттеняла своим присутствием всеобщее веселье. Но как бы она не старалась укрыться от всех, ее все же коснулась долгожданная кара.

– Алинея, за весь вечер ты не обмолвилась со мной ни единым словом. Думаю дело все в твоем волнении! – Незаметно для всех Конрад подошел к хрупкой фигуре. Он слегка коснулся ее плеча, но в этом жесте не было ничего непосредственного или случайного. Мужчина таким образом доказывал самому себе право на нее, на Алинею, которая теперь дрожала всем телом и желала как можно скорее отправиться к себе в комнату. – Ты молчишь, как и всегда! Мне это нравится! С тобой значит будет немного проблем. – Сказал он, не зная, какая угроза может его подстерегать в тихом омуте.

Алинея продолжала смотреть на Луну и ее едва заметные лучи. Она знала, что ее существование значит для Конрада. Ничего кроме личного влечения и денег не привлекало его в скромной душе, и ничего не могло завоевать стальное сердце. Железными прутьями оно давно окружило себя и не хотело впускать за ограду ни одного человека. Конрад предпочитал не задерживаться рядом с выбранным объектом. И как только кошке надоедало играть с мышкой, она ее бесповоротно съедала и не оставляла после себя следов. Алинея не была очередной мышкой, но ее положение вполне можно было сравнить с жертвой, с которой хитрый хищник хочет позабавиться.

– Скоро ты станешь моей женой, а сейчас я при всех скажу те самые слова, которые говорил наедине с тобой, Алинея! – С гордо поднятой головой мужчина отошел на середину зала и обратился ко всем присутствующим.

Слова звучали глухо и отдаленно. Хоть Алинея и стояла рядом, до нее не доходил ни один звук. Она лишь смотрела на незнакомые лица и проникновенно замечала, как они меняются под воздействием неожиданной новости. Но больше всего она смотрела на отца. Нельзя было ничего конкретного сказать, лишь взглянув ему в глаза. Обычно он всегда скрывал за хмуростью бровей и отчуждённостью глаз истину. Нужно было всегда догадываться, что именно он имеет ввиду под своим занавесом. И сейчас было то же самое. Он был спокоен и даже слишком. Но небольшое покалывание в уголках рта говорило об обратном. Возможно, он взбешён, потерян и зол. Ведь все это время Алинея с матерью тщательно пытались скрыть от отца недоговоренную помолвку, которая могла бы в полной мере разразиться скандалом, если бы мужчина о чем-то догадался.

– Северус Лиреа, я бы хотел от всего благородного и честного сердца попросить руки Вашей дочери! Обещаю, что я стану примерным мужем, достойным мужчиной, который сможет ей дать все для спокойной жизни! – Пока Конрад пытался как можно лестнее презентовать то, чего никогда не случится, Алинея, дрожа от веса собственного тела, села на стул и слегка прикрыла вуалью перчаток покрасневшее лицо.

– Конрад Фронский, мы с Вами познакомились только вчера, и мне, мягко говоря ,удивительно слышать сейчас от Вас подобные речи. Вы просите руки моей единственной дочери, но должен сказать, что Вы не единственный, кто хочет претендовать на ее сердце. И я знаю этих юношей дольше, чем Вас. – На этом заявлении Алинея встрепенулась и удивлённо посмотрела на мать с отцом. Конечно, она догадывалась, о ком Северус говорил, но все же хотела бы услышать подробнее о сказанном. – Поэтому должен сказать, что я смогу дать Вам своё согласие, если Вы докажете мне и моей дочери, что достойны быть рядом с ней, что Вы готовы, как Вы сказали, быть для неё примерным мужем. Я могу дать лишь время, которое не должно быть потрачено впустую. Уверен, что для Вас не будет это проблемой, если то, что о Вас говорят, является правдой.

Атмосфера радости мгновенно улетучилась из комнаты и покинула на долгое время поместье. Гости, услышав слова Северуса, были поражены и удивлены не меньше, чем Конрад. Слышались шёпоты, довольные смешки и колкие сплетни. И первым, кто смог выйти из ступора, была мать. Она совсем не ожидала, что ее муж сможет сказать что-то подобное. Она была уверена, что на этот раз все сложится именно так, как хочет ее душа. Но судьба в последний момент решительно провернулась в сторону, которую всегда обходила и унижала. Она повернулась навстречу Алинее, она предпочла отдать право вздохнуть полной грудью той, что заслуживала этого больше, чем кто-либо. Конрад же задрожал от неконтролируемого гнева. Он не расчитывал услышать отказ от Северуса и всем сердцем возненавидел его в этот момент. Мужчина унизил Конрада на глазах у всех присутствующих, выставил дураком, который не достоин без лишнего времени стать мужем для Алинеи. Он больше всего беспокоился, как этот день повлияет на его репутацию и не мог даже представить этого. Он ненавидел каждого, кто стоял в комнате, даже Нелу, которая все это время помогала ему. И ему стоило больших усилий промолчать и благодарно улыбнуться. Он знал, что Алинея не та девушка, которая заслуживает подобного отношения. Но тем не менее он понимал, что больше деваться ему некуда. Все было сказано, и пути обратно нет.

