Синяя ворона Лейнсборо. Значит, вражда

Найра тут же наступила мне на ногу, намекая, что я потратила почти весь резерв, а одиночное поражение наверняка обернется командным, но отступать было поздно.

– К чему напрасно терять время? Давайте глянем запись, – лениво посоветовал Николас.

– Нет! – прекрасно понимая, что именно директор там увидит, поспешно вскинулась я.

– Значит, согласна, что я в команде? – мастерски загнал меня в ловушку блондин. Причем словно этого было мало, развернулся к жадно наблюдающим учеником и громко воскликнул. – Ну что, кто ваш победитель?

– Кэссиэн! – в едином порыве взревели ученики.

А когда тот взмахнул руками, словно дирижируя оркестром, стали стучать ногами и скандировать. – Кэс-си-эн! Кэс-си-эн! Кэс-си-эн!

На мгновение мне показалось, будто яд паука продолжает действовать, и я все еще брежу. Или у меня шок и это галлюцинации. В общем, любая причина, служащая подтверждением того, что этот бред происходит не на самом деле!

Я украдкой ущипнула руку, но даже резкая боль не заставила кошмар развеяться.

– Вот и разобрались, – с нескрываемым облегчением заметил директор. – Теперь можем все вместе поздравить победителей.

«Лапуля, теперь мы команда. Прекрасно, не так ли?» – глядя мне в глаза, одними губами шепнул Николас.

«Не дождешься!», – моим ответным взглядом можно было спалить целый лес.

– Если участвует Николас, значит, не участвую я! – громко возвестила я.

***

Турнир Поворотов. Услышав о нем, Кэссиэн усмехнулся. В детстве он обожал его и похожие соревнования, и мама никогда не отказывала ему в удовольствии поглазеть на них. Она всегда заботилась о том, чтобы были лучшие места, несколько раз ей даже удавалось подарить любимому сыну возможность взять автограф у победителей. Супруге главы магического контроля никто не отказывал, однако она не злоупотребляла своим статусом, чтобы не вызвать гнева мужа. Это все Кэс понял намного позже, а мальчишкой он с огромными от восторга глазами смотрел на могущественных магов и обещал, что обязательно выиграет для матери самый-самый главный приз. Она ласково улыбалась и гладила по растрепанным светлым волосам. Если бы не ее портреты, которые ему только благодаря неравнодушным слугам удалось привезти в Лейнсборо, то в памяти осталась бы лишь эта улыбка и тепло ладони на голове.

Но все это было очень и очень давно. Ныне упоминание Турнира вызывало лишь неприятное чувство горечи. Приз Кэса не манил вовсе. В отличие от одноклассников, в столицу он не стремился, а потому не собирался лишний раз шевелиться. Хотел вовсе отказался от участия в отборочном туре, да, вот ведь незадача, все поголовно решили в нем участвовать! Идиоты. А придумывать достойный повод, чтобы не потерять лицо, было лень. Так что он просто прилег на прелестной лужайке, куда его занесло магией. Насвистывая популярную песенку, он слушал звуки лабиринта. Где-то шипели чудища, временами издалека доносился визг девчонок. В какой-то момент совсем рядом через заросли ломился испуганный Херби, матерясь и проклиная бросившего его Дюка. В общем, было по-своему весело.

А потом к нему явилась Санвиталия Вердкурт собственной благородной персоной. Вся такая правильная, ищущая победы. Глупышка, даже если ей каким-то неимоверным чудом удастся выиграть, финальный турнир ее вместе с гордостью и самоуверенностью размажет по стеночке. Чтобы победить, нужно быть бойцом – не только в плане магических умений, но и в душе. А она даже на оруженосца не тянула.

– Плевал я на ваш флаг. Я что, похож на дрессированную собачку, по команде кидающуюся на палку? – прикрыл глаза Кэссиэн. Под ложечкой снова неприятно засосало от воспоминаний о его детской любви к Турнирам.

– А как же победа? Это же прекрасная возможность вернуться в столицу. Ты бы смог навестить отца, братьев…

Ой зря, лапуля, ой зря ты напомнила о них. Непроизвольно скривившись, он фыркнул:

– Я не страдаю от сентиментальных глупостей, вроде тоски по семье. А если захочу их увидеть, мне не нужен будет такой грандиозный повод для поездки в столицу.

Растерянная, она отступила. В отличие от него, Санвиталия жаждала как можно скорее вернуться туда. Конечно, после ее блеска и величия Лейнсборо навевало только тоску. Одиночество и чувство безнадеги, встретившие его здесь, до сих пор не оставляли Кэса. А лишнее упоминание отца только больше раззадорило их, пробуждая в мыслях все худшее.

Визг новоиспеченной подружки лапули прогнал накатывающий приступ гнева. Фыркнув, Кэс сорвал травинку и, зажав ее меж зубов, принялся назло собственной тьме напевать песенки. С чего его вообще так задели слова глупышки-Вердкут? Он ведь еще на уроках самоутвердился. Спасибо одноклассникам, которым вчера не перепало веселья на вечеринке, лапуля сегодня с утра страдала от их бойкота. Леди уже растоптана, от нее отвернулись ученики, так почему, почему он не чувствует вкуса победы?

Когда запыхавшаяся и потрепанная лапуля влетела в проход, этот вопрос вновь глухо прозвучал в голове. Она несла какую-то чушь о том, что ей нужна его карта, а Кэссиэн смотрел на нее и пытался понять, насколько искренней была ее жажда победы… и как много она была готова заплатить за нее.

– Ты поцелуешь меня. Сама. И карта твоя.