– Северус Лиреа, я сделаю все, чтобы добиться Вашего согласия и Вашей дочери. – Голос порой срывался на повышенный тон, но никто не заметил в них заложенный смысл. Все были настолько поражены, что такая малость не привлекла ничьего внимания.

Нела, что стояла в стороне, радостно изумлялась, будто впервые в жизни слышала эту весть. Улыбка пыталась не выдавать притворства, да вот только глаза не отражали всю глубину восторженности. Тоска, а может и некоторая злость окутывала ее сразу с обеих сторон. Но что же могло волновать женщину в этот момент, когда она непременно должна была веселиться- никто не мог сказать. Или почти никто…

– Очень рад это слышать! А теперь предлагаю испить пару бокалов выдержанного бренди. Думаю, что ничего лучше никто из Вас никогда не пробовал, поэтому готовьтесь, что захотите спать после пары глотков! – Шуткой Северус пытался стереть возникшее напряжение в зале и пригласил всех желающих пройти в другую комнату.

После слов Северуса многие разошлись по своим домам, забрав с собой тяжёлый осадок после необычного вечера. Самые близкие друзья Северуса в компании своих жён отправились за хозяином, чтобы попробовать невероятный вкус хорошего напитка. Конрад был последним, кто выходил из зала. И прежде, чем переступить через порог, он подошёл к Алинее и придавил ее к стене. Под сильными пальцами кости тонкой шеи начали протираться друг о друга и издавать скрежет. Алинея чувствовала, как кровь быстрым потоком разгонялась по венам, чтобы как можно скорее попасть в сердце. Темные ночные глаза поднялись на молодого человека, а потом и вовсе почти закатились под тяжелые веки.

– Я знаю, что это все из-за тебя! Теперь мне придётся бессмысленно тратить своё время. Но не волнуйся. Ты обязательно поплатишься за него! – Голос басом разносился по пустому залу и продирал до костей дрожащее тело. Ещё несколько минут Конрад любовался на измученную картину, но потом разжал пальцы и отпустил девушку.

Алинея приземлилась на колени, скользя подолом юбки по наполированному полу. Частый кашель окутал небольшой уголок комнаты и сопровождался неконтролируемой дрожью. Глухой стук шагов скрылся за дверью и оставил Алинею наедине со своими страхами и болью. Казалось, что она должна была выдохнуть после решения отца. Но теперь ей не казалось, что это была хорошая идея. Конрад может раньше просто недолюбливал Алинею, но теперь явно ненавидел и хотел, чтобы она поплатилась за слова Северуса.

Ночь залила чёрными красками королевство Свэзерби. В этот сумеречный вечер было пролито немало искристых слез. Птицы совсем затихли, ни один лепесток не срывался с одиноких деревьев, ни одно живое существо не издавало признаков жизни и заставляло чувствовать разбитую душу на краю пропасти. Алинея разрывалась на несколько частей и пыталась заставить себя встать с колен, но каждая попытка заканчивалась тем, что она поскальзывалась и снова падала на пол. Она заглядывала в его отражение и будто у него спрашивала, что ждёт ее, к чему приведёт решение отца, сможет ли она пройти через трудности и быть счастливой… Но все вопросы застыли в невесомости комнаты, а Алинея бессильно легла на ровную поверхность и уснула крепким сном.

ТУРНИР. ЯСНОСТЬ В НЕИЗВЕСТНОСТИ. ПРЕДАТЕЛЬСКИЙ ПОДВИГ

«Она создавала своим горем красоту, достойную не меньшего внимания, чем дары природы».

Дни сменяются ночами, Солнце Луной, синева неба на многочисленные звёзды. На первый взгляд кажется, что природа скучна и не обладает качеством удивлять. Но на самом деле ее чары самые непредсказуемые и удивительные. В обыденных вещах и явлениях, которые происходят каждый день, можно увидеть что-то новое, что еще ни разу не проявлялось на свет. Каждый день лучи яркого диска проливаются на землю и облачают забытые миром уголки не затмевающим светом. Насекомые больше не садятся на те цветы, где уже собирали цветы, а летят дальше навстречу к новому и удивительному. Природа меняется с каждой секундой, и не многим дано видеть ее изменения и наслаждаться непостоянностью.

Тимеус сидел на одной поляне, что находится недалеко от замка, и наблюдал, как мимо него проносится проказник ветер. Он разносил вместе с освежающими потоками лепестки распустившихся благородных цветков. Их аромат наполнял лёгкие молодого рыцаря, его жилы и крепкие кости. Сегодня был тот самый день, когда он может спокойно расслабиться, забыть о тех неприятностях и заботах, которые ждут его в лагере. Сейчас не было никого и ничего, что могло бы тревожить его покой. Раньше он бывал здесь намного чаще, но времена изменились и стали более суровыми. Больше он не мог себе позволить бывать в своём райском месте чаще, чем ему нужно было. Порой Тимеуса мучали вопросы, которыми он не мог поделиться ни с кем. И только ровная гладь могла утешить его сердце. Величавый баньян, который Тимеус в самом детстве посадил, возвышался над головой вместе с еще яркими тирсами и елями. Это место было всем для рыцаря, и еще никому прежде он не рассказывал о своей тайне.

Последние несколько дней его тревожили две мысли о двух разных людях. О той незнакомке, что он встретил возле фасада замка, и о девушке, которая была на балу. Два человека, но они смогли произвести похожее впечатление на рыцаря. Еще никогда прежде он не думал о дамах, так как всегда помнил свой первостепенный долг- быть на страже и охранять Свэзерби. Ему не доводилось встречать более красивых особ, а уж особенно танцевать и лицезреть на благородном скакуне. Одна из них была загадочна и скрытна. Но за те несколько секунд, которые стали некоторым знакомством, Тимеус успел понять, что именно чувствовала девушка. Движения, мягкий изгиб губ и чувственные руки кричали о своей печали и одиночестве. Рыцарь не видел ее лица, у него даже не было предположений, кто это мог быть. Но все равно в его сердце зарождалась тяга узнать ее, найти и, возможно, защитить. Другая девушка была более реальна, но все равно считалась недосягаемой для молодого мужчины. В его партнёрше он увидел все, за что должны любить и умирать мужчины. И речь шла не только о божественной красоте, но и о содержимом глубоких глаз. Как только грубые руки рыцаря коснулись нежных пальцев, как только он взглянул на нее, сердце сжалось до самого ничтожного размера и до сих пор не может разогнуться. Тимеусу впервые в жизни удалось прикоснуться к прекрасному и одновременно далекому. Во время танца он ощущал тепло рук юной особы, как она дрожала, тяжело дышала, но будто стояла в нескольких метрах от него. Это расстояние между ними казалось пропастью, но в то же время ключом к замкам их секретов.

Дуновение ветра привело мужчину в чувство и вернуло в реальность. Теперь, когда перед лицом не вырисовывались знакомые силуэты, он свершил приговор для себя, а точнее его мир все решил. Он знал, что как бы долго он не думал о них, он все равно не сможет стать примерным мужчиной и мужем. В его жизни были одни лишь войны и битвы, кровь и трупный смрад. В ней не было места нежности и любви. Слишком сильно острые ножи изранили сердце воина, что теперь он не знает ничего, кроме долга и чести перед Королевством.

Наступило время уходить и оставлять красочную поляну на некоторое время, которое может затянуться на недели, месяцы или века, если вдруг угаснет жизнь Тимеуса. Ему нужно было идти, разрывая душу на части и разбивая на мелкие осколки.

На следующий день после заслуженного отдыха должен был состояться рыцарский турнир. Вся феодальная знать и простонародье будут наблюдать, как доблестные воины будут показывать свою силу. Тимеус и многие его товарищи будут состязаться вместе с рыцарями других королевств. Король затеял этот турнир по случаю свадьбы старшего сына с принцессой Флоуса. Долгое время Иеран и его жена ждали, когда молодые люди согласятся на союз и скрепят два великих государства. И вот наконец это случилось, и теперь все королевство будет с радостными улыбками праздновать их воссоединение.

Семья Алинеи тоже была приглашена на рыцарский турнир. Только в отличие от других дней сегодня было чересчур мрачно и серо. Никто в доме не разговаривал друг с другом, хотя прошло немало времени, чтобы все смогли отойти от вечера, когда Конрад произнёс слова о помолвке. Даже Нела скрытно, но все же держала обиду на мужа. Она избегала его, держалась строго, когда в семейные вечера он проявлял нежность или когда пытался завести разговор. Ненависть, страх и недоверие царили в поместье и не давали спокойно вздохнуть.

– Алинея, немедленно спускайся! – Грозно ворчала Нела. – Повозка готова, мы должны уже сейчас выхо… – Не успела женщина договорить, как из комнаты вышла ее дочь и направилась вниз по лестнице. Алинея сделала вид, что не заметила мать и пронеслась мимо ее вздёрнутого лика. Слова возмущения повисли в воздухе и больше не смели быть услышанными. Настало время идти и оставить на несколько часов обиды и негодования.