Провокация получилась отличной. Святая невинность побледнела, потом ее щеки вспыхнули огнем румянца. Он видел в синих глазах, кажется, каждую мысль, мечущуюся в голове. В глубине души Кэссиэн даже ждал, надеялся, что услышит отказ.

А она его поцеловала.

Все покупается. Это Кэс усвоил еще в столице. И Санвиталия либо безумно глупа и наивна, если правда верит в дружбу, любовь и принципы, либо замечательно прикидывается милой девочкой, которая знать не знает, что такое манипуляции, расчетливость и прагматичность. Его мачеха такая же. Вот прям один в один. На людях – нет прелестнее и сердечнее создания. А стоило отцу отвернуться, как она показывала свое истинное лицо. И из красоты там была только великолепная точность, с которой мачеха рассчитывала каждый свой шаг и взвешивала каждое слово.

Что ж, если в объятьях Кэса сейчас таяла вторая леди Норфолк, то он сделает все, чтобы хотя бы здесь отыграться – за пренебрежение, за одиночество, за то, что сейчас он выброшен из дома как ненужное, вышедшее из моды платье.

– Как видишь, я все же оказался прав.

– Ты о чем? – пролепетала Санвиталия. У нее еще горели губы, румянец стал гуще. Любо-дорого смотреть. В иной ситуации он бы определенно продолжил, однако хотелось закрепить результат и до дна вкусить триумф над ней.

– О нашем утреннем диспуте. Как видишь, все покупается и продается, дело только в цене. И плевать на принципы. – Он красноречиво опустил глаза на карту, а после поглядел на ее припухшие губы. – С тобой приятно торговаться, крошка. Буду рад продать тебе что-то еще.

Заслуженную пощечину Кэссиэн все-таки получил, а оскорбленная леди кинулась прочь настолько быстро, точно сами ветра ее уносили. Он глядел в пустой проход, поглаживал горящую щеку и усмехался растекшемуся по сердцу чувству удовлетворенности.

Которое смыло, едва магия перенесла его из лабиринта, и Кэс увидел, что лапуля-то добилась своего. Вместе с подружками она счастливо визжала и обнималась. От этой картины он до скрипа стиснул зубы. Почему из всех победила именно она? Лейнсборо не прекрасный край исполняющихся мечтаний, а болото, в котором навсегда пропадают надежды. А она не только трепыхается, сопротивляясь, так еще и умудрилась вытащить за собой двух серых мышек!

Нет уж. Он не для того отдал карту, чтобы она сейчас купалась в лучах славы. Уверенно пробираясь между учениками, Кэссиэн зло ухмылялся. Без него этой победы не случилось бы, а значит, он имел полное право на место в команде, которая отправится в столицу. Теперь они будут мно-о-ого времени проводить вместе, и он сыграет на ее нервах такую симфонию, что вовек не забудет. Конечно, две деревенские клуши не лучшая публика, но у них будет прекрасная возможность лицезреть все грани продажности и стервозности их благороднейшей предводительницы. Кэс уже предвкушал, как будет вновь и вновь ставить ее в ситуации, из которых лучший выход – далеко не самый праведный. Где тогда окажутся ее честь и гордость? Правильно, выброшены до поры, пока не будет удобнее напялить их вновь.

ГЛАВА 3

– Чтоб ты в очередной разлом провалился!

Запущенный снежок ударил рядом с головой снежного портрета Кэссиэна и разлетелся искристыми брызгами.

– Чтоб тебя сам Отступник проклял!

На этот раз я прицелилась точнее. Очередной снаряд угодил прямо в глаз, будь блондин настоящим, щеголять ему с огромным фингалом.

Я твердо вознамерилась «украсить» и второй глаз, так сказать, для пущей симметрии, только вот затянула с броском, и снежок ощутимо ужалил пальцы. Ойкнув от боли, я поспешно развеяла заклинания и затрясла обожженной ладонью, посылая в адрес Кэссиэна очередную волну проклятий. Сколько можно то терять контроль по его милости!

Не в силах терпеть поднявшийся шум, с полигона я постыдно сбежала. Заскочила в первый попавшийся класс, забилась в угол и принялась плескать в пылающее лицо прохладной водой. Правда, когда она внезапно заледенела в моих ладонях, я поняла, что сойду с ума, если не выплесну кипящие внутри эмоции.

Наверное, если бы я была волком, то сейчас огласила округу злобным воем – рычанием, не сулящим блондину ничего хорошего. А ведь я этого гада еще жалела! Думала, как ему нелегко жить вдали от родных, как его грызут тоска и одиночество.

Ха! Страдает он, как же! Должно быть, только обрадовался, когда ему новую игрушку, можно сказать, на блюдечке подарили. Шутка ли, целый город жителей, сдувающий с него пылинки и жадно внемлющий каждому слову.

Вспомнив, как толпа скандировала имя Норфолка-младшего, я все таки зарычала. Нет уж, со мной этот номер не пройдет! Пусть в лабиринте я сглупила, но теперь скорее язык себе откушу, чем попрошу его о чем-то.

«И вообще, сделаю вид, будто ни поцелуя, ни последующего разговора не было. Я была в бреду и не понимала, что происходит!».

– Эй, Санви, ты там?

Найре понадобилось около минуты, чтобы отогреть запечатанную льдом дверь, после чего девушка как, ни в чем не бывало, уселась на пол рядом со мной. Следовать ее примеру Эрма не стала, но смущенно затопталась рядом.

– Чего ты смылась? – с искренним непониманием спросила огневица. – Все так хорошо шло, нам еще…

– Хорошо?! – я скривилась, будто от резкого приступа зубной боли.

– Ну да. Хочется нашему «королю» участвовать, значит, первым и пошлем, пусть все ловушки активирует, все польза, – деловито кивнула Найра.