День протекал размеренно и смиренно. Ничего его не могло возмутить, даже вострые наконечники рыцарских копий. Они сверкали под бликами редкого для королевства солнца, которое с наступлением зимних морозов совсем перестало радовать хмурое поднебесье. Все чувствовали, что вот-вот на земли Свэзерби налетят вьюги с переменами и невзгодами. Никому не хотелось становиться жертвой неконтролируемой стихии, но и противиться было смертным грехом. В душах застывала печаль, но все понимали, что она закончится, когда растает последние комки белоснежного снега.

– Доброго дня, Северус и Нела Лиреа! Рад приветствовать Вас в такой прекрасный день! – Конрад неожиданно встретил семью дворян возле замка. Но по глазам, пробежавшимся по Неле, чувствовалось, что это не была для них неожиданная встреча. Наоборот, они с уверенностью вглядывались в зрачки зорких глаз и проникались тёплыми улыбками.

Вокруг толпились другие провозки, откуда с гордостью в лице выходили знатные люди. На ликах каждого ширилась улыбка и светились ясные глаза. Только снова среди всеобщего счастья одно сердце было чернее тучи. Алинея стояла вдалеке от всех, не смотрела ни на кого, старалась молчать и не двигаться. Но в конечном итоге она не смогла остаться незамеченной. Конрад и ее поприветствовал. Только в его голосе больше не было места уважению и лицемерной почтительности.

– Алинея, добрый день! – Сухие губы коснулись холодной руки. Это не было похоже на поцелуй. Мимолётное движение больше напоминало скрежет лезвия по ровной древесной поверхности. Миллионы частиц распались на еще более мелкие и перестали ощущать тепло. Алинея невольно вздрогнула и посмотрела в остервенелые глаза. Сколько ненависти сейчас таилось в них, сколько обдуманных планов, сулящих только зло и ужас. Она знала, что сегодня Конрад будет всеми силами стараться показать отцу свою лучшую сторону, качества, которые скрыты обычным людям и ложь, на которой будет основываться каждое движение, слово или улыбка.

– Пройдемте! Уже почти все собрались. Нам надо занять свои места. – Нела заметила, что приветствие несколько затянулось, и поспешила отправить всех на задний двор замка.

Народу было очень много. Заморские торговцы, бароны и простолюдины торопились занять свободные места. Многие волновались, кто-то радостно проводил время с семьей, а некоторые доблестно ждали предстоящего турнира. Последними были рыцари, которые от нетерпения и дикого желания показать себя шаркали латами по избитым дорогам и нервно кашляли. Только один среди всех молчал и уверенно смотрел на своих товарищей. Тимеусу не впервые приходилось принимать участие в турнире, поэтому он уже знал, что нужно делать и как вести.

– Сэр Тимеус, дайте несколько дельных советов! – Попросили самые любопытные новобранцы. – Вы много раз побеждали в турнирах, кому как не Вам раскатывать нам о тонкостях и необходимых замечаниях!

– Во-первых, должен вас расстроить, что из всех своих турниров я победил только в двух. А, во-вторых, могу вам посоветовать лишь одно- быть спокойными и верить в свои силы. На вас будут смотреть король с королевой, их сыновья и тысяча других глаз, которые должны разжечь в ваших сердцах огонь доблести и гордости за свою державу. И помните, что это лишь турнир, а не поле боя. Вам нужно столкнуть соперника или ударить копьём в голову или грудь. Так у вас будет больше шансов победить. – Голос мужчины не дрогнул и старался звучать холодно и неприступно. Он боялся, что из-за слишком большого энтузиазма молодые рыцари смогут натворить что-нибудь или забыть, где они находятся и как должны вести. Все же первым делом за любой просчёт и ошибку будет отвечать Тимеус.

Шли секунды и минуты. Солнце стояло в зените и наблюдало, как множество мелких ножек копошится на земле и старается встать на месте, где лучше всего будет виден бой рыцарей. Рядом с Алинеей примостился Конрад. Он не смотрел на неё, но каждый раз, когда мужчина случайно касался ее, нервно хрипел и крепко сжимал губы.

– Дорогие жители Свэзерби и уважаемые гости! Сегодня мы устраиваем рыцарский турнир в честь свадьбы моего любимого сына Гнаруса и принцессы западных земель Фелисии. Им во славу будут сегодня биться наши доблестные рыцари. Да начнётся турнир! – Голос короля Иерана проносился по заполненным трибунам и откликался в сердце каждого уважением и задумчивостью.

Воины выходили на противоположных сторонах и громким кличем приветствовали своих соперников.

– Надеюсь, что сегодня будет больше наших побед. А что ты думаешь, Северус? – Король шёпотом, чтобы супруга сына не услышала его надежды, сказал своему дальнему родственнику